Слезы Эйдена. Часть 1 - Денис Владимиров

находится под воздействием дерьма синих коростов и джигурдийских болотных глистов. А жрет он их постоянно и невозбранно вместе с Раоносом, в чем последний мне сознался с гордостью и предубеждением к остальным разумным, — Мара смотрела с недоверием, — «Никогда тебе не познать совершенства яств богов, жалкий смертный», — так он заявил, открыто и без стыда. Клянусь кровью!

— Однако… — глядя на пламя на лице богини возникали пантомимы ровно такие же, как и у Эйдена. Я полюбовался отражением огня в прекрасных больших глазах.

— Затем они совместно предаются низменным страстям! «Мы — боги, мы можем все!», — это ответ Раоноса на мое праведное возмущение и справедливые укоры, — богиня только головой качала, а еще во взгляде мелькнуло неподдельное осуждение подобных забав, — Кроме этого, слишком они нервно реагируют на прямые обвинения в употреблении Слез Нирна! Оба. Подозрительно… Да, подозрительно. Более того, вероятно имеют виды и планы на твоего должника — Отто Постигшего Тьму, ведь кроме дерзких слов в твой адрес, попытки очернить твое имя в моих глазах, они еще пожелали, чтобы я разорвал наш договор в одностороннем порядке и чтобы авторов данной идеи не упоминал, а сохранил их имена в тайне. Клянусь кровью, так и было! — Мара посмотрела на пламя, затем чуть улыбнулась. И вышло как-то лукаво. Молчала долго. Лишь по буре искажений над алтарем становилось понятно, что требования Кроноса при одобрении брата не очень пришлись по душе хозяйке царства Мертвых, если не сказать жестче.

Наконец она произнесла:

— И как они пытались очернить меня?

Процитировал все, не забыл и «Старуху», искажения набрали запредельную мощь. Богиня слушала задумчиво, молчала, я наблюдал за алтарем. Вот ураган над ним успокоился, после Мара спросила:

— А ты? — не знаю, показалось или нет, но в ее голосе услышал некую хитринку.

— Я убил верховного жреца Ситруса в Халдагорде за подлые речи и вероломство его господина, о чем предупреждал последнего. Проделал это перед алтарем Многомудрого, который затем разрушил, после отправил в небытие его аватара, что прибыл с карательной миссией и преисполненный гордыней, как и все они. Но сдох, как подлый лирнийский пес, ибо не воин, а жалкий смердящий червь. Затем я заставил влиятельный Дом аристо в Ариноре, поставщиков драконов в Империю, отречься от лживых учений сумасшедшего бородача, который вел их в пропасть, — как раз Турин принимал клятвы, срезал татуировки с мясом у главных фигурантов, выжигая истинной магией все связи, а я понаблюдав немного за процессом, уединился в парке, чтобы воззвать к богине.

— И теперь ты ищешь защиту… — глубокомысленно и задумчиво протянула она.

— Я — аристо! — бросил надменно, — Разве я просил помочь мне в противоборстве с братьями? — Мара сделала вид, что изумилась. А я продолжил с металлом в голосе, — Нет. Не просил. Но хорошо понимаю, для обречения кого-то на безмерные муки, должны быть основания. Одно из них сейчас и озвучил.

— То есть, ты решил вступить в безнадежную схватку с Верховным и его правой рукой, а точнее, первым советником, из-за меня и тебе ничего не нужно, кроме дополнительного наказания для верховного жреца Ситруса? Я правильно поняла?

— Я бы солгал, если бы сказал, что встал именно на защиту твоей чести и достоинства, если только лишь отчасти. Впрочем, и этот фактор тоже является веской причиной, весомой, но не главной. Возмездие и справедливое наказание дерзких — вот основа всего!

— Да? И как это «отчасти»? — удивленно так, даже брови чуть приподняла.

Жаль я не мог прочитать реальные эмоции, а не показываемые мне мимикой, жестами и интонациями.

— Они посмели приказывать мне, главе Истинного Великого Дома, древнему аристо, чья кровь даже не горит, она пылает, и чьи подвиги и звания говорят больше пустых слов. Бородатые млети, оторванные от реальности, возомнили себя равными Творцу, только он может остановить любого из нас и приказать отказаться от обязательств в одностороннем порядке, когда другая сторона не нарушила ни одной буквы нашего с ней договора. Ибо мы его дети, и обязаны чтить и слушать Отца, — речь произнес с холодной яростью, выплескивая с экспрессией слова.

— Пока все только про тебя, где же «отчасти»?

— Ты думаешь, меня не задела их хула? Не заставила пробудиться праведному гневу? И ответил я тогда на вероломные пассажи Кроноса про тебя, стоя напротив него: «Мара многим миллионам, если не миллиардам, подарила покой. И да, я видел своими глазами, когда она выказывала человеколюбие, к которому неспособны порой сами люди». Клянусь кровью! — удивительно, но огонь в раскрытой ладони, словно по моему желанию, вспыхнул особенно ярко, и загудел, заревел, столб же поднялся минимум на метр (следовало проверить, верховный жрец и аватар Ситруса пополнили мой счет и не связано ли с ментализмом проявление в реальности клятв аристо).

— Честно говоря, удивлена.

— И еще, будь это обычным противостоянием между мной и Белобородым, то не просил бы тебя о таком, потому что смертные часто игрушки в руках богов. И только за почитание не запрещенных небожителей, карать столь жестоко их служителей я не считаю правильным. Достаточно смерти тех из них, кто мешает мне идти к цели. Но его подлый жрец вместе с другими главными в Халдагорде, теми, кто должен был следить за порядком, оставляли без внимания, а может и покрывали сознательно, действующий алтарь Раоноса, находящийся всего лишь в двухстах шагах от Храма всех богов. И он деяниями заслужил свою страшную участь. Потакание Злу, Злу настоящему, должно караться предельно жестоко! — и освещаться предельно широко. Последнее, добавил про себя.

— Про алтарь ты уверен? — здесь в глазах появилась твердость и некая злость.

— По моему приказу было уничтожено это поганое капище. Предварительно я убил адептов Кровавого, которые прилюдным нарушением всех табу и попранием устоев возносили молитвы своему господину. Готовились к массовому жертвоприношению. Но к тебе паскудные мроки уже не попадут, кроме одной темной эльфийки, потому что тела презренных тварей я утопил в яме с лирнийскими слизнями.

— А как отреагировал Раонос? Неужели позволил? Оставил без ответа? — или она со мной играла, или кроме небольшой группы посвященных, другие боги мало знали о тонкостях нашего противоборства.

— Стенал. Затем откупился от меня на три дня, столько я планирую находиться в столице Аринора. Заплатил, чтобы я не трогал его паству и не разрушал ничего,