Великий и Ужасный 1-6 - Евгений Адгурович Капба

«без правил» входило. Так или иначе, я рассказал орскому народу про Орду и Сан-Себастьян, и про франшизу, и про хтоническую самопомощь и выкрикнул свой «Лок-тар огар!» так громко, как только смог, сделал чертову сальтуху через канаты и красиво ушел в закат… То есть — во тьму, потому как мероприятие закончилось и фонари на площади начали гаснуть, а народ — расходиться.

И хотел было уже свалить на фудтраке хоть к черту на рога, но обнаружил на металлических ступеньках у дверей очень интересную парочку: совершенно целого и здорового Серого и стремительно выздоравливающего Бахара. Серый, видимо, нашел в фургоне полуторалитровую бутылку воды и теперь вручил ее уруку. Тот пил залпом.

— Падажжите, — сказал я. — Какого хрена?

— Гарн! Ты не предатель и не отступник! — выпалил Бахар, едва не захлебнувшись. — Кахаринган был не прав! Я вернусь на Борнео и расскажу ему! Ты нашел новый путь, ты настоящий Резчик, а не колдунишка, нахватавшийся заемной силы и завладевший стилусом!

— Ну так-то да, — кивнул я. — Работаю понемногу, с Божьей помощью и по собственному разумению. Проявляю креативность.

Ясное дело, он имел в виду татау. И, похоже, он бы сильно охренел, как и его этот Кахаринган, если бы узнал, что по-хорошему стилус тут и нахрен был не нужен.

— А? — вытаращились на меня оба. — Как ты сказал?

— Ну, мол, работаю понемногу… Креативность! Или ты про помощь? Так я ж помер один раз, вместе с учителем своим. С Садзынаром! А потом ожил! Как же тут без Божьей помощи?

— Охренеть, — Бахар размял заживающую прямо в эти самые секунды рожу и отхлебнул еще воды. — Так вот оно что! Тогда оно как бы и да… Я должен вернуться к Кахарингану! А то старый пердун сидит там в бунгало на склоне Акинабалу, и, наслушавшись духов, возводит напраслину на толкового урука. Я ему объясню! Получается Садзынар Молчун, Садзынар Угрюмый, Садзынар Разорви Хлебало всё это время прятался где-то и готовил еще одного Резчика самостоятельно, не советуясь и не обращаясь к духам предков! Вот почему Кахаринган не знал ничего о новом Резчике… Ты не извратил старое, ты создал новое! Эти знания стоят слишком дорого… Неужели у Садзынара не попробовали вызнать секреты наставничества? Многие, слишком многие готовы идти по трупам, чтобы узнать главную тайну урук-хая!

У меня внутри всё похолодело: может быть, именно поэтому неизвестный менталист убил моего учителя? Хотел узнать, как учить новых Резчиков? А как вообще появляются на свет Резчики? Что я вообще об этом знаю?

— Мы обитали в основном в диких дебрях и вонючих трущобах, часто — хтонических, — сказал я, пытаясь не выдать собственные мысли. — Мой учитель и вправду был малообщительным типом. А почему ты назвал его Разорви Хлебало?

— Однажды он разорвал хлебало носферату, — отмахнулся Бахар Двухголовый. — Есть че пожрать? Ты здорово меня отхерачил, теперь сильно жрать хочется. Мясо есть же?

— Ваще-то… Ваще-то! Ваще то я всё успел! Узнал че почем, побазарил с одним коневодом! Я даже снял как он внутрь ринга падает изнутри ринга! — заявил Кузя, высунув свои уши из-под машины. — И я даже оформил заказ в «Гуси-Лебеди», на Магнитогорск. Бабай, ты обещал Магнитогорск! Нам нужно техобслуживание перед тем, как катиться на Байкал. А до Магнитной горы — меньше трехсот километров! Кто сделает ТО лучше гномов? Поехали, до утра будем там, че ты?

— Сделай парням шаурму, — попросил я. — И мне тоже. А я кофе сварю. И да, мужики — это Кузя, мой штурман и один из первых ордынцев, очень влиятельный гоблин. Кузя — это Бахар Двухголовый, он едва не убил меня сегодня на ринге. А это — Серый, он теперь в Орде.

— Я тоже хочу в Орду, — сообщил урук с дредами. — Хочу идти по твоему пути, но не знаю как. Я слушал всё что ты говорил, пока валялся под рингом и кое-что осознал.

— И что же? — это было вправду интересно. — Поведай, о страшный черный урук с острова Борнео!

— Я самый страшный и самый способный, да! Я убил сто девять даяков, сорок два снага, двадцать шесть папуасов и десять маори! И одного мага огня! Я был облечен доверием вождей и старейшин, я — первый… Ладно — второй. Второй воин среди урук-хай Борнео! И потому наш великий Кахаринган избрал меня и вырезал мне татау и на левой руке, не только на правой. И напоил меня зельем из баклаги, а потом отвел на Акинабалу и сделал что-то, отчего я оказался в странном месте с названием Убей, за тысячи и тысячи километров от родных берегов! Тамошние убейские старики-шаманы сказали мне, что неправильный урук поедет к Священному морю лесных эльфов от моря Черного! И не минует города Орска на этом пути. Веришь — я добежал сюда на своих двоих, я переплывал реки и сражался с тварями, меня гнали как зверя, но я был полон решимости найти тебя и убить. Потому что ты исказил нашу суть. Ты делал не то, что должен делать урук, и позорил имя нашего народа, но… Но ты победил меня! Нет ничего важнее победы для урука, если она не достигнута подлостью!

— Лок-тар огар! — поднял вверх кулак я. — Победа или смерть!

— Да-а-а! — мотнул дредами Бахар. — Ты победил меня честно. Моя вина, что я не разглядел оружия под ногами. Я подумал — ты танцуешь как баба! А ты искал оружие… Я ведь сильнее тебя, да?

— Сильнее, — мне ничего не оставалось, как согласиться.

Он действительно как убийца и воин мог дать мне фору. И татау у него были очень свирепые и сильные. Но вышло так, как вышло.

— Но ты хитрее. И ты победил. И твои татау… Они очень хорошо работают! Ты не берешь силу у других, ты отдаешь ее — как отдал этому храброму человеку, — он кивнул на Серого. — И тебе возвращается сторицей…

Я с сомнением поглядел на своё предплечье: черепов было много. Меньше, чем у дредастого урука, но всё же…

— Ты собрал большой урожай… Не другие за тебя. Ты — сам. Я собирал урожай для Кахарингана и другие наши воины — тоже! Ты не такой. И это мне по душе. Я хочу стоять рядом с тобой в грядущих битвах, но… Но сначала я должен вернуться на Борнео. И рассказать всем, что есть другой путь — не тот, что проповедует великий Шаман-Резчик. Я теперь знаю, почему Кахаринган отправил меня убить тебя…

— Он имеет над тобой власть, верно? — уточнил я. — Этот Кахаринган.

— Может