Мы, Николай II. Годы 1897 – 1913 - Станислав Черняк

вместо персонажей человеческого дна, мечущихся бесов и упаднических сюжетов, на первый план вышли уверенность в завтрашнем дне, созидательные образы, люди труда, что в целом весьма положительно сказалось на настроении в обществе.

Мне также приходилось предпринимать и серьёзные шаги в вопросах религии. Наравне с традиционным православием, государство законодательно признавало мусульманство, буддизм и иудаизм. Да, прежде всего мы строили и восстанавливали православные храмы, и это вполне объяснимо — 70% населения, согласно переписи, составляли православные христиане. Но мечети с минаретами, синагоги и дацаны стали также восприниматься, как обыденное явление на улицах городов, хотя первое время и вызывали скрытое недовольство консервативного общества.

Что касается международной арены — в апреле-мае прошла произошла скоротечная греко-турецкая война. В мае мы пролонгировали действие русско-австрийского договора о сохранении статус-кво на Балканах. В августе на первом конгрессе мировой сионистской федерации рассматривались вопросы создания правоохранительного убежища для евреев в Палестине, зачатки будущего государства Израиль.

Также в этом году президент Франции Феликс Фор находился с официальным визитом в Санкт-Петербурге. С самого начала 1897 г., петербургская пресса регулярно сообщала всё новые и новые подробности о готовящемся приезде — сроки, состав делегации, предполагаемая программа и т.д. Чем ближе была реальная дата встречи, пришедшаяся в итоге на август 1897 г., тем больший поток информации обрушивался на читателей. Статьи становились более объёмными, затрагивали совершенно разные сюжеты — от предыстории русско-французского сотрудничества до декорирования городского пространства: «Над невскими мостами взвились сегодня многочисленные русские и французские флаги. Особенно красиво убран Дворцовый мост, украшенный гирляндами из зелени, щитами, городскими гербами, рисунками и проч. Город заканчивает свое убранство и украшение. Почти все дома украшены флагами, задрапированы цветными материями, коврами и пр. Балконы убраны тропическими растениями, среди которых установлены бюсты Их Величеств и президента г. Фора», — писала ежедневная политическая газета «Новое время».

Подобные статьи по числу и объёму превосходили вместе взятые описания двух других встреч этого же года — визита австрийского императора Франца Иосифа (апрель 1897 г.) и визита германского императора Вильгельма II (июль 1897 г.), хотя, признаюсь вам по секрету, обе эти встречи были не менее насыщенными и продуктивными. Мои шаги по созданию единого Европейского Союза с обязательным участием России уже начали давать первые плоды. Конференцию по его созданию мы наметили на начало января 1901 года, работа предстояла огромная и разноплановая. В каждом из государств формировался специальный Департамент по Европейским делам, разрабатывались единые стандарты, правила и требования. Курировал новую структуру, понятное дело, министра иностранных дел Коковцов.

Что меня приятно порадовало из техническим новинок, так это изобретение французами русского происхождения братьями Евгением и Михаилом Вернер прототипа современного мопеда. Велосипед с приделанным к нему двигателем внутреннего сгорания, весивший 40 килограммов развивал «сумасшедшую» скорость 20 километров в час. Ушлые предприниматели пытались организовать в Петербурге и Москве пункты проката этого чуда техники, но я категорически запретил это делать, памятуя о безумных электросамокатчиках, отважно, но зачастую безрассудно снующих по столичным тротуарам в толпе прохожих.

Напротив, англичане братья Маркус и Сэмуэль Сэмюэли в ускоренном порядке (по моему личному распоряжению) получили лицензию на нефтедобычу и нефтепереработку и начали скупать мелкие и средние бакинские предприятия, чтобы объединить их в транспортно-торговую компанию «Шелл». Почему им была оказана такая честь? Во-первых, я хорошо помнил название фирмы-мирового лидера в нефтегазовой сфере, а во-вторых братьям пришлось поменять гражданство и страну регистрации своего бизнеса, чтобы российская нефть работала на российский бюджет, а не на наших вечных оппонентов из туманного Альбиона, в-третьих, мне было интересно появление новых игроков на этом рынке, дабы не зацикливать всё на семьях Нобель и Ротшильдов, в тоже время сотни мелких игроков были не интересны в силу их слабых финансовых возможностей, разобщённости и консервативности в плане постоянного обновления производств.

В моих мыслях уже витали крупные нефтепроводы в сторону Европы (про Китай я думать пока не мог, в силу того, что первые нефтегазовые месторождения в Сибири будут открыты только через десятилетия).

Отдельно я хочу упомянуть день 22 июня. Когда-то давно я прочитал об этом факте и не смог отказать себе в удовольствии стать свидетелем этого чудесного события, ради которого пришлось даже на несколько дней отправиться в Москву. В ресторане «Славянский базар» в отдельном кабинете Константин Сергеевич Станиславский и Владимир Иванович Немирович-Данченко восемнадцать часов кряду обсуждали создание «Художественного театра». Можете представить их удивление, когда, извинившись за внезапность своего вторжения, я предложил им финансовую помощь и административную поддержку. Слухи об этом событии, благодаря двум особенно ушлым репортёрам, сидящим в зоне слышимости нашего разговора, моментально разлетелись по всей стране и были очень тепло встречены интеллигенцией.

Крупная денежная сумма была направлена мной и Антону Павловичу Чехову в знак особой благодарности за произведения «Дядя Ваня» и «Мужики». Дело в том, что в силу весьма печальных обстоятельств, «Сын отечества» перешёл в другие руки и Антон Павлович лишился 1800 рублей годового заработка. Я очень надеялся, что классик использует деньги на лечение, но он почти целиком потратил полученные средства на строительство школы в селе Новосёлки. Старший брат Антона Павловича Александр возглавил в этом году Петербургский союз трезвенников и выпустил брошюру «Алкоголизм и возможная с ним борьба», актуальную во все времена.

А ещё я решил помочь красноярскому купцу Геннадию Васильевичу Юдину, который, внезапно выиграв в лотерею сначала 200, а потом ещё 75000 рублей, вложил все деньги в винокуренный завод, всю немалую прибыль от которого вкладывал в создание уникальной библиотеки русских книг. Истратив в итоге за 35 лет более полумиллиона рублей и не получая от своей коллекции никакой прибыли, он собрался продать её в Америку. Но этого никак нельзя было допустить. Уникальное собрание было выкуплено мной и направлено в библиотеку Румянцевского музея (будущую Российскую государственную библиотеку). Счастливый Геннадий Васильевич на полученные деньги тут же начал собирать новую библиотеку, которую через 15 лет, незадолго до смерти, передаст государству бесплатно.

Глава 2

ВСЁ БОЛЬШЕ ЛЮДЕЙ НАШУ ТАЙНУ ХРАНИТ

Я долго размышлял — рассказывать ли вам про две памятные встречи этого года или перелистнуть календарь и идти дальше. И всё-таки счёл нужным рассказать. Совершенно разные встречи, диаметрально противоположные темы разговоров, но одна незримая нить соединила их.

Надо сказать, что настоящий Николай II, равно как и его супруга, обожали балет. Для меня же, признаюсь, первое время это было скорее испытанием, чем радостью. Однако, я быстро нашёл положительные стороны наших воскресных визитов в Мариинский театр. Как только на сцене начиналось действие, я немного