Тайны Земли. Третья книга - Ленар Гиниятович Хатбуллин

как уйти из состояния, дабы войти в покой, которого определенно заслуживает. Не лежишь, как лист, погруженный в переживание, не можешь взлететь, избежать судьбы. Движение сможет даровать покой, так не хватающего, если жить в положении рассудка, тратить силы на мысли, которые могут завлечь себя, но из них ничего не извлечешь. Упадешь ниже, на порядок вдумчивости, не сможешь решить, живешь ли ты, или мертв.

Это состояние бездействия, когда достигая порога цели, человек сдается, и не может дальше шагнуть, ибо истлел в пути, ибо столько нервов было съедено в укоре, что поступил так. Но тогда знал лучше, так как исходил не из цели родных людей, желающих привычной жизни, которая заключалась в стоянии на месте. А я исходил, чтобы жить самостоятельно, не думая, что подумают родные. Но так, как думалось, не получилось явить в жизни, потому переживание захлестнуло больше, начал терять рубежи самоконтроля, копаться в чувствах, думая, что могут дать ответ на то, зачем поступил, не иначе. Пришла совесть. Её начали гложить переживания, когда делаешь, что думаешь, надо ли было сделать по-иному, но в финале никакого эффекта не приносило, лишь дальше уходил в безрассудство. Забывал, родители дали добро и не искали злобных чувств по отношению к нам, а всё также, умеренно, но скоро мчался в пропасть восприятия, осуждения, угрызения, то есть в бездну бывших намерений.

Самое страшное в ситуации проблемы, которые сам придумал, значит, только я могу исправить, ибо то, что происходит в голове, возможно в нагнетании ситуации, если дать волю чувствам, то ничто не будет свободным, лишь бывшим в рабстве страха, как главной цели истязания. Страдаешь, что не в силах взять под узду, а отпускаешь табуном вытаптывать траву рассудка, поэтому больше находишься не в реальности, а в вымышленных идеях. Будто знаешь, иной человек подумал, потому наряжаешь слова в оценочное суждение, граничащее с инфантильностью и безрассудством разума, который уходит в путь, который ни к чему хорошему не приводил. Нельзя долго переживать состояние, голова устанет и не даст мыслей, кроме пса совести. Грыз и дальше, насколько позволяют нервы, которые с каждым разом становится больше, потому нельзя передать оказанное влияние.

Падаешь в состояние, не желая выйти, решить, необходимо ли сейчас, если ничего не решается, а уходит в сожаление, удлиняющее боль. Она могла быть меньше, а не объемной. Если не справился, не смог решить проблемы, то намертво уходишь в состояние, в которое вторгся, так просто не найти выхода, ибо зовет, утрачиваешь привычность жизни, обычные состояния. Когда можешь жить не в переживании, не в постоянном сожалении, что покинул, когда не должен покидать, то есть обвинение перекладывает ответ на тебя. Ничего сказать не сможешь, ибо понятие перевернуто. Случившийся быт стирается в ожидании, когда закончится, ибо мертвой хваткой держит, не можешь понять, что есть иной путь, когда никого не коришь, а живешь жизнью, которая обозначена в исполнении, а не в ожидании удара. Когда будет новая вина, которая станет наравне с предыдущей …

Кажется, что выхода нет, так будешь жить в осознании, что виноват, а не вина придумана, потому мнится неисполнимым преодолением стены, которые базируются в психике, чем в голове, не совладавшей с нервами, теперь гремевшие в теле. Не можешь жить, взор заменяет действительность. Наблюдаешь за тем, что идет в теле, разуме и душе, застившаяся туманом неверия и вины, которая убивает. Это яд цикуты, который внедряется в тело, там живет, разрушая привычные ходы мозга на утонченном полотне мысленного изучения. Сам, точно проникся в вину, если тоже выдумываешь, изобретаешь новые, изощренные способы изувечить сердце, дабы явить нервозность, которая сейчас обретает грани, в них живешь, стираясь в разуме. Что придумано, что реально, не отличить. Остается думать, когда закончится, уйдет самостоятельно, ибо мозг отвлечен выдумкой, которая не знает, как найти выход. Сможет сделать, если погряз в обвинении себя же?..

Кажется, нет выхода, только продвинуться дальше, опять вниз, проваливаться в небытие рассудка, когда видишь привычную мысль. Всё отражает вину, которой нет, лишь в голове она бытует, потому, что видно, меняется во взгляде, так как таковы линзы нервозности. Человек виновен, что позволил поменять здравомыслие на поиск вины, сбившей прицел мозга, который ушёл в осязании вины, не оправдание. Ибо, когда человек может быть прав перед своей совестью? Когда видит суть и правду, не принимает любую ложь, подкинутую сознанием, за истину, ибо цель у него: запутать, убрать подальше нить рассудка, чтобы человек погрузился в сочинении обвинительной речи. Чем дальше уходишь в темный лес, тем не видно края ночи, опоясывающей мозг и зрение в суть, которая должна увидится, но нет четкости зрения и понимания, как добраться до успокоения, принятия разумности событий ума, который начал обвинять...

Но нельзя помыслить о сути, ибо заменяется невысказанной тайной, которая рушит надежды, прорубает путь из глаз, кровоточащих слезами, вырывается наружу, сметая ресницы. Они хотели сдержать, были последней стеной, которой нет. Безумие захлестывает разум, который погружается во тьму. Не здраво думаешь. Ведешь жизнь в пропасть, ибо взбаламученная душа не думает. Она обвиняет и хочет добиться, чтобы человек сошел с ума в поиске виноватых, тех, кто примет вину, а, если не найдет, то будет себя корить, уничтожать, пока не добьется цели, то есть раскаяние за то, что не совершал. Цель не в поиске убийцы, а в том, что разыграть спектакль, продать билеты всем тараканам, сбежавшим из головы. Они разрушают жизнь, рассудок, здравие и ментальное здоровье, ибо ненормально обвинять в том, чего нет. Тут важность процесса, может, садизма, либо желание стать флагеллантом, который бичом доказывает вину…

Речь о подходе к решению проблемы, накатывающей волнами и не дающей решить катастрофу, в которую может вылиться следование, где шаги идут за миражом сути. Она отражает внутренний диссонанс, не реальное положение вещей, ибо родители приняли наш уход, а остальное сам додумал. Может, для того произошло, чтобы понял, как ощущала мама и папа в момент, когда покинули Уран, но они не горели желанием вернуться обратно. С годами крепло сожаление, было разделено с жалостью, которую показали детям, не видевшим, как жили. Но ситуация, что со мной происходила, относится к разделу, чего нет в реальности: Мада и Аве отпустили нас без угрызения совести, с чистой душой, потому придумано, но как сказать себе в прошлом, что не мое, не надо следовать. Не обвинять себя, найти покой и радость, что на шаг стал ближе к цели, увидеть цель вблизи, не жить, как заведено, земля, огород, сбор