Человек, который хотел всё исправить - Максим Дрончак

Будильник разбудил, как обычно, в половине седьмого утра. Моя смена в шиномонтажке начиналась после полудня, но долго валяться в постели я не привык. Включил телевизор, стоящий на холодильнике. Больше для того, чтобы заполнить тишину холостяцкой квартиры, нежели от желания его смотреть. Приготовил яичницу, заварил свежий чай. В телевизоре ведущий утренней передачи старательно изображал бодрое утреннее настроение и рассказывал о погоде. «Сегодня снова ожидаются проливные дожди, но вы все равно не грустите, жизнь на самом деле ярче, чем эта серая погода за окном!». Я усмехнулся. Ну да, конечно. Закончил завтракать, бросил грязную посуду в раковину. Затем из тумбы в коридоре достал набор отверток, взял брелок и вернулся за кухонный стол. У меня было твердое желание его вскрыть и узнать, что внутри. Возможно, это было не лучшее решение, так как в электронике я абсолютно не разбирался. Какая бы начинка не оказалась у черной коробочки, вряд ли бы мне удалось хоть что-то понять. Но детская непосредственность, которую я пронес через все 36 лет своей жизни, регулярно толкала на необдуманные действия. Впрочем, я давно уже смирился с этой чертой своего характера. Как и со всем остальным в моей жизни. Взглянул на настенные часы. Было 08:04.

Повертел брелок в руках, осматривая со всех сторон. Машинально нажал на кнопку. И вот — опять оно! Ощущение, как будто я моргнул, и весь мир моргнул вместе со мной. Но вроде бы ничего более не произошло? Понимание того, что магия вчерашней находки опять сработала, пришло не сразу, но вместе с ним меня внезапно осенило. Я все так же сидел за кухонным столом. Но с него исчезли отвертки, зато появилась тарелка с недоеденной яичницей. Которая совершенно точно вся целиком уже лежала у меня в желудке. Часы на стене показывали 07:54. Из телевизора донеслось: «…жизнь на самом деле ярче…». Не упуская подвернувшейся возможности, я, тупо уставившись на часы, пробубнил вместе с ведущим: «Чем эта серая погода за окном». Эх, жаль, рядом никого не было. Наверняка со стороны это выглядело очень по киношному.

Это устройство не перемещало владельца в пространстве. Оно не было мобильным телепортатором, как я ошибочно предположил вчера. Неизвестный механизм, упрятанный в маленький корпус ключа автомобиля, отматывал время для своего хозяина на 10 минут назад. Однако бесконечно уходить в прошлое десятиминутными прыжками не получалось, так как после использования карманная машина времени отключалась. Возможно, для перезагрузки или подзарядки, черт его знает. На коробочке загорался красный индикатор, и она не реагировала на нажатия следующие 10 минут. Как только индикатор гас, можно было снова совершить прыжок в прошлое. Все это я выяснил за следующие несколько часов, проводя самые различные эксперименты над собой. Устройство запоминало, если можно так сказать, все, что относилось непосредственно к владельцу. Его местоположение, физическое состояние. И даже материальную составляющую: если я 10 минут назад сидел без штанов, а затем надевал их и «прыгал назад», то не оказывался голым — штаны были на мне. При этом если вещи были не на мне, а рядом со мной — они не перемещались. Как это работает, до конца было не ясно. Для себя же я отметил, что если что-то на мне, то на мне оно и останется.

Позже выяснилось, что это справедливо и для того, что во мне. Холодильник был пуст, все, что подходило для эксперимента — это четыре небольших маринованных огурца, оставшихся с завтрака. Так вот, за час я умудрился их съесть шесть раз. Открыл банку, сжевал огурцы и нажал на кнопку на брелоке. Мимолетное затмение. И снова: открыл холодильник, достал банку — вот они, родимые. Достал, съел. Подождал десять минут перезарядки устройства и назад, в прошлое. Открыл холодильник, достал банку — вот они, родимые. Достал, съел. И так в течение часа. После третьего прыжка я уже достаточно ясно понимал, что таки да, съеденные огурцы действительно остаются во мне. А после шестой проглоченной партии бесконечных огурцов я отправился не в прошлое, а в туалет, где очень быстро убедился, что во мне было не четыре огурца, а явно больше.