Чужая тень - Ярослав Маратович Васильев

Дальше доклады шли сплошь хорошие, всё отлично. Аш-Тассилин тут же на своём мониторе отмотала запись показаний назад и внимательно несколько раз просмотрела момент падения записи и состояние мозга реципиента до и после скачка. Ничего, просто непонятный провал… Оставалось признавать, что некоторые вещи её разуму непостижимы, а природа намного сложнее, чем Аш-Тассилин себе представляет.

– Процесс закончен.

– Прекрасно, просто великолепно, – приказала Аш-Тассилин, проглядев сводку от центрального медицинского компьютера. – В третий медицинский блок её. Пока держите в искусственном сне. Сначала полный анализ состояния, и только затем будить.

В свои апартаменты Аш-Тассилин вернулась в превосходном настроении. Даже позволила себе наконец-то распечатать бутылку вина, за немалые деньги уже довольно давно доставленного с её родного квадранта, неповторимый вкус... Хорошее настроение закончилось, когда посреди ночи её подняли с постели: в лаборатории диверсия. Неизвестный вирус уничтожил все данные, а потом вдобавок диверсант устроил пожар.

Поскольку Аш-Тассилин вела проект и была крайне заинтересована в его итогах, слушать отчёт о результатах расследования Меддур позвал и её. Начальник службы безопасности сначала бодро отчитался о поимке диверсанта. Обнаружен при попытке отхода вместе с данными, взять живым не удалось.

– Носитель данных, изъятый у диверсанта? – сразу уточнила Аш-Тассилин, остальное было для неё несущественным.

– Увы, – потупил взгляд безопасник. – Отформатирован до нуля, а потом ещё физически повреждён. Вытащить оттуда информацию невозможно.

– Плохо.

– Как ему вообще удалось уничтожить лабораторию? – Меддура эта часть волновала больше.

И тут безопасник искренне развёл руками.

– Шеф, можете делать со мной что угодно – но чертовщина полная. Сначала каскадный отказ всех интеллектуальных систем. Единственно, что удалось установить – центром стал медблок, куда клали пациента. А дальше огненный шторм. Волшебство натуральное.

– Не придумывайте, – поморщилась Аш-Тассилин. – Магии не существует. Разве что в каких-то отдалённых квадрантах существует нечто вроде магии, но науке это неизвестно.

– Тогда я не знаю.

– Хорошо, идите, – Меддур отпустил безопасника. – И очень хочу, – в голосе зазвенела сталь, – знать не только как диверсант уходил, но и как он прошёл и пронёс взрывчатку. А то в следующий раз подорвут нас с вами.

Когда они остались вдвоём, Меддур спросил:

– А ты чего думаешь? Что там такого ценного, если раскрыли такой козырь, чтобы спалить лабораторию?

– Да нет там ничего такого, – вздохнула Аш-Тассилин. – Их квадрант не так далеко ушёл от нашего. Насколько я по диагонали пробежалась, мужик был обычным пилотом в свите какого-то важного лица, значит, никаких инженерных сведений мы бы не получили. Политика тамошнего квадранта нам тем более до тумана. Описание самого эксперимента поинтереснее, но не настолько, чтобы выкладывать такой козырь и показывать: пройдём куда угодно и спалим. Думаю, если магия тут и есть, то магия невезения. Кто-то решил, что мы прочитали нечто важное. Можно, конечно, у девчонки из мозга повторно списать, но…

– Если там ничего ценного, то не рискуем и мозги не потрошим. Оставь в покое нашу девочку, которая теперь мальчик. Мне с утра уже звонила госпожа Тадефи, её очень заинтересовал наш подарок. Не знаю уж, как она так быстро прознала.

– Ну и ладно. Мне больше запись самого процесса перекодирования жалко. Я надеялась, если память приживётся, эти записи дадут кое-какие ответы, а потом мне удастся повторить, использовав местный материал. Но теперь проект придётся списать в дальнюю картотеку.

– Ничего. Если госпожа Тадефи останется довольна, нам обещали кое-что такое – ты пальчики оближешь. Пока не скажу, будет сюрпризом.

Аш-Тассилин хоть и была могучим умом, в своём самомнении в этот раз заблуждалась. В технических вселенных классическая магия была невозможна, но существовала ещё и тонкая сторона бытия. Информационное отражение реальности не зависело от базовой физики и имелось во всех Вселенных как ещё одна форма пространства или его измерение – там, где про это знали, учёные насчёт природы тонкой стороны спорили много веков. В одних мирах связность материального и тонкого мира была очень высока, в других заметно меньше. Трудностей по использованию тонкого мира у ведунов возникало немало, они могли намного меньше, чем классические волшебники тех миров, в которых имелась колдовская мана. Зато амулеты и обереги ведунов работали в любых мирах.

Много лет назад начинавшей ходить в садик дочке Медянский заказал именно такой оберег. Выложил целое состояние, а за это попросил уберечь своего ребёнка от случайных неприятностей – слишком тяжёлого течения детских болезней, травм и тому подобного. Мастер ему попался талантливый, к тому же вдохновился сложностью идеи и возможностью работать, не глядя на расходы. Когда работа была завершена, молодой ещё мастер, до этого не так уж часто работавший с посторонними людьми, некоторые вещи, для него-то самого азы, объяснил невнятно. Медянский, который тогда ещё только начинал работать с ведунами и не знал элементарных вещей – не понял. Колечко девочке надели на мизинец левой руки и сказали никогда не снимать. Она про него забыла, привыкла носить и никогда не задавалась вопросом, с чего это кольцо растёт с рукой и никогда не жмёт. Тем более посторонние его не видели. Ну а поскольку оберег вышел настоящий, сделанный с душой, то за много лет не просто понемногу подрос. Из-за того, что его даже не перемещали с пальца на палец, не говоря уж про то, чтобы иногда снимать, оберег врос в организм Софьи.

Защищать от Тени и от желания забыть горести и проблемы колечко не предназначалось, но, впитав часть энергии Пустого и набрав силы, свою задачу выполнило. Оберег не дал подопечной умереть во