Мои неотразимые гадюки. Книга 2 - Александра Сергеева

– Степняка даже не ищи. Не продадут. У нас их всего-то на всё село четыре головы. А вот нашего конька сторговать можно. У тебя деньги-то есть?

– Вот, – продемонстрировал Дон пять золотых, глядя на доброго советчика преданными глазами пылкого юноши.

– Хватит, – подцепил тот пару монет и велел: – Остальное убери. Коня тебе дам своего. Пятилетка, охолощён. Скотина спокойная. Правда, верхом намучаешься. Ну, да и ногами походишь, не переломишься. А поклажу, как пушинку понесёт. Через день будешь проезжать один городок. Тракт мимо него идёт. Так в первом трактире не останавливайся.

– Опасно? – изобразил сосредоточенность на вопросе Дон.

– Как сказать, – хмыкнул трактирщик, поднимаясь. – Пошли коня смотреть. Тебе скорей убираться нужно. Пока тебя никто не повязал. У нас перебежчиков не особо жалуют. Скрутят и отвезут, куда надо. Серебра слупят, – брезгливо пояснил он, подхватив сразу три рюкзака гостя.

Они вышли на задний двор, где кроме прочего возвышалась здоровенная конюшня.

– Тот трактир, – неторопливо вещал земляк, – держит одна вдовушка. Молодая. Собой хороша зараза. А уж похотлива! – сплюнул он под ноги першерону, у которого остановился.

Конь покосился на него равнодушным взглядом и отвернулся.

– Ты вон, какой смазливый, – похлопал трактирщик коня по шее. – Эта сучка как увидит, так не отпустит. Там перед ней многие шею гнут. Она больших людей ублажает, когда те в городок являются. И самого нашего правителя. Так что с ней не поспоришь. Застрянешь у неё, спаситель, – усмехнулся он. – Ну, давай, что ли, седлать?

– Имя-то у коня есть? – поинтересовался Дон.

– Бирюк. Хорош болтать, пошевеливайся.

Через полчаса Дон оставил за спиной первый населённый пункт Империи, где всё прошло, как по маслу. И где ему повстречался нормальный мужик, которому он опустил в широкий карман ещё пяток золотых – за добро добром. Совет земляка насчёт похотливой бабёнки пришёлся, как нельзя, кстати. Такое прикрытие на начальном этапе пути – пальчики оближешь. Придётся этой Мессалине немного прогуляться, дабы вместо невнятного чужака в нём видели её очередного кобеля. А кобель столь популярной особы – это ж реально свой чувак. Хоть и дебил.

Мессалину звали Унарой. Хороша была чертовка – сплошной праздник глазам и прочему. Соскучился Дон по восьмому размеру – была у него в Москве одна… такая грудоносная. Классная девчонка. А у этой мадам лет тридцати во всю рожу список пороков да капризов. Он как вошёл в трактир, так чуть не дёрнул прочь, хотя «барбос» с «эрудитом» не вполне поняли его порыв. Опасности манипулятору никакой, так чего ж он хвост поджал? Что бы понимали?

Прелестная Унара так глянула на новое красивое мужское лицо, будто ей тут же принесут нож с вилкой. Даже облизнулась – Дон сглотнул и двинул к ней, расплывшись в восторженной улыбке:

– Я помню чудное мгновенье, – на автопилоте вылетело из него, – передо мной явилась ты. Как мимолётное виденье, как гений чистой красоты.

На языке аборигенов вышло нескладно, но душевно. А для местной деревенщины и вовсе недостижимые вершины обхождения.

– И что такой образованный юноша делает в нашей глуши? – грудным низким голосом проворковала сексапильная трактирщица, двинув к нему навстречу по полупустой едальне.

Кое-кто заржал. Кто-то ехидно захихикал. А кто-то и фыркнул с неприкрытым презрением к залётному долдону.

– Образованный юноша прячется от ревнивых мужей, – ответно проворковал Дон, пожирая глазами красивое лицо обладательницы куда большей красоты чуть ниже.

«Барбос» уже очистил его организм от спонтанного страха. И в нём тотчас включился нахальный студент, из штанишек которого Дон так до конца и не вырос. Не особо, впрочем, и стремился.

– Образованный юноша думал, что ему суждено похоронить себя на задворках Империи, где нет места прекрасному, – продолжал он нести слащавую пургу. – Этот болван возомнил, будто уже перевидал самых красивых женщин на земле. Но самая красивая женщина этого мира скрывалась от него за семью горами.

Всё время слащавой тирады он подкрадывался к благосклонно взирающей на него даме этаким тигриным манером. Или что-то около того. А мужичьё за столами поприпухло. То ли текст на будущее зубрили, то ли строили козни. Двое, во всяком случае, точно. Вплоть до летального исхода. А вот хрен вам – чертыхнулся Дон, подплывая вплотную к даме своего сердца на ближайшие несколько дней. Мне она нужней – пояснил он мысленно, а вслух поинтересовался:

– Я могу рассчитывать на приют в этом доме?

– На каких условиях? – упёрлась ему в грудь своим восьмым размером Унара.

Ни черта томного в её пристальном взгляде не наблюдалось. Там цокал клавишами калькулятор – Дон писанулся заранее заготовленной золотой монетой. Поднял её, зажав двумя пальцами, к самому лицу жертвы. Реально красивые большие чёрные глаза ощупали монету, а пухлые розовые губки…

Скривились в ироничной усмешке. Объект испытывает сильное удовлетворение при виде золота – тут же сдал рисовщицу «эрудит». Впрочем, Дон и без доклада раскусил щедро одарённую природой мадам: нимфоманией тут и не пахло. Плевать она хотела на бесплатный секс во имя искусства – ей деньги подавай. И это просто замечательно! Использовать женщин в своих целях, прикрываясь чувствами – гнусь натуральная. А вот оплата уже подразумевает обычный найм: получил деньгу – предоставь услугу. Тут уж совесть Дона, которая царапалась всю дорогу, не нашла, к чему придраться.

– Лучший номер? – изогнула бровки Унара, поднажав на интересного мужчину бюстом. – Или это за несколько дней?

Дон склонился к её смуглому ушку и с чувством выдохнул:

– Лучший.

Затем скривился, оглядев обеденную залу, и недовольно осведомился:

– Поприличней гостиной не найдётся?

– Найдётся, – задумчиво протянула Унара.

Отклеилась от него, развернулась и потопала вглубь насквозь прокисшей едальни.

– Ступай за мной! – грациозно махнула ручкой трактиршица, дыша со всем пылом загнанной лошади.

Ну, очень сексуально – все взгляды вляпались в неё, будто мухи в липкую ленту. Эмоциональный фон объекта стабилен – вновь наябедничал «эрудит». И выдал приблизительный анализ состояния пациентки: напряжена, чем-то сильно озабочена, умственная деятельность прёт во всю мощь, а вот сексуальное влечение на нуле. Пришлый молодчик её заинтересовал, но возбудил вовсе не тем, о чём его предупреждали. И это замечательно – поделился Дон собственным анализом ситуации с головным офисом своей псарни.

Ибо в организме женщины, обуреваемой сексуальными или любовными страстями, активно задействуется душа. Душа же, как учат нас классики, сплошные потёмки.