Шут - Ник Гернар

— Не спится? — его голос прозвучал тихо, но совершенно отчетливо.

— Кондей сдох, — буркнул я, возвращаясь в прежнее расслабленное положение. — А ты чего не на посту?

— Госпожа Селиверстова попросила выйти. Если я правильно понял, ей вроде сын позвонил…

Мы помолчали, невольно прислушиваясь.

Анна действительно разговаривала. Негромко, сдержанно, но тембр ее голоса можно было различить на фоне приглушенного высотой городского гула.

В ее комнате щелкнул выключатель, и на спину Севера упал ярко-желтый свет, тут же смягченный оранжевой занавеской.

— И с чего ты вдруг решил, что это должно быть мне интересно в двенадцать ночи?.. — услышал я обрывок разговора, после чего голос Анны переместился вглубь комнаты и стал совсем тихим.

— Ушла? — настороженно спросил я.

Север оглянулся.

— Вышла в гостиную.

Мы помолчали. Внезапно с улицы донесся настойчивый и ровный стук деревянного колокола, мугу. Он поднимался над городом — странный, неуместный, резко контрастирующий с энергичной неоновой пляской огней на улицах. С одной стороны, вроде как аутентичный и уютный, но по факту — многократно усиленный с помощью выведенных к главному входу колонок. И потому такой же демонстративный, как улыбка неохристиан и их крестики на лацканах.

Север закрыл глаза, прислушиваясь.

— Слышишь? — прошептал он. — Это бьют часы в храме. Они отмеряют не время, а пустоту между мыслями. Попробуй это почувствовать…

Я глубоко вздохнул.

— Это вряд ли. Лично я чувствую только одно — что усилители стоило купить получше. Очень уж… фальшиво звучит.

Но какими бы фальшивыми не были удары, когда они затихли, возникло неожиданное ощущение тишины. Настоящей. Несмотря на то, что город все так же шумел под нами, как море.

Север открыл глаза. Они были ясными и спокойными.

— Завтра будет нелегко, — своим мягким голосом проговорил он. — Сегодня, пока Анна Сергеевна оформляла документы для поездки, я поговорил с привратником. «Очищение» — это не просто формальность. Они здесь называют Шанхайский рифт «Жемчужиной Дракона» и считают, что он сам выбирает себе посетителей. Дракон не любит суеты и нечистых помыслов. Отсюда требование прожить в монастыре не менее семи дней, прежде чем лама вынесет окончательно решение по каждому из паломников. Старик сказал, этого срока достаточно, чтобы вывернуть душу любого человека наизнанку и заставить его встретиться с самим собой.

— Он прямо так и сказал? Встретиться с самим собой?.. — спросил я.

— Прямо так и сказал.

Я усмехнулся.

— Звучит пугающе.

— Почему? — быстро спросил Север.

— Ну, потому что…

Договорить я не успел, потому что тишину ночи разорвал звук — не медитативный мугу, а резкий, сухой хлопок разбиваемого стекла.

И донесся он изнутри, из номера Анны.

Ледяная волна адреналина ударила мне в виски.

— Подъем! — рявкнул я во все горло, чтобы остальные проснулись и рванулся к Северу, но он уже не стоял на балконе, а метнулся молнией вглубь номера.

Я перепрыгнул через перила, разделявшие наши балконы и следом влетел в комнату.

Анна, вся пунцовая, в шелковой пижаме и распахнувшемся полупрозрачном халате, хватала ртом воздух, пытаясь тонкими пальцами ослабить петлю шелкового шнурка на своей шее. Перед ней, перевалившись через подоконник, виднелась фигура, похожая на стеклянную статую. Она была прозрачной, чуть поблескивающей в искусственном свете, и только прямое движение выдавало присутствие чужака. В одной руке он держал шнурок, а другую с напряженно растопыренными пальцами направил на застывшего Севера.

Твою мать!

Я пружинисто оттолкнулся от пола, одним броском добираясь до окна. Схватил невидимку за волосы вместе с ухом и рванул на себя, внутрь комнаты, с силой, способной оторвать что-нибудь посерьезней уха.

Стеклянный заорал.

Анна с вырвавшимся из перетянутого горла сдавленным криком рухнула на колени, освобождаясь от петли.

А незнакомец перестал быть прозрачным. Сначала лицо обрело реальные, уродливо искаженные яростью черты — квадратный подбородок, рыжеватая поросль на щеках и глаза навыкате, полные животного ужаса и злобы. Потом проявилось и тело, обтянутое черным костюмом, как у дайвера, да еще и покрытое каким-то скользким маслянистым составом.

Парень оказался тяжелым и мускулистым. Моя атака застала его врасплох, но не вывела из строя. Невидимка подхватился на ноги и грузно рухнул на меня, пытаясь вцепиться пальцами в лицо. Из его горла вырвался низкий, хриплый рык. Я попытался накрыть его взрывным ударом, но рука почему-то со свистом прошла мимо цели. Мы с грохотом повалились на пол, и я почувствовал, как его масляная туша выскальзывает из-под моих пальцев.

— Север! — хрипло крикнул я, пытаясь увернуться от удара локтем в висок. — Не спать!..

Но Север не двигался. Его лицо было маской неподдельного ужаса, глаза смотрели в пустоту, видя что-то, недоступное мне.

В этот момент дверь распахнулась и в комнату влетели Егор и Чо.

Егор почему-то сразу бросился в ванную.

Чо с размаху ломанул под дых бедного Севера…

И тогда до меня дошло.

Менталист. Этот ублюдок был менталистом! Но не из тех, что в дорогих костюмах за умеренную плату ковыряются в мозгах преступников, а настоящий иллюзионист, меняющий ощущение реальности.

Парень взмахнул рукой, блеснув невесть откуда взявшимся клинком, острая боль вонзилась в живот.

Вот только из такого положения он бы никогда не смог пырнуть меня в это место!

Какой же тяжелый этот гад! Мне на грудь давило килограммов сто пятьдесят, хотя по виду в парне едва ли было больше девяноста. Тоже иллюзия? Его перекошенное лицо нависало надо мной все ниже…

И в этот момент на голову менталиста обрушилась ваза.

Большая такая, напольная, из белой глины и с красным иероглифом.

Это Анна решилась вмешаться в нашу драку.

Парень взвыл. Окровавленные осколки посыпались на пол. И этого мгновения мне хватило, чтобы опрокинуть его на спину и хорошенько приложить затылком об паркет.

— Буддист, это ты?.. — услышал я изумленный возглас Чо.

Я еще раз приложил менталиста башкой об пол, и уже через пару секунд азиат вместе с Егором перехватили ублюдка, скрутив ему руки.

— Глаза ему закройте! — сиплым голосом крикнула Анна. — И не убивать, он мне нужен живым!..

Я поднялся, осмотрелся по сторонам, пытаясь найти что-то подходящее. Анна бросила мне большое банное полотенце, и я намотал его на голову нашего пленника.

Бедный Север тем временем все еще корчился на полу, отплевываясь кровью после ударов Чо.

В этот момент в открытую дверь влетели сотрудники службы безопасности отеля, в монашеских одеждах и с электрошокерами. Они окружили скулящую на полу фигуру, охая и переговариваясь между собой на китайском.

Я встал.

Север с трудом уселся на пол, тяжело дыша.

— Что… Что это было? — прошептал он себе под нос. — Я видел… такое!..

— Если что, часть из