Наемник пионерки Скворцовой - Михаил Николаевич Кисличкин

затем глотнула из своего и сморщилась.

— Фу! Горькое... И неприятное, как кислое мыло! Как вы это здесь пьете, а?

— А ты сама разве не пьешь пиво?

— Я для алкоголя еще слишком маленькая и девушкам у нас такое пить неприлично. Но в чрезвычайной ситуации мне можно…

— Пиво действительно не фонтан, — согласился Илья, сделав крупный глоток из принесенного стакана. — Но бывает и хуже. Мне, например, выбирать не приходится, я и за такое спасибо скажу. Спасибо, Катя, за угощение. Так что у нас с тобой за дела такие образовались?

— Шаурма будет готова чуть позже, мне так сказали…

— Катя, не юли. Хрен с ней, с шаурмой. Излагай давай, не тяни. Откуда ты знаешь про мою квартиру?

— Ни про какую квартиру я ничего не знаю, — помотала та головой, а потом с любопытством опустила кончик языка в пиво и снова сморщилась. — Нет, все же какая гадкая жидкость, а? Илья, я людей, которые находятся в отчаянии, вижу. Ты из их числа. Разве нет? Вот и сказала наугад. А тебя действительно из дома выгнали?

— Есть такое дело, — пробурчал Илья.

За столиком кафе парень сидел не просто так. Просто этим утром дела у него обстояли особенно поганым образом. Не сказать, чтобы это стало какой-то уж совершенной неожиданностью, все к этому давно шло, в том числе и по его вине — это Илья понимал точно. С Ликой нужно было рвать отношения еще полгода назад. А в идеале — не начинать их вовсе. Дураку ясно, что если жениться на москвичке с богатыми родителями, то надо либо плясать под их дудку, либо уезжать с женой куда подальше и строить ячейку общества самостоятельно. Но Илье казалось, что у них с Ликой большая и взаимная любовь и он был склонен смотреть на все через розовые очки. Снимать квартиру, когда у жены есть собственная, подаренная до свадьбы обожаемой дочке любимым папочкой, выглядело глупостью и пустой тратой денег. Кроме того, Илья после университета сразу нашел работу биохимиком в ООО «ОБАВЬ-ТЕСТ», где платили неплохо даже по московским меркам. Репутацию парень имел в конторе хорошую, шеф его ценил, регулярно расщедриваясь на премии. Поэтому на придирки тестя, который требовал, чтобы Илья не «маялся глупостями» на стороне, а пошел работать к нему, он не обращал внимания. Как и на то, что обожаемая Лика на работу так и не вышла, а сидела дома, зависая в соцсетях и смотря сериалы, тратила его зарплату и становилась все капризнее, не заморачиваясь даже со стиркой и готовкой. Все перемелется, главное больше работать. Ну, и доработался…

Сначала погиб шеф. Погиб глупо до невозможности: во время отпуска нажрался на даче под шашлыки водочки и полез зачем-то на крышу сарая. Где поскользнулся, упал и сломал себе шею. Доктор наук, профессор… и вот такая нелепая смерть. После гибели шефа, на котором многое держалось, контору продали, а старый коллектив разогнали. Ситуация усугубилась тем, что отложенную «подушку безопасности» Илья переслал за неделю до случившегося маме, для младшей сестры в Рязани — девчонке-школьнице, с малолетства ходившей в толстых очках, срочно требовалось сделать операцию на глазах и этих ста пятидесяти тысяч как раз не хватало. Узнав о переводе, Лика закатила истерику, обвинив Илью в том, что он примак и транжирит семейные деньги. Ну, а после того как вчера недавний студент получил отказ на собеседовании в ТМЛ-фарм, она вообще уехала из дома, оставив записку, что поживет у родителей. Зато наутро появился тесть и популярно объяснил Илье, что дочка подала на развод и терпеть его в её квартире никто не собирается. Поэтому завтра, крайний срок послезавтра, ему надо свалить из нее по-хорошему со всеми манатками. Вот так Илья и стал в свои двадцать пять безработным бомжом, и что еще хуже, почти без копейки денег. Лишь пара тысяч на текущие расходы в кошельке и тысяч десять на карточке, на этом все. И теперь, сидя со стаканом пива, он мучительно пытался сообразить, что же ему делать дальше. А тут еще эта синеглазка со своими глупостями…

— Сочувствую, — тихо сказала Катя. — Я же вижу, что у тебя проблемы. Как и у меня. Я тоже в некотором смысле бездомная… Расскажешь, что случилось?

— А давай, ты первая? А потом уже я.

— Я бы не против, — кивнула синеглазка. — Но ты же мне просто так не поверишь. Ты какой-то колючий тип Илья. Хороший, но колючий как ёж.

— А ты попробуй.

— Хорошо. Илья, я не из вашего мира.

— В принципе, на этом можно заканчивать, — хмыкнул парень. — Всего хорошего, Катя, еще раз спасибо за пиво. Я по таким случаям не специалист, в психиатрии ничего не понимаю. Как и в тусовках анимешников, толкинутых и ролевиков всех мастей…

— Нет уж, ты меня дослушай! — аж хлопнула с досады ладошкой по столу девчонка, сверкнув глазами. — Я не сумасшедшая, успокойся. Просто прими это как справочную информацию, чтобы потом не говорил, что тебя обманывали. Мне сейчас все равно, кем ты меня будешь считать — хоть эльфийской принцессой, наплевать совершенно! — Катя явно рассердилась не на шутку. — Хорошо, давай без нежностей, сразу к делу. У тебя какая-то проблема и сдается мне, что мои деньги и возможности могли бы тебе помочь. У меня тоже проблема и мне нужен наемник, который поможет с ее решением. Ничего противозаконного делать не придется, говорю сразу. Мои дела этого мира вообще не касаются. О, кажется наша шаурма уже готова, — оглянулась на киоск девушка. — Сейчас я принесу. Ты ее скушай, попей пивка, подобрей немного и послушай спокойно, что тебе говорят, ладно?

— Ладно, — уступил такому напору Илья.

— Вот и замечательно!

— Шаурма у вас вкусная, — невнятно пробормотала Катя, откусив сразу большой кусок от своего свертка с лавашом и набив щеки как хомячок. — Пиво гадость, а шаурма великолепна. Не хуже чем мясной клейм. Жирная, ароматная!

— Даже спорить не буду, — согласился бывший студент. — В этой палатке нормально готовят. В отличие от… Так что там ты говорила про другой мир?

— Угум…прожую только… Так вот, Илья, мне от тебя сейчас надо только одно. Чтобы