Дерзкая - Анна Одувалова

Ситуация несколько изменилась, после того как я нашла убийцу местной королевы колледжа, бывшей пассии Кэлза красавицы Брил. Со мной стали здороваться и уважать, но я не успела привыкнуть к новому положению и все равно держалась в стороне от сливок общества. В основном из-за Кэлза. Слишком уж неоднозначные отношения нас связывали. Мне не хотелось пересекаться с ним лишний раз.

Было время, мне казалось, что я могу в него влюбиться, наверное, поэтому я его и оттолкнула, хотя воспоминания об этом причиняли боль. После пожара я вообще не очень хотела общаться с кем-либо, а вот по Кэлзу скучала и постоянно думала о нем. Уведомление о посетителе прозвучало поздно вечером в отеле через неделю после пожара. Я уже собиралась ложиться спать. Охрана в отеле работала отлично, поэтому я, не опасаясь, открыла дверь. Там стоял он.

Кэлз был помят, волосы взлохмачены, а несвежая рубашка застегнута не на все пуговицы. Я сейчас могла без труда воскресить его образ в памяти и невесело усмехнулась, вспомнив его слова и улыбку.

– Прости, что так долго шел к тебе… – Он облокотился о косяк. – Мне было очень плохо. Но знаешь, о чем я подумал?

– О чем? – послушно спросила я, отступая в комнату и без слов приглашая его войти.

– Как бы мне ни было плохо от того, что я узнал про Нориса и Брил, когда я не вижу тебя, становится еще хуже.

От воспоминаний о том вечере у меня до сих пор сжималось сердце. Я знала, что Кэлз хочет продолжения отношений, поэтому я тогда встретила его довольно холодно. Не подпускала к себе. Сложно представить более неподходящую кандидатуру. Мало того что я совсем не пара аристократу с отличной родословной и родственниками во дворце, так еще я посадила за решетку его старшего брата. Нет, формально я права, но вот почему-то совсем не была уверена, что семья Кэлза мне простит позор, в который я их вовлекла. Подозревала, они бы предпочли, чтобы грязная история никогда не выплывала на поверхность.

Я испугалась всего этого, а Кэлз не стал настаивать и вникать. То ли не позволила гордость, то ли ему было все равно. Я ставила на второе. Все же репутация Кэлза фо Агола была мне известна. Он не отрицал, что богатый, избалованный бездельник.

А сейчас поговаривают, он стал встречаться с Клэр. Закономерный итог. Блондинка за ним охотилась давно. А такие, как она, всегда добиваются желаемого.

Мысли окончательно испортили настроение, спать перехотелось, но я все равно ушла в дом, который не успел за несколько месяцев стать родным. Все здесь было не под рукой.

«Значит, убили Расти… – крутилась в голове мысль, которую я предпочла бы прогнать. – Интересно, кому это могло быть нужно?»

Я не удержалась и подошла к магвизору, который не включала уже очень давно. Он остался от отца и позволял быть в курсе многих вещей. Хорошо, что законники не знали, что у меня он есть. Плоское, похожее на небольшое квадратное зеркало стекло помутнело, когда я дотронулась до него пальцами. По поверхности пошла рябь, и скоро на посветлевшем экране появилось окошечко. Я ввела пароль, который не менялся годами, и получила доступ к основным новостям. Здесь можно было увидеть лишь то, что уже завтра с утра попадет в сводки всех новостных лент, магвизор позволял быть в курсе событий чуть раньше. Но вот разглядеть подробности с ним не выйдет.

– И зачем я все это делаю? – пробормотала я и нажала на подходящую иконку.

Через пять минут в задумчивости откинулась на спинку кресла, ругая себя за то, что неуемное любопытство победило. Не так я представляла убийство капризной золотой девочки. Я не любила Расти, пожалуй, даже сильнее, чем Клэр. Клэр была стервой, но сильной и умной, а Расти… Расти не представляла собой ничего. Обычная богатая избалованная лентяйка. Кто мог сотворить с ней подобное и зачем? В голове не укладывалось.

Я закусила губу, а рука сама потянулась к блокноту. «Нет». Я покачала головой, убрала магвизор в коробку и запретила себе думать об этом. Пусть занимаются законники. С меня хватит. Прошлый раз едва не стоил мне жизни, я извлекла урок и не собиралась наступать еще раз на те же грабли.

Завтра сложный день. Начинается последняя учебная четверть. Мне нужно приложить все усилия, чтобы защитить в конце трех учебных месяцев тот проект научного руководителя, которого посадили с моей помощью. Надо ли говорить, что заменить его никто не пожелал. Я не верила, что смогу все сделать сама, и не думала, что кто-то из комиссии оценит мое сольное выступление, но отступать было не в моих правилах. Я всегда шла до конца. Опасное качество. Именно поэтому я завязала с расследованиями. Поняла – если продолжу, рано или поздно погибну. Удача просто не может всегда находиться со мной на одной стороне.

Засыпала тяжело и уже даже почти решилась забить и умчаться на ночь глядя к Тэсс – подружке, которую видела слишком редко, но потом подумала, что это бесчеловечно по отношению к ней. Вот и крутилась с боку на бок почти до утра, но все же уснула, а когда проснулась, с удивлением обнаружила на прикроватной тумбочке блокнот. Я даже не сразу поняла, что начеркано на листе. Видимо, во сне рисовать у меня получалось значительно хуже, чем наяву. Комната, мертвая девушка на кровати, ее тело разорвано, а внутренности словно клубок змей, которые пытаются расползтись по помещению, – даже на рисунке жуткое зрелище. Вчера в магвизоре таких подробностей я не видела. Тело Расти уже прикрыли белой простыней, через которую, впрочем, проступала кровь, да и стены были в характерных брызгах.

Над изголовьем кровати, рядом с кровавой нечитаемой надписью виднелась неясная тень. В этом месте штрихи были неровные, резкие, словно я торопилась. Я была почти уверена, что запечатлела убийцу, только вот в моей интерпретации он был похож на аморфное, карандашное облако.

Видимо, больное воображение предположило, откуда убийца мог появиться и как стоять, но я не знала, кто это. Я даже не начала об этом думать. И не собиралась, поэтому с раздражением отложила блокнот в сторону, едва удержавшись от желания сжечь рисунок. Потерла виски руками и отправилась на кухню варить кофе. Мне не понравилось, что история меня затронула так сильно, что я рисовала даже во сне.

Я непривычно замерла на выходе из комнаты, не сразу сообразив, что сейчас мне не нужно спускаться вниз по лестнице, чтобы попасть на кухню, необходимо всего лишь повернуть в узкий коридор. Я до сих пор не привыкла к новой планировке.

Обыденные утренние процедуры взбодрили, и из дома я выходила почти в своем обычном состоянии. Никто не знал, что у меня творится на душе. Мое нежелание и дальше заниматься расследованиями все воспринимали как игру, поэтому обида Кэлза была понятна. Он представления не имел, что именно творится у меня на душе. Я никому об этом не рассказывала, даже рисунки, которые меня выдавали с головой, предпочитала скрывать.

Я всегда улыбалась, была сильной и дерзкой, сейчас, когда жила на Золотом пляже и каталась на новой скоростной платформе, быть дерзкой оказалось проще, чем раньше. И никому не показывала себя настоящую. Особенно тем, кто мог залезть мне в душу. Мне так было проще, единицы знали мои слабые места, поэтому посторонний человек очень редко мог задеть меня за живое.