Беглый в Гаване 2 - Азк

— Именно поэтому, Коралина… вам придётся исчезнуть. На время.

Оба Мюллера замерли.

— Я не могу позволить им снова вас уничтожить. Они не простят вам вмешательства извне. Ни вам, ни вашему мужу.

Коралина смотрела молча, но Вальтер сразу напрягся:

— Вы хотите… инсценировать?

— Нет, — покачал головой генерал. — Мы скажем правду. Только ту, которую удобно сказать. Вам станет хуже — прогноз негативный. Вы отказываетесь от активного лечения и даёте согласие на перевод в специализированный хоспис в Альпах. Всё оформим официально — врачи, транспорт, бумаги. Даже подписи будут настоящие.

— Но куда вы её увезёте?

— В горы, — коротко ответил Измайлов. — Есть старый охотничий дом. Он принадлежит человеку, которому можно доверять. Его зовут Фридрих, он из местных. Ему шестьдесят пять, и он ненавидит фармацевтические корпорации больше, чем я — брифинги ЦРУ.

Коралина чуть улыбнулась.

— Там будет тихо. Свежий воздух, тишина, каменный дом с толстенными стенами.

— А если кто-то приедет с проверкой? — спросил Вальтер.

— Тогда встретят Фридриха. Он умеет встречать. А у нас на этот случай будет нужная справка — всё по закону.

Коралина смотрела на него внимательно, без лишней паники. Скорее — как человек, которому внезапно вернули будущее, но сразу же попросили отдать его обратно в обмен на безопасность.

— А ты уверен, что они пойдут так далеко? Что будут искать?

Измайлов кивнул.

— Если узнают о вашем улучшении, то у них моментально возникнет вопрос: кто дал доступ к передовым медицинским разработкам? Кто заплатил? Почему вы не умерли, как ожидалось? Их обеспокоит сбой в сценарии. Это сбивает их алгоритмы. А таких ошибок они не прощают.

Он замолчал, потом добавил:

— Мы сейчас играем в игру, где на кону не только ваша жизнь. А возможно, и наши шансы в целом. Поэтому прошу — доверьтесь. И не задавайте Фридриху лишних вопросов.

— Когда?

— Через два-три дня, когда всё будет подготовлено. Завтра утром я отправлю вам сообщение.

Вальтер медленно кивнул. Коралина посмотрела на мужа, потом на генерала.

— Хорошо, — сказала она. — Значит, у меня снова будет окно с видом на горы.

— Отдыхайте. Завтра у нас будет много дел.

Глава 2

Генерал уже поднялся, потянулся за шляпой, когда взгляд зацепился за фотографию на тумбочке у окна. Простая деревянная рамка, без позолоты — но в ней что-то удерживало внимание. Шестеро на фоне озера: Вальтер, Коралина и четверо девочек. Смеются, у всех одинаковые глаза и похожие ямочки на щеках. Девочки — одна за одной, погодки, от младшей в платьице с бантом до старшей, почти уже женщины. Снято летним вечером — свет мягкий, тёплый, как от бокала хорошего вина.

— Это ваши? — спросил он, подойдя ближе.

Коралина медленно кивнула. В её лице вспыхнула улыбка, не та вежливая, которой принято встречать гостей, а настоящая, с корнями где-то в сердце.

— Наши. Все четыре. И все девочки, — с какой-то тихой гордостью сказала она. — От младшей — Лора, ей сейчас двенадцть… До Жюли, ей вот уже будет двадцать. Они всегда были вместе. Даже в школе путали не смотря на разницу в возрасте.

Я кивнул, не спеша.

— Похожи. И все — на вас.

Вальтер взял фотографию, поставил её чуть ближе к себе, бережно, словно боялся нарушить гармонию.

— Мы отправили их во Францию. К родителям Коры. — Голос у него чуть дрогнул. — Не хотели, чтобы они всё это видели. Болезнь… клиника… Мы сказали, что мама поехала отдыхать. И что я присоединюсь позже.

— А они поверили? — спросил я мягко.

Кора кивнула, но в её глазах мелькнуло что-то — возможно, сожаление. Или вина.

— Лора — да. А вот Жюли… Она уже взрослая. Понимает больше, чем говорит. Но держится. Пишет письма, рисует открытки. Они там, на холодильнике. Хотите посмотреть?

— Обязательно. Но потом, — я опустил шляпу обратно на подлокотник и сел. — Спасибо, Коралина. Это… важно, для понимания и для дела тоже.

Она кивнула. Теперь между нами была тишина — не неловкая, а та самая, в которой чувствуется что-то настоящее.

Генерал поднялся, задержал взгляд на фотографии ещё на секунду. Девочки улыбались в вечере, как будто всё было хорошо и будет хорошо.

Он поправил ворот рубашки и тихо, почти про себя сказал:

— Четыре девочки… Значит, у этой истории нет права закончиться плохо. Ни для неё, ни для них.

С этими словами он взял шляпу и шагнул к двери, уже мысленно выстраивая маршрут: через горы, через всё, что понадобится — лишь бы они снова собрались за одним столом. Все вместе.

* * *

Уже давно наступил глубокий вечер, и небо над Цюрихом окрасилось в глубокий индиго. Генерал ехал по извилистой дороге на «Фиате», огибая окраину города и двигаясь вверх, к горным склонам. В кабине царила тишина, нарушаемая только ритмичным шумом двигателей и редкими щелчками переключений.

В этот момент в кармане щёлкнул коммуникатор.

— Филлип Иванович, — отозвался «Друг» с мягкой нейтральностью. — Разрешите короткое сообщение по теме, касающейся семьи Мюллеров.

— Слушаю, — генерал слегка подался вперёд, насторожившись.

— Анализ медицинской истории пациентки Коралины Мюллер завершён. Также проанализированы фотографии и комментарии, переданные вами. Уточняю: у пары четверо дочерей, предположительно — кровные. Согласно статистике, у девочек, чьи матери перенесли рак молочной железы, риск заболеть аналогичной формой онкопатологии увеличивается более чем в два раза.

— Понимаю, — тихо произнёс генерал. — Что предлагаешь?

— Необходимо: первое — получить у каждой из дочерей образцы крови и эпителия. Второе — на основе этих образцов разработать индивидуализированный профилактический препарат. Его можно будет изготовить и доставить с орбиты. Ориентировочные сроки изготовления: три земных дня.

— Сделаем. Где сейчас девочки?

— Временно находятся на юге Франции, в коммуне Вальбонн, у родителей Коралины. Адрес и координаты уточнены. При необходимости могу запустить дрон-наблюдатель для скрытого сбора данных, однако рекомендую действовать через отца — Вальтера Мюллера.

— Лучше через мать. Это будет правильнее.

— Принято. Подготовка протокола начата. Напоминаю: чем раньше будут получены биоматериалы, тем выше эффективность профилактики. Рекомендую сообщить об этом родителям лично.

— Спасибо, Друг. Оповести меня, когда будешь готов к приёму проб.

— Принято. Конец связи.

Генерал выдохнул. За лобовым стеклом плыли сосны, редкие домики, лунное золото на крышах. Он взглянул вперёд — дорога в горы была ещё длинной. Четыре девочки, четыре будущих женщины и матери. И у него, проклятого ветерана невидимой войны, ещё есть шанс изменить их судьбу, до того, как она наступит.

* * *

Наконец, под утро, генерал добрался до шале Фридриха. Внутри было тепло, пахло дровами, травяным чаем и старым