Паладин. Свет и Скверна - Илья Романов

Мужчина повёл мощными плечами и впервые за долгое время на его, будто выточенном из мрамора, лице, появилась лёгкая улыбка. Едва заметная, но братья Ордена могли поклясться, что вечно хмурый Август Соларис очень редко улыбался!

— Неужели это Ав… — скрипучим голосом, доносящимся словно из Бездны, заговорил Эмиссар, а его тёмная мантия всколыхнулась.

Но стоило ему открыть рот, как с руки Капеллана сорвался луч света! Настолько мощный и огромный, он мгновенно испепелил верхнюю половину слуги Неназываемого! Остальные двое шарахнулись в стороны от ужаса и устрашающей силы Света, спасая свои жалкие жизни!

На одном Эмиссаре атака Августа не остановилась. Энергии в удар он вложил столь много, что печать потускнела ещё сильнее. Но этого хватило. Не только для убийства болтливой твари, но и чтобы проредить бесконечную армию, а ещё оставить на мёртвой земле раскалённую длинную борозду!

Больше никто разговаривать с ним не стал, хотя Августу и не сильно-то и хотелось. Его удел убивать тварей Скверны, чудовищ, демонов и прочую нечисть, а не вести с ними переговоры. И стоит признать, что в своём ремесле он был если не лучшим, то одним из лучших. Сам Великий Охотник Сандр периодически забегал к нему за советом. Хотя, чего уж скрывать, забегал он и просто чтобы выпить в хорошей компании, ведь всегда приятно поговорить с умным человеком. И если посланные по его следу Эмиссары и их армия думали, что добить раненного Паладина будет просто, то они очень глубоко ошиблись!

Отдавая последние силы, умирая с каждой секундой в бою, Август уничтожил всех! Первыми он прикончил Эмиссаров благословенным Светом. Выжег их души, не позволив им отправиться к своему господину! Та же судьба постигла и армию, от которой остался лишь пепел и спертая вонь сожженных туш!

Говорят, что только Охотники уходят красиво… Хорошая присказка, которой славился родной мир Ордена, но в такие моменты подобных слов достойны и Паладины!

— Всё… — покачнулся окровавленный Август, перепачканный в грязи и дурнопахнущих потрохах умертвий. — Устал…

Больше не в силах стоять на ногах, он упал на спину, подняв в воздух пыль и пепел, а его взгляд устремился к чёрным небесам. Молнии внутри них ярились всё сильнее и он был уверен — Неназываемый недоволен тем, что его армия и слуги проиграли. Не смогли собственноручно убить последнего, раненого капеллана!

— Скоро мы встретимся, братья… — его тихий шепот подхватил ветер, а веки наливались свинцом.

Последний вздох покинул лёгкие капеллана Ордена Паладинов, как прекратил своё существование в этот миг и сам Орден. Вечный враг всего сущего, властитель Скверны, пусть и был зол, но обрадовался, почувствовав удовлетворение. Но длилось оно лишь краткий миг.

— ЭТО ЕЩЕ НЕ КОНЕЦ, МОЙ ГЕРОЙ! — раздался с небес мягкий женский голос, эхом зазвучавший во всём мире.

Неожиданно весь домен Неназываемого задрожал, а с чёрных туч мёртвого мира ударила толстая светло-зеленая молния. Необычайно мощная, переполненная силой и энергией, она подобно копью вонзилась прямо в грудь умершего Паладина, отчего его тело моментально испарилось. И если бы в этот момент рядом находились зрители, то они бы увидели, как внутри этой молнии, в хаотичном, но едином танце, переливались Свет и Скверна…

* * *

Я больше никогда не буду пить… Сколько раз подобные мысли посещали мою седую голову во время похмелья, но стоило оказаться в каком-нибудь трактире или таверне, как они улетучивались. Алкоголь — грех, так говорил Глава Ордена. Но в этом высказывании ещё существовало дополнение: «Но капеллану можно!».

Именно с чувством тяжелейшего похмелья я в данный момент с трудом просыпался и не понимал — где я? И с каких это пор в трактирах так тихо? И откуда в Мертвых Мирах вообще могут быть трактиры⁈

Последняя мысль резанула сознание и я приложил все силы, чтобы открыть глаза. Опыт не пропьёшь и не просрёшь, а потому быстро начал ориентироваться в ситуации. Не трактир, а лес. Не мёртвый, как в осквернённых мирах Неназываемого, а настоящий! Живой лес!

Стоило это осознать и сразу же включились окружающие звуки. Шелест листвы, стрёкот ночных насекомых, а ещё чьё-то чавканье.

Верх и низ менялись местами, меня крутило и тошнило. Хотелось одновременно блевать и жрать. Голод был такой, что я бы съел целого кабана, а лучше двух. И не каких-нибудь, а у старика Бенвальда, уж он мясо на вертеле готовить умел!

Голову прострелила боль и я с трудом, но поднял руку и притронулся к затылку. Почувствовал пальцами тёплую жидкость и скривился от очередной волны боли.

Мысли роились от одной к другой, достигая критической отметки бреда. Я умер, но это не то место, о котором ведало древнее писание Ордена. А если я не вижу братьев, то где я, чёрт бы его побрал⁈

Чавканье стало громче. Я медленно, терпя мигрень, повернул голову не смотря ещё и на ломящую всё тело усталость, и увидел покрытое кровью лицо незнакомого мне мужчины. Он лежал на расстоянии вытянутой руки, бледный, а стеклянный взгляд выдавал в нём мертвеца, но ещё свежего. Да и кровь не засохла.

Тело незнакомца дёргалось, а стоило мне опустить глаза ниже, я заметил причину этого действа. Тварь подвида псовых, в ночи, что окружала меня, особо не разглядишь, а свет луны, пробивающийся сквозь кроны, многого не открывал. Но судя по размерам — молодняк, падальщик.

— Спи спокойно, кто бы ты ни был, — я невозмутимо посмотрел на мертвеца, не обращая внимание на тварь. Для меня она не опасна.

Вот только в следующий миг произошло ровно две вещи. Первая — я удивился собственному голосу, отдающего не моей привычной хрипотцой, а более приятным, даже юношеским баритоном! А вторая — гончая, похоже, попалась слишком наглая!

Тварь перестала грызть мясо мертвеца и зарычала, начав обходить меня по дуге. Я приподнял бровь от подобного. С каких это пор нечисть перестала трястись в ужасе перед Паладином?

— Знай своё место, — и всё же, что у меня с голосом? — Псина!

Рука слушалась с трудом, будто нервные окончания замерзли от холода, но я смог её поднять и раскрыть ладонь в сторону твари. Энергия привычно побежала по каналам, в груди разлилось тепло от печати, что уже радовало, а затем… Гончая вспыхнула тёмно-зелёным огнём Скверны!

ДА НУ НАХРЕН!!!