Великий и Ужасный 6 - Евгений Адгурович Капба

— Меня всегда бесило… — сказала вдруг Селезнева, появляясь из-под навеса. — Всегда бесило, когда какие-нибудь мажоры из папенькиной юридики, расположенной на субтропическом побережье, советуют работягам, например, из Орска выйти из зоны комфорта.

Наверное, в ней проснулось коммунистическое прошлое. С другой стороны — я ее прекрасно понимал, а у меня коммунистического прошлого не было, я позже родился.

— Алиса! — лицо Ермолова моментально изменилось. — Алиса, ну что ты такое говоришь, ну я ведь не это имел в виду…

И он погарцевал к ней, так шибко, что аж плот затрясся.

— Так-то аккуратнее надо,- посоветовал Хурджин.

Вот кого абсолютно не напрягал чемпионат по синхронному плаванию, который устроили сирены! Он сидел у кормового весла, поджав ноги, по своему обыкновению, по-турецки, и редко-редко бил в бубен:

— ТАМ!.. — и спустя минуту-другую снова: — ТАМ!

Мне казалось, что он слушает эхо, определяет расстояние до берегов, скрытых в хтонической хмари. Хурджин вообще — золото, ему бы темперамент поэнергичнее, и вышел бы из него прекрасный наследник и заместитель всея Орды…

— Это чего это ты о наследниках задумался, чудовище моё ненаглядное? — Эсси оставила свои упражнения по прицеливанию, красиво изогнувшись встала, подошла ко мне и погладила по голове. — Будут тебе и наследники, м? Ты же вроде замуж меня позвал?

— Ого! — я уставился на неё с некоторым недоверием. — Ну, а тот факт что я этот, как его… Лигр! Это разве…

— Ну, во-первых ты чёрный урук, — сказала она, придирчиво разглядывая меня с ног до головы. — От уруков всегда рождаются уруки. Четверть крови, одна восьмая, одна двадцать четвертая… Это не имеет никакого значания. И да, полукровки менее плодовиты, чем чистокровные орки, но это не столько из-за некоторых физиологических особенностей, а в основном потому, что найти постоянную пару для полукровки — дело практически невозможное, учитывая уровень бытового расизма в этом лучшем из миров. Ты можешь представить себе девушку, которая согласилась бы родить от тебя детей? Эй, я сейчас тебя убью, Бабай! Не смей закатывать глаза и вспоминать всех своих баб! Вот она я!

— Иди сюда, — я сграбастал её в охапку, усадил себе на колени, крепко обнял и на секунду зарылся носом в её пушистые, пахнущие хвоей волосы. — Эсси, ты — балдёж! Я на тебе точно женюсь! Давай кофе варить?

— А давай! — сказала она, и, выскользнув из моих объятий нырнула под навес, и зашуршала там, выискивая среди нашего груза турку и мешочек с кофейными зернами. А потом обернулась, стрельнула на меня вот этими своими блестящими глазками и спросила: — А ты мальчика хочешь или девочку?

— Ох… — только и смог выдавить из себя я.

Определенно, с привычкой думать вслух следовало подвязывать. Я огляделся, и облегчённо выдохнул: Кузя был слишком увлечён цыцками сирен, Клавдий — цыцками… Ну ладно, не только цыцками — Алисой в целом, он ей втирал что он не такой и мажор, и вообще видал и прохавал жизнь с самого низа, и сам всего добился, и вообще — многое понял и продолжает понимать с тех пор, как началась война. Так что и с этого фланга никакого слива секретной информации не предполагалось. А вот Хурджин, этот славный парень, он показал мне большой палец, одобрительно. Позвать его в крестные, что ли?

Наверное, использование стального древнеримского нагрудника той самой легендарной Ala Prima Ubiorum в качестве жаровни можно было бы считать кощунством, но это был урукский нагрудник и урукская жаровня! Если те ребята — Сигимер, Арминий, Марбод и прочие присутствовали тут — они бы точно одобрили такой капитальный кофеек! Аромат так и шибал в нос, коричневая пенка поднялась ровно настолько, насколько нужно, кружки были уже готовы…

— Гарн, гарн, какое приятное зелье! — сказал грубый бас. — Это та вонючая жижа из Нубии? Агриппа, кажется, варил что-то похожее! На вкус как земля, а Марбод насрал после десяти чашек этого пойла в штаны, но мы потом подсели на такое питье и хлебали каждый день, пока зерна не закончились!

— Я не обсирался! — возмутился ещё один потусторонний голос. — Это Индутиомар обосрался! И не из за кафа, а потому, что закусывал его печенкой того крупного кхазада! У него точно были лямблии!

— Я не жрал кхазадов, вы, тупые ублюдки! — заорал ещё один гребаный предок. — Сколько раз можно вам повторять — у меня было с собой! Это была говяжья печень, я сел перекусывать на поле сражения! Мне всегда жрать хочется, как татау полыхнут!

— Твою-то мать! — я повернулся к нашему великому шаману. — Это ты сделал, Хурджин? Вот ты хороший парень вроде, но я реально не въезжаю порой в твои мотивы! Ну хорошо же плыли, а? Ну на кой хрен нам целая пачка мёртвых уруков на плоту⁈

Тролль только гладил свой бубен и счастливо улыбался. Ещё бы! Ему удалось такое большое и значительное шаманство! А мне-то что теперь с этими древними засранцами делать?

— А-а-а-а, не уважаешь предков! — радостно завопили призрачные убии-уруки. — Теперь мы тебе будем целую ночь снить только дёрь, шракх и хош! У-ах-ха-ха!!!

Глава 7

Тридцать восемь попугаев

Планируя путешествие по Дунаю, я как-то упустил из виду наличие у нас на борту двух магов, квалификацию которых сам Василий Иоаннович Грозный, курирующий