Фантастика 2025-184 - Олег Александрович Волков

— Простите, товарищ Сталин, но полковник Абдурахманов — никуда не ушел… Он где-то рядом, я чувствую это — мы связаны единой и нерушимой Клятвой Повелителей Хаоса! И я знаю, что он обязательно вернется!

lanpirot

Аватар Х

Глава 1

1944 г. СССР.

Москва.

Марьина роща

Сознание вернулось рывком, пронзив меня невыносимо-острой пульсирующей болью где-то в районе печёнки. Вдохнуть тоже нормально не удалось — легкие горели огнем от недостатка кислорода, без притока которого я вновь гарантированно погружусь в пучину очередного забвения, а то и окончательно переобуюсь в белые тапки.

В виски долбили шустрые колючие «молоточки», вторя сердцу, неистово проламывающему ребра. А в ушах набирал обороты нездоровый и мерзопакостный звон, грозящий стремительно перейти в погребальный церковный перебо̀р[1]. После которого только батюшка с кадилом и «со святыми упокой», но его молитву я уже не услышу…

Я конвульсивно задергался, мотая головой из стороны в сторону в жалкой попытке освободить органы дыхания — отчего-то руки меня совсем не слушались. Особенно левая, которую я почти и не чувствовал.

Но ничтожные усилия все-таки принесли свои плоды — с моего лица свалилось что-то большое, рыхлое и мягкое, слегка отдающее плесенью. Подушка! — Мелькнуло в мозгу узнавание, когда я сумел судорожно втянуть в себя воздух открытым ртом. Обычная подушка, набитая сырым и комковатым пером.

Размышлять над тем, как она казалась у меня на лице, не было ни времени, ни сил — боль в правом подреберье скрутила меня в штопор, выбив из головы посторонние мысли.

Я лапнул больное место правой рукой, которой, пусть и с большим трудом, но все-таки мог управлять. Горячо, липко и влажно. А ударивший в мои ноздри острый металлический запах, лишь подтвердил догадку — я ранен. И, по всей видимости, очень серьезно!

«Ножевое!» — Нащупав негнущимися пальцами небольшой порез под правым ребром, откуда толчками выплескивалась кровь, сразу определил я. Откуда у меня такие специфические знания я не представлял, да и не до того сейчас. Необходимо срочно остановить кровотечение! Хотя, если пробита печень, то все трепыхания без квалифицированной медицинской помощи — лишь мертвому припарка. Даже если удастся заткнуть дыру, все равно откинусь от внутреннего кровотечения.

Однако, я не собирался вот так просто сдаваться! Если есть хотя бы маленький шанс на спасение — я буду цепляться за него, пока не сдохну! Но я выживу! Я обязательно выживу! И тот, кто сделал это со мной, проклянет тот день, когда решил сунуть мне пику под ребро!

Я с трудом забросил на грудь дефектную левую руку и, как мог, постарался накрыть её ладонью раневой канал. Получилось хреново — даже этой «отмороженной» рукой я чувствовал, как фигачит сквозь пальцы кровь. Но, пока хоть что-то…

Правой же я судорожно шарил вокруг себя, пока не зацепил пальцами краешек какой-то тряпки. Что это было: простынь, пододеяльник, или что-то из одежды — плевать! Главное, что этой «ветошью» я смогу временно заткнуть дырку в животе. Я скомкал тряпку и подсунул её под ладонь левой руки, сильно прижав её сверху правой. Больше ничего для себя я сделать не смог. Разве что на помощь позвать…

Я попытался крикнуть, но из моей глотки донесся лишь какой-то едва-едва слышный свистящий сип вперемешку с булькающими хрипами. Такое ощущение, что у меня и с голосовыми связками тоже проблемы. Убедившись, что ничего путного я из них выдавить не смогу, попытку пришлось прекратить — силы меня стремительно покидали. Вероятно, лезвие ножа зацепило вену или артерию, питающую печень кровью. И теперь она стремительно изливается в брюшную полость.

Я попробовал хоть немного приподнять голову, чтобы осмотреться, но не смог даже оторвать её от матраса — пока я шарил вокруг рукой, сумел ощутить его грубую ткань, набитую комками ваты. Сердце уже буквально выламывалось из груди, подняв пульс до неимоверной скорости. Похоже, наступила агония… Мысли потеряли прежнюю четкость и «поплыли», кто в лес, кто по дрова…

Но я не хотел умирать, едва придя в сознание. Нет! Врешь! Не возьмешь меня в очередной раз, Старая! Мы еще повоюем! Я возненавидел свою беспомощность просто всеми фибрами души! Полыхнув лютой ненавистью, я с такой силой скрипнул зубами, что на них, похоже, даже эмаль растрескалась!

А меня вдруг окатило такой непоколебимой уверенностью, что шиш я вам вот так, ни за хер собачий сдохну! И откуда только она взялась у меня в башке? Ответа не было — может, это просто бред умирающего…

Но, нет — эта уверенность, как оказалось, совсем не была бредом! В груди заполыхало, как будто я сотку неразведенного спирта одним рывком замахнул. И тут же по моим жилам словно расплавленный свинец потек, постепенно концентрируясь в районе ножевого ранения.

В дыру как будто раскаленных углей напихали, так там припекать начало. Я еще сильнее сжал челюсти, в жалкой попытке перетерпеть уже и эту боль. Но надолго меня не хватило, и я зашелся в истошном крике. Ну, как зашелся: захрипел и забулькал едва слышно, окончательно срывая и без того отсутствующий голос.

Но одновременно с этим «криком» мне, как будто, даже и получшело. Мысли перестали «плыть» и путаться, сердце перестало агонизировать — оно выравнивало свой рваный ритм, постепенно снижая частоту сокращений. По всей видимости, кризис отступал. Рана перестала пульсировать и гореть огнем, а вскоре боль и вовсе прошла.

Я осторожно приподнял пропитавшиеся кровью тряпки, и несмело прикоснулся к ране кончиками пальцев. Что за черт? Обнаружить дыру в пузе мне не удалось. Вот не было ничего на её прежнем месте! Совсем! Только скользкая от пролитой крови кожа. Целая и невредимая! Нет, так не бывает!

Я еще раз тщательно поелозил по своему окровавленному животу пальцами, но колотая рана так и не появилась. Я бессильно распластался по кровати, и некоторое время лежал неподвижно, не в силах поверить в произошедшее чудо. Ведь не могла же она так стремительно зарасти? Или я чего-то не понимаю?

В голове царил полный сумбур, но я волевым усилием подавил мысленные разброд и шатания. Разбираться с чудесным исцелением буду позже. Теперь же мне срочно нужно было сообразить кто я, где я и что, черт возьми, со мной произошло?

Ведь глубокая колотая дыра в пузе и подушка на морде, которой мне явно заткнули рот,