Стратагема несгораемой пешки - Андрей Евгеньевич Фролов

class="p1">— Мистресс Тунде, вы опять меня смущаете. — Мартин опустил глаза, умудрившись пожать плечами и при этом не уронить тяжелую сумку. — Неужели старомодность стала недостатком?

— Отчего же? — вопросом на вопрос ответила она, привставая на цыпочки и нажимая кнопки нужных этажей. — За такой старомодностью молоденькие девушки охотятся уже лет двести… Редкий товар. Поверь, я знаю, о чем толкую… — Она снова раскашлялась в лающем смехе. — Юный Мартин, немедленно отвечай старой Айо, какого беса ты до сих пор не обзавелся спутницей жизни?

Ее карие глаза внимательно буравили, не позволяя отвернуться. Мартин, в душе забавлявшийся этой ритуальной игрой, теперь улыбнулся по-настоящему.

— Вы все хорошо понимаете, мистресс Тунде. — Он покосился на сумки, еще отмеченные багажными бирками. — Моя работа. Причем из числа тех, что не бросают по прихоти… А когда бываешь дома не больше пяти месяцев в году, найти понимающую жену становится почти невозможно…

— Ох, юный Данст! — Старуха прищурилась, грозя ему костлявым пальцем цвета свежего кофе. — Сдается мне, ты просто бездельник, избегающий ответственности и маленьких спиногрызов!

— Мистресс Тунде… — с укором протянул Мартин, но та уже меняла тему. Лифт постанывал и неспешно полз вверх.

— Как прошла поездка? — Она мотнула подбородком, призывая выкладывать правду, и ничего кроме правды. — Уже стал настоящим феромимом?

— Нет, мистресс Тунде, не стал. И не стану, специфики наших работ несколько различны. А еще вам хорошо известно, что я не жалую неохумовскую братию и не позволю совать в свою черепушку что-то чужеродное.

— Знаю-знаю… Значит, опять плясал под дудку очередного богача, не доверяющего традиционной почте?

— В самую точку, мистресс Тунде, — покорно склонил голову Данст, потешаясь, что почти не лжет. — Банкир из Старого Города. Естественно, параноик. Естественно, не доверяющий ни инфоспатиуму, ни даже, представьте себе, профессиональным имплициторам.

— Когда-нибудь, молодой Мартин, ты допрыгаешься! — Айо Тунде неодобрительно покачала головой. — Кто знает, что хранится в конвертах, которые ты возишь? Любовная переписка, за которую можно схлопотать пулю? Деловые секреты?

— Вообще-то, мистресс Тунде, за этот риск мне и платят, — миролюбиво подмигнул Мартин. — И пока на счету водится пара лишних баксов на ремонт системы отопления, я не перестану колесить по миру.

— Никчемная работа, юный шалопай, — хмыкнув, Айо поставила в споре точку и скрестила на груди тощие руки. — Работать на тех, кто бесится с жиру и платит огромные деньги за перевозку какого-то письма! Тьфу. Уймись, наконец. Найти нормальную работу и жену…

— Непременно, мистресс Тунде, — честно сознался Данст. — Но пока меня кормит именно эта никчемная работа. А что уж именно решил доставить клиент, будь-то бейсбольная карточка, договор или редкая марка, меня не касается. Вы когда-нибудь задумывались, что ни инфоспатиум, ни имплицитор не способны донести до адресата письмо с тонким ароматом духов, выведенное женской рукой?

— Глупости… — пробормотала она, но развивать мысль прекратила. — И где же тебя, молодой Данст, носило на этот раз?

— Филиппины.

— О! — мистресс Тунде покосилась на него снизу вверх, и в глазах мелькнула тень зависти. — Было жарко?

— Весьма жарко, — сознался Мартин, удержавшись от невеселого вздоха. — Вам помочь с пакетом?

Лифт остановился, на разбитом цифровом табло вспыхнула цифра 15.

— Справлюсь. — Айо забрала у него продукты, отодвигаясь от дверей.

— Доброго дня, мистресс Тунде.

— И тебе не болеть, юный Данст…

Кабина понесла темнокожую старуху вверх, на восемнадцатый, куда почти не добивал напор горячей воды в радиаторах отопления. Хмыкнув, Мартин наконец-то глубоко вздохнул, невольно представив, каково в свое время жилось на свете мистеру Тунде…

Осмотревшись, мужчина двинулся по широкому коридору, прислушиваясь и внимательно разглядывая ряды одинаковых светло-зеленых дверей. Из-за одной неслась музыка. Где-то сам с собой разглагольствовал мужчина. Где-то мать отчитывала ребенка. Рабочие утренних смен уже укатили на монорельсе на предприятия или в порт. Рабочие ночных отсыпались, погрузившись в тревожные сны.

На секунду задержавшись возле новой картины местных графитистов, занимающей площадь трех дверей и внушительного куска стены, Мартин подошел к своей квартире.

Подступил к островку уюта, едва вмещавшему пятьсот сорок квадратных футов площади. К берлоге, становящейся его прибежищем в дни, когда он жил лишь отчасти, ожидая нового заказа в анабиозной неге. Мартин облизнул губы, предвкушая вкус суррогатного кофе из автоповара на тесной кухне.

Опустил тяжелые сумки на пол, сунул руку в карман куртки.

Невольно взглянул направо. Там, в конце длинного общего коридора находилось мутное, никогда не мытое узкое окно, выводящее на Фостер-Авеню. Нью-Йорк, со всей его суетливостью, мелочностью и раздражительностью, давно пробудился и ворчал, гудел, ревел, приготовившись зарабатывать, воровать, убивать и обманывать.

Нет, наверняка где-то еще и создавали, творили, изобретали.

Но лишь для того, чтобы тут же украсть, убить или заработать.

Приготовившись чиркнуть ключ-карточкой личного доступа по электронному замку, Мартин насторожился, почувствовав на спине пристальный взгляд. Медленно обернулся, помахав в крохотную скрытую камеру, которыми его соседка напротив буквально напичкала подступы к квартире.

Лязгнув десятком засовов, дверь миссис Биллингс приоткрылась. Старуха — упитанная, круглолицая, представлявшая полную противоположность Айо Тунде, — показалась в проеме. Одетая в домашний халат неопределенного цвета, она выглянула наружу, недовольно оглядывая пустой коридор.

— Доброе утро, миссис Биллингс, — Мартин склонил голову.

— Ох, милый Мартин, доброе утро! — она улыбнулась одними губами, фальшиво и вымучено. — С приездом? — Ее серые глаза, будто сканеры, изучали увесистые сумки, словно хотели сквозь плотную ткань узнать, что же внутри. — Только что приехал? Это хорошо, Мартин, очень хорошо! Уж и не знаю, кого просить, кроме Господа-Объединяющего, чтобы приструнить этих несносных Квезада! К ним постоянно шастают какие-то подозрительные типы! Причем допоздна!

Последнее слово было произнесено тоном заговорщика.

— Они совершенно не дают спать нормальным людям! А еще невыносимая старуха Тунде скоро пойдет собирать деньги. Якобы на ремонт системы отопления. Но я-то знаю, что на самом деле она тратит их на…

— Я уже встретил мистресс Тунде, — вежливо, но решительно прервал ее Данст.

— Но Квезада…

— Я обязательно переговорю с Мигелем. При первой же возможности.

— Это хорошо, — безрадостно констатировала она, поджимая пухлые губы. — Когда тебя нет, этот дом превращается в сущий бедлам!

— Я вернулся, — негромко отметил он. — Как самочувствие Чаки?

Старуха обреченно прижала ладонь к щеке. Мало кто в доме не знал, что большую