Голливудский Охотник (с изображениями) - Ду Простой

Если, как и Майкл Джексон, который был идентифицирован как педофил, СМИ насильно навесили бы на Вестероса ярлык «финансового преступника», Саймона получит дебаф на все, что он будет делать в будущем.

Все сидели в гостиной, где прямо стоял большой стол для переговоров. Они собрались вокруг груды газет, журналов, факсов и даже видеокассет, чтобы проанализировать вчерашнюю тенденцию общественного мнения. Дженнифер Ребальд, отвечавшая за приём телефонных звонков, внезапно передала трубку Саймону, сказав, что это был Ной Скотт.

После того, как инцидент разразился на прошлой неделе, Саймон не взял на себя инициативу связаться с «Леман Бразерс» по предостережению Джеймса Ребальда, и при этом они тоже не выходили на контакт с Саймоном. В это время, когда позвонил Ной Скотт, у всех на лицах появились какие-то странные выражения.

Ной Скотт заявил по телефону, что находится поблизости, надеясь приехать в гости, и Саймон согласился.

Через несколько минут.

Ной Скотт подошёл и просто поприветствовал всех коротко, а затем прошептал с серьезным выражением лица, надеясь поговорить с Саймоном наедине. На глазах у всех Саймон отвел Ноя Скотта в гостиную, которая все еще была без мебели.

Двое стояли у окна в гостиной. Ной Скотт поднял руку, чтобы стереть конденсат со стекла, посмотрел на плавающие за окном снежинки и Центральный парк вдалеке и сказал: «Хороший дом».

Саймон посмотрел на заиндевевшее стеклянное окно перед собой, но не протянул руку, чтобы вытереть его, кивнул: «Да, жаль, что я не успел его украсить».

Ной Скотт сделал паузу, не нашел другой подходящей темы для разговора и прямо сказал: «Саймон, я должен признаться тебе, в последнее время ситуация очень плохая».

Саймон повернул голову, ожидая, пока Ной Скотт продолжит.

Голливудский Охотник 127. Попробуйте забрать мои деньги

Ной Скотт посмотрел на выражение лица Саймона и сказал: «Сорос тоже должен нести ответственность за «Квантум фонд». Он попросил нас продать все контракты, и никто не знает, откуда пришли новости. В результате индекс Samp;P 500 снова резко упал, и нам оставалось только принудительно закрыть позицию для него. Теперь Сорос настаивает на том, что это была наша операционная ошибка, и он также подозревает сговор между «Леман Бразерс» и тобой с целью манипулирования рынком. Кроме того, шумиха в СМИ делает ситуацию всё более и более проблемной».

Когда Саймон услышал слова Ноя Скотта, последний проблеск предчувствия в его сердце исчез, и он без колебаний возразил: «Ной, это дело не имеет ко мне никакого отношения».

«Я понимаю, - искренне сказал Ной Скотт, - однако, Саймон, текущая ситуация такова, что каждый должен решить этот вопрос как можно скорее, чтобы вы могли выбраться из недавнего шторма, и «Леман Бразерс» то же самое. Ты должен уже понять, что ФБР, SEC и CFTC явно надеются прижать тебя через это дело. 1,6 миллиарда долларов, это огромная сумма денег. Они абсолютно не против пойти на что угодно, чтобы наложить штраф».

«CFTC - Комиссия по торговле товарными фьючерсами»

Саймон повернул голову, равнодушно посмотрел на затуманенное стекло окна и спросил: «Что ты собираешься делать?»

Ной Скотт почувствовал эмоциональные изменения Саймона и сказал: «Мы уже связались с Соросом, и примирение пойдёт на пользу всем. Однако Сорос по-прежнему настаивает на требовании компенсации в размере 50 миллионов долларов».

Саймон снова замолчал, поднял руку и провел по диагонали через осевшую на стекло влагу, затем щелкнул по другой стороне получившейся полосы, и затем убрал руку с некоторым удовлетворением.

Ной Скотт увидел, как Саймон начал терять интерес, посмотрел на странные узоры, которые он нарисовал на окне, и продолжил: «Саймон, 50 миллионов долларов в качестве компенсации, «Леман Бразерс» заплатит 40 миллионов долларов, ты 10 миллионов долларов, хорошо? Таким образом, каждый может избежать неприятностей. 10 миллионов долларов для тебя сейчас ничего не значат. Но если начнут расследование, ты можешь потратить более 10 миллионов долларов на судебные издержки».

«Ной, я изначально думал, что мы можем стать друзьями», - после минутного молчания Саймон повернулся к Ною Скотту и продолжил: «Похоже, что сейчас такой возможности уже больше не будет. У «Вестероса» нет никаких нарушений, так что скажите человеку, который послал или заставил тебя прийти, что я подготовлю 10 миллионов долларов для рассмотрения иска. Если 10 миллионов долларов недостаточно, тогда 100 миллионов долларов или 1 миллиард долларов. Кстати, меня на самом деле не волнуют деньги, потому что мне так легко зарабатывать деньги. Однако я не привык, что другие приходят за моими вещами. Если вы немного поинтересуетесь, вы поймете, что я на самом деле очень мстительный человек. В прошлом году несколько ублюдков напали на меня ночью, и я сломал ногу всем пятерым. Ну, вообще-то их должно быть шесть. Женщины вокруг меня не хотели, чтобы я был слишком жестоким, поэтому я просто отпустил ту ногу, что находилась за кулисами. На этот раз они точно не станут умолять за некоторых людей. Так что ты можешь попросить этих людей попробовать. Если вам нужны деньги, приходите и попробуйте их забрать».

Выражение лица Ноя Скотта становилось все более и более сбитым с толку словами Саймона, и через мгновение он сказал: «Саймон, я не понимаю, о чем ты говоришь».

«Я тоже не совсем понимаю. Может, в последнее время я подвергался сильному давлению и начал нести чушь». Саймон в замешательстве покачал головой, а затем сделал жест выпроваживания: «Ной, не связывайся со мной больше».

Согласно суждению Джеймса Ребальда, после давления СМИ, частного подслушивания и проведённых секретных расследований, Руди Джулиани все еще не может найти доказательств нарушений Вестероса, он может взять на себя инициативу по созданию улик, заставляя других подозреваемых подставить Саймона.

Иван Боески, магнат инсайдерской торговли с Уолл-стрит, которого только что осудили в начале этого года, согласился обвинить пять других инсайдерских трейдеров во время переговоров с Джулиани. Это дало ему шанс получить минимальное наказание, и его приговорили только к трем годам тюремного заключения и штрафу в размере 100 миллионов долларов. Он даже сохранил половину своего состояния.

«Иван Боески и Гордон Гекко»

Иван Боески - прототип персонажа Гордона Гекко, которого играет Майкл Дуглас в «Уолл-стрит», который выйдет в следующем месяце. Классическая фраза «Жадность – это хорошо» в фильме - это в точности фраза Ивана Боески на лекции в Калифорнийском