Дети, сотканные ветром. Часть 3 - Артём Ерёмин

— Эй, друже! — воззвал Первыш, когда последнюю дрезину накрыла мутная завеса. — Кто позже всех доберётся до бань, тот и отнесёт лопаты ключнику!

«Мусорщики», явно ожидав отмашку, ломанулись к башне, их возгласы рушили морозное оцепенение края.

— Передай Вию: у меня появились мысли насчёт той штуки, — лениво протянул Матфей. Привереда хорошо понимал, что бег по снегу не его конёк, потому делал вид, будто ему не хочется участвовать в глупом соревновании. — К слову, мы прозвали его «самолётом». Ты же так «их» зовёшь?

Они оба подняли головы на почерневшее небо и сочные в мороз звёзды. Крылатый мираж из мира полых не подмигивал им сверху.

— Ага, — ответил Лев. — Так называют их в моём родном крае.

Матфей уже топал к башне. Его манера не заканчивать начатый им же разговор раздражала, а ведь Лев наготовил для него уйму вранья. С последних пор трубочист придумывал себе прошлое без родного мира полых и проклятого семейства отца. Как говорил ему один караванщик: чтобы возвести свою жизнь сызнова, одними мозолями не отделаешься. Лев обязан научиться отменно лгать.

— Б-р-р, — мальчик вздрогнул.

Пот, пропитавший даже тулуп, быстро охлаждался. Льву оставалось мечтать о горячих источниках.

Закинув тулуп на паровой котёл, трубочист пустился по закромам котельной. Вечером, как только большинство мастерских переставали работать, Вапула копошился у верстаков, расставленных по всем углам. Обычно его местонахождение выдавали отлетающие заклёпки и свирепый скрежет зубов.

Вихля трубочист застал на куче угля. При появлении Льва котельщик повернулся к нему спиной. То ли не рад видеть помощника, то ли что-то прятал от него. Судя по налобным лупа-очкам и набору тонких как игла инструментов, чинил он часы.

— Чего припёрся, Сажа? — поприветствовал Вапула вполоборота.

— Узнать, не нужна ли помощь в котельной, — сдержанно спросил Лев.

Вихль осклабился:

— Разве кончилась выдумка у ключника? Или тебе пресытил свет ученья?

— Позже мне нужно заняться камином в кабинете Киноварного.

Котельщик на миг задумался:

— До чего чудной хлыщ этот Поверенный. Одежонкой от соборных портных он брезгует, выписывает тряпьё из отдаленья. Камин же заказывает у местного недоучки.

— Никто не против сберечь десяток златых, — как можно небрежней пожал плечами Лев. — На новый костюм.

Вапула оценивающе осмотрел помощника:

— Плох ты ещё брехать, Сажа. Вали к Киноварному, тому есть чему тебя обучить.

Трубочист так и поступил. Сегодня выбор падал между встречей с Киноварным и тренировкой на арене. Лев осознавал, что отдаляется от команды. От друзей. Он даже подумывал бросить жаролёд, так как все мысли его теперь заняты другим делом. Ему сейчас необходимо овладеть хотя бы толикой мощи янтаря, прежде чем покинуть край Трезубца.

Лев теперь напрасно не грезил, рано или поздно придётся бросить Собор.

Стайка девочек-первогодок из рос прижалась к стене на пути Льва. Нет, они не боялись запачкать кремовые платья и белые пелерины. До кануна нового года трубочисту приходилось скрываться от барышень и их навязчивого внимания к его пуговицам. Слухи про причастность Льва к трагическому случаю на пруду просочились даже за врата Собора, несмотря на запрет Глав.

Багряный кабинет обогревал паровой котёл. Широкий камин долгие годы служил роскошной декорацией. Каспар с недоверием откликнулся на просьбу Киноварного об обновлении камина, и тем, что этим нелёгким делом займётся местный трубочист. Ключник всячески отговаривал Поверенного, обличая Льва в недотёпстве и призывая вызвать дельных каменщиков из края Утренних рос. Однако Киноварный остался непреклонным: нечего расточать попусту средства и к тому же дело не торопкое, пусть трубочист капается хоть полгода.

Уже целый просинец и половину вьюговея Лев коротал свободный вечер в кабинете Киноварного. Иногда он разбирал камин в одиночестве, а порой, как сейчас, в стороне за рабочим столом сидел Киноварный.

— Добрый вечер, Лев, — приветствовал Поверенный, оторвавшись от пергамента.

Трубочист сразу приступил к своим делам. Его и Поверенного разделяла ширма, которая улавливала пыль и сажу. Если Киноварный захочет продолжить разговор, то сам даст знать.

На полке камина лежало пособие каменщика для безграмотных, которое выдала госпожа Фронталь. По её картинкам Лев и шёл неспеша. Сегодня трубочист намеревался выяснить суть поломки. Хитроумная заслонка оказалась завалена обвалившейся стенкой дымохода. Чтобы добраться до неё, Льву пришлось разобрать половину камина.

Кирпич и лепнина, которые он снял, заботливо уложены рядом. По наставлению Каспара было понятно, что денег на новый материал не выделят, потому если старый Лев сломает, то его придётся заменить за собственные гроши.

Лев залез на подмости в узкий и душный дымоход. Он поддел киркой кирпич и, к его удивлению, за ним открылась выемка.

— Ох!

На возглас трубочиста Киноварный выглянул из-за ширмы:

— Всё в порядке?

— Я что-то нашёл, сударь. И, кажется, этому не место в дымоходе.

Из выемки Лев вытащил стеклянную бутыль и показал Киноварному. Тот искренне улыбнулся находке:

— Коварно. Так вот откуда россказни о призраках в багряном кабинете.

— Призраки, — Лев едва не уронил бутыль.

— Ах да, ты ведь неопытный печник. Замурованная в дымоход бутыль — месть дурному хозяину. Как только жар в камине спадёт, приток воздуха выдаст из трубы такой загробный вой, что волосы встанут дыбом у последнего смельчака. Надеюсь, я с тобой хорошо обращаюсь?

Киноварный состроил подозрительную гримасу, и Лев хихикнул:

— Да, сударь.

— Кажется, внутри есть послание. Какую же мудрость нам отправили из прошлого?

Лев достал хорошо сохранившийся клочок и худо-бедно прочитал:

— Приятных снов, старый скупердяй.

Лев впервые услышал