Титан империи 7 - Константин Зубов

— Эти парни совсем не выглядят дружелюбно, — сказал водитель, засовывая в рот сигарету, — похоже, нам с Красавкой придется засучить рукава…

* * *

— Бу! — раздался голос из-за забрала. — Хозяин, хотя бы притворитесь, что испугались. А то я так старалась…

Я снова включил лампу, вытянул руку и постучал конструкта по сверкающему панцирю.

Бом-бом-бом! Пусто!

— Гама, тебе уже не сто двадцать лет, чтобы вести себя как маленькая! — хмыкнул я. — У меня и впрямь от этой твари мурашки по телу, но не обольщайся. И ежу понятно, что если бы меня хотели убить, то не стали бы заниматься пугалками. Конструкт поступил бы так же как прошлый — напал бы издалека и неожиданно.

Гама-конструкт вздохнула, а я вышел из-за стола, чтобы по достоинству оценить габариты этого железного монстра.

Хорош! Напади такой из засады — точно остались бы от меня рожки да ножки.

— Значит, в следующий раз поймаю вас на крючок, — сказала она и выбросила из руки сверкающий крюк. — Или даже на десять.

Из обеих кистей вылезло по пять бритвенно-острых крючьев. Ну прям какой-то ходячий швейцарский нож!

Я отошел подальше, а конструкт встал на цыпочки и начал выделывать пируэты. Через пару прыжков, он уже кружился по комнате, как балерина.

Я рассмеялся и хлопнул в ладоши.

— Так, все, Гама, хватит! А то я решу отдать эту штуку в балетный театр.

Конструкт остановился и, присев, поклонился мне.

— Ты сама-то где?

— Недалеко. Управлять этой штукой можно и на большом расстоянии, но чем ближе, тем тоньше настройка. Я в соседней комнате. Ой…

— Что такое?

— Кажется, я разбила вазу… Право, я еще такая неловкая в новом теле. Я склею!

— Хватит паясничать, иди уже сюда, — сказал я и снова упал в кресло.

Конструкт не двинулся с места — громоздкая устрашающая фигура стояла на носках с опущенной головой. Прямо настоящее произведение искусства.

За дверью раздались легкие шаги, и в кабинет скользнула Амальгама. В руках она держала осколки вазы, но при этом широко улыбалась.

— Помнится, последний раз, когда мы с вами виделись… — сказала она, выйдя на середину комнаты. — Вы жили в общажной комнате с соседом под боком?

— Я решил сменить обстановку, — улыбнулся я. — Рад тебя видеть.

— И я, хозяин, — сказала Гама и присела на край стола. Я взял нексонианку за руку, и моя валькирия ее крепко пожала.

— Было непросто восстановить работоспособность конструкта, но я трудилась не покладая рук, и вот…

Она кивнула на монстра.

— … результат перед вами. Он даже кофе варить умеет, правда…

— … прескверный, знаю. Не думал, что ты справишься так быстро. Гляжу, он и внешне чуть-чуть поменялся.

— Именно. Мне пришлось чуточку поколдовать над корпусом, чтобы его случайно не узнали бывшие хозяева.

— И правильно. Ну что? Есть сведения о Воротынских?

— А то! — улыбнулась она, но тут из коридора раздался голос Насти:

— Женя! Женя, ты в кабинете? Это ты разговариваешь?

Раскрылась дверь, и в кабинет заглянула Настя. При виде конструкта она изрядно прифигела.

— Женя, а что это за хр… Гама⁈

— Анастасия Михайловна, — ловко соскользнула Гама на пол и поклонилась. — Приятно вас видеть в добром здравии.

Настя радостно пискнула и прыгнула прямо на нексониану. Через секунду она уже сжимала ее в крепких объятиях.

— Гама! Как хорошо, что ты жива! Где ты пропадала так долго?

— Заводила новых друзей, работала, — кивнула она на конструкта, — наводила справки. Присаживайтесь, Анастасия Михайловна. Мне есть, что поведать вам с братом…

Настя тут же плюхнулась на диван, и я уже приготовился внимать, как снова мерзко зазвонил телефон. Ну какого хрена?

— Минуту… — вздохнул я и взял трубку. — Да. Поместье Скалозубовых…

— Так, шкет, мы с тобой еще не договорили! — зарычал на «проводе» опять тот же самый беспардонный тип, и язык у него сильно заплетался. — Слушай сюда! Меня зовут Пьер фон Дитрих, и я буду твоим вассалом, хочешь ты этого или нет!

Когда этот странный подбуханый тип принялся зачитывать мне присягу, я уже собрался снова бросить трубку, но Гама положила мне руку на плечо и шепнула:

— Это Пьер. Он хороший.

И с загадочным видом отошла к сестре.

Ладно, дослушаем эту тираду до конца.

— Ну, что достаточно? — наконец, сказал запыхавшийся Пьер хриплым голосом и снова махнул бокал.

— Более чем, — пробурчал я. — Как протрезвеешь, ко мне на ковер, ясно?

— Что⁈ Да как ты…

— Что там было про «буду служить верой и правдой до конца дней моих», а?

На том конце «провода» громко икнули.

— Слушаюсь и повинуюсь. Господин.

И трубку бросили.

Затем Гама подошла ко мне и кратко пояснила, что за персонаж только что стал моим верным слугой, и почему нам страшно повезло подружиться с этим «королем улиц».

— Ах, значит, это он помог вам уничтожить разноцветную банду?

— Да, а еще он хороший друг Ди.

— Кстати, а как у нее дела?

— Сказала, что вышла на К. Больше ничего. Это какой-то жутко скрытный тип, и с ним, по ее словам, еще придется поработать.

— Ладно… Давай про Воротынских.

* * *

— Что же ты, сестренка? Приехала домой, и сразу села в машину к незнакомцу? Нет, так не пойдет. Отдыхать нужно с семьей, а не с подонком Скалозубовым. Ты же к нему намылилась, не так ли? Не спрашивай — о том, что вы постоянно тусуетесь вместе, узнать было не сложно, даже в ГАРМе. Ну же! Вылезай из этой развалюхи и садись к моим людям. Даю слово, они не тронут и волосок на твоей макушке.

— А если я скажу — «иди ты в жопу»?

— Тогда… У тебя в теле появится примерно две сотни новых отверстий.

* * *

— … и дела с каждым годом становятся все хуже. Жен у Льва Константиновича было пять, четверо из них давно в могиле, а с нынешней они живут как кошка с собакой. И это еще не говоря о том, что у него неважные отношения с наследником — Владимиром, и вот он самый интересный персонаж этой пьесы. Про него ходит настолько много скверных слухов,