Его Сиятельство Бессмертный - Элиан Тарс

Она вдруг отпрянула от него, изумлённо глядя в его чёрные глаза.

— Твоё сердце не бьётся! — выпалила графиня Нестерова.

Умертвие по имени Вадим поморщился и почесал затылок.

— Ну как бы… — промямлил он, а затем твёрдо продолжил: — Много всего случилось, госпожа. Прошу прощения за это неудобство.

— О чём ты говоришь? — прошелестела она, попятившись и едва не сбив с ног собственного сына. — Ты мёртв, Вадим. Ты…

Она округлила глаза и обвела нас всех изумлённым взглядом. Затем уставилась на графа Бессмертного и пробормотала:

— Иван Иванович, нежели вы постигли запрещённое учение? Самое грязное и злое из всех них⁈ Неужели вы пошли против самой жизни и начали поднимать мёртвых⁈

Я хотел было ответить за своего добренького и стеснительного братца, но не успел. Иван решительно шагнул вперёд и громко сказал:

— Да это так. Я стал заклинателем смерти. Я лекарь, и я не люблю сдаваться. Я верю, что, если постигнуть это учение, можно выйти за грань медицины и лекарского искусства. Хуже всего, когда лекарь не успевает прибыть вовремя. Вы ведь знаете о том, что семь лет назад крысы, подобные тем, которые напали на ваш дом, прорвались и в мой подвал? Я тогда был в нашей больнице с пациентами. Но, услышав об инциденте, сразу рванул домой. Почти сразу… мне нужно было сперва закончить операцию. И знаете, что было, когда я вернулся? Мой двоюродный брат умер у меня на руках. А мой дядя за три минуты до моего прихода. Мне не хватило времени. Это не первый случай, когда я терял пациентов… Но после него я решил стать не только лекарем, но и заклинателем смерти. Не ради того, чтобы создавать княжество мёртвых, как в страшных сказках. А чтобы спасать живых. И благодаря тому, что я постиг это учение, я смог вернуть себе брата. Благодаря которому мы и спасли вас и Тимофея. Поэтому отбросьте предрассудки. И не отталкивайте вашего товарища, который пожертвовал жизнью ради вас и вашего сына. Он отдал самое ценное, что у него было, и не заслуживает плохого отношения к себе.

Иван замолчал и гневно выдохнул.

Графиня Нестерова, хлопая пышными ресницами, изумлённо смотрела на него. А её сын, осторожно выглядывая из-за спины матери, изучал моё лицо. Я подмигнул ему. Он вздрогнул, но затем молча кивнул и смущённо улыбнулся.

Раздались размеренные хлопки.

— Браво, граф! — изрёк Игорь. — Аплодирую стоя. Ваша жаркая тирада тронула моё небьющееся сердце.

— Эм… да, спасибо… — пробормотал граф Бессмертный, растеряв весь свой пыл.

Игорь же подошёл к Вадиму и, хлопнув того по плечу, проговорил:

— Впечатляет, что у тебя и после смерти ценности и ориентиры особо не поменялись. Видать, очень важны для тебя эти люди, — кивком он указал на малолетнего графа Нестерова и его мать.

— Важнее жизни и свободы, — пробасил Вадим.

Ресница графини Нестеровой вновь затрепетали, а из её глаз потекли слёзы. Однако, прежде чем она хоть что-то сказала, её сын выбежал из-за спины матери и крепко обнял Вадима.

— Спасибо, что спас нас, — прошептал мальчик. — Пожалуйста, оставайся с нами и дальше.

Граф Бессмертный отвернулся и промокнул глаза.

Я же глаза закатил и резко произнёс:

— Хватит с меня уже этой драмы. Нужно проверить кое-что.

Я подошёл к трупу матриарха и выпустил тёмно-зелёный дым. Он быстро разъел тело, а затем и крупное ядро твари.

Я втянул дым в себя и недовольно покачал головой.

— Значит, не показалось… — проговорил я, изучая поглощённое ядро.

Развернувшись к людям и умертвиям, я быстро сказал:

— Графья Нестеровы, соберите волю в кулак и живите дальше. Живите с мыслью, что не просто так металлические крысы напали на ваш дом. На ядре матриарха я почувствовал «Печать Приручения». Выполнена грубо… хотя в ваше время, похоже, разучились рисовать тонкие узоры. И тем не менее этой «Печати» достаточно, чтобы приручитель смог через матриарха приказать крысам в нужное время напасть на нужный дом и не оставить в нём живых.

— Покушение⁈ — гневно прошипела графиня Нестерова. — Вы уверены?

— Абсолютно, — ровным тоном ответил я. Затем обвёл взглядом присутствующих. — Нам надо возвращаться. Перед этим у кого-нибудь есть что сказать?

В небо устремилась поднятая рука. Игорь вновь решил изобразить прилежного школьника.

— Говори, — велел я.

Он повернулся к Нестеровым и произнёс:

— Уважаемая графиня, ваш деверь за ядро местного матриарха тридцать миллионов предлагал. Но, как видите, в целях расследования от ядра пришлось избавиться. Надо бы за него заплатить. — Он добродушно улыбнулся. — Да и накинуть нам немножко сверху за дополнительные работы, не думаете?

Браво, Игорь. Вперёд меня озвучил мою мысль. Всё-таки не зря я ему речевой аппарат настроил.

Глава 8

Честно говоря, я думал, после слов Игоря о компенсации в тридцать миллионов граф Иван начнёт отнекиваться и утверждать, что награда не нужна, и вообще мы спасли Нестеровых из добрых побуждений.

Однако же мой названый брат лишь побурчал в сторону Игоря, мол, слишком грубо говорить попавшим в беду людям такие вещи сразу. И предложил вернуться к этому разговору позднее. На что уже сама графиня Нестерова заверила нас всех, что обязательно отблагодарит нас по достоинству.

А затем она погрузилась в раздумья. Часть пути графиня хмуро грызла подушечку большого пальца. Время от времени она как-то горько поглядывала на Вадима. Мне показалось, глаза её порой слезились.

Никто графиню не торопил — лично я был занят распределением энергии и корректировкой своих внутренних узоров. Да, на ходу это делать сложнее и дольше, однако же моя новая жизнь складывается таким образом, что времени долго сидеть на месте и медитировать у меня просто нет.

Мы подобрали клык убитой ранее змеи и пошли дальше, когда графиня Нестерова обратилась ко мне:

— Прошу прощения, мне называть вас Константин Иванович?

— Можно и без отчества, можно просто «Костя», — отозвался я. — Что ты хотела?

— Я… насчёт того, что матриарх крыс была подчинена чужой воле… Может ли быть так, что её приручитель знает, что мы с сыном выжили?

— Нет, — уверенно ответил я. — Я ведь сказал — «Печать» не самого высокого уровня. Возможно, матриарх была довольно сильна