Сержант МЧС и нечестивый артефакт - Эльмира Шабурова

- Пошли. - ответил я, оставляя огнетушитель возле трупа и направляясь к раскуроченной стене.

За стеной оказался не большой спуск по старым и уже кое-где осыпавшимся ступенькам в низ, там оказалась не запертая старая и удивительно хорошо сохранившаяся дверь, обтянутая листами железа. За дверью, в пыли и темноте покоились останки четырех моих предков и позади них было что-то вроде алтаря или просто каменной широкой полки, на которой лежали на давно сгнивших подушках разные предметы. Там были три золотых кувшина для умывания, три тазика для той же цели и пять предметов похожих на указки или жезлы, небольшие, но очень красивые, покрытые тончайшей резьбой. Еще там лежало нечто похожее на гребень, покрытый янтарём, аметистами и рубинами. Гребень был очень красив, и я протянул его Арине. Та, смутившись отказалась, поэтому я убрал его в свою сумку и взял мелкие жезлики.

- Взял, что хотел? - услышал я голос своего предка и обернувшись увидел призрака смотрящего на меня из останков этого самого предка.

Я ему кивнул и показал жезлы у меня в руках. Он ласково, по-отечески мне улыбнулся и сказал:

- Передай Алие, что всё в порядке и я наконец то обрёл покой. Археологам пусть не мешает, мы все хотим стать частью учебника истории. Так что тела наши не уничтожай, пусть находят, теперь можно. Удачи тебе Тимур, ты наша надежда и гордость. Да прибудет с тобой Бог.

Призрак исчез, и я почувствовал, как голос у меня в голове навеки исчез.

- Он упокоился. - прошептала Арина. - Это хорошо, вот и мой дед по материнской линии, упокоился бы, я бы вздохнула с облегчением. А то вечно припрётся и бухтит пол ночи, видите ли, я осмотр пациенту не так провела и карту неправильно заполнила. Он же профессор медицины, он то знает, а я должна всё потом исправлять. Уууу, зануда от медицины.

Глава 5

Я крутил в руке один из артефактов и не мог понять, как его использовать. Это было непонятное мне действие, активация и применение магического артефакта. У меня в руках был стержень не то каменный, не то металлический, покрытый тончайшей резьбой, и эта резьба явно имела большое значение, но я не мог понять этой резьбы. Для меня она была лишь узором на непонятной штуковине, и всё.

- Как ее активировать? - спросил я у Арины и у отца, присутствие которого я ощущал у себя за спиной. Мы ехали в простой и старой «Ладе-Калине», и за рулём была Арина. Она глянула на предмет у меня в руках, поморщилась, фыркнула и чихнула.

- Вот ведь, я и забыла, что не переношу старую магию. Она по-настоящему токсична, единственное, что драконы сделали хорошего, это очистили магию от токсичности. - сказала она, выезжая из Казани в сторону столицы.

- А эта штука не активируется, от нее идет остаточная древняя магия, и только. Она разряжена почти в ноль. От нее одна польза сейчас, в глаз злодею воткнуть и надеяться, что он не восстановится после этого.

Арина еще три раза чихнула и, вытерев нос бумажным платком, выпила какую-то таблетку от аллергии на старую магию. Я же продолжал буравить взглядом артефакт, эта штука была бесполезна, а мне больше негде было взять новые.

- Надеюсь, у вас есть батарейки к ним? - наконец спросил я, когда Арина посигналила и обругала водителя мимо пролетевшей машины.

- Батареек нет, но я знаю того, кто может зарядить эти штуки до полного. - улыбнувшись, ответила Арина и снова трижды нажала на клаксон.

- Вот ведь идиоты... Прости, я редко езжу сама, папа не разрешает. Да и из Аркаима я редко выбираюсь, но, если честно, я обожаю водить машину, это восторг полный.

- А куда мы едем? - уточнил я, хватаясь за переднюю панель, так как Арина явно не знала, что такое тормоза.

- В столицу, к уважаемому, даже очень уважаемому шаману. Он знаменитость. И он мне о-о-о-очень должен, я ему голос вернула. Так что подзарядит, как миленький, подзарядит. - улыбнувшись, ответила Арина и всё-таки сбавила скорость. Уж правила ПДД и указание дорожных знаков она выполняла строго. Через девять часов мы въехали в столицу, и я впервые увидел златоглавую и решил, что мне и в моем Мегионе неплохо жилось.

Он был небольшой, а Москва была слишком большой, и народу было