Курьер между мирами - Ольга Николаевна Шивер

остававшаяся в постели и до конца не оправившаяся от недавних родов. Она выглядела сильно измученной, но счастливой. Её лицо блестело от пота, а прядь намокших волос прилипла ко лбу. – Взгляни скорее на мою дочурку! Разве это не чудо? Разве она не прекрасна?

– Скоро и у нас будет такое сокровище! – подмигнул жене Аргус.

Медленно, будто боясь спугнуть чудесное видение, Нела шла прямиком к колыбельке, из которой раздавалось причмокивание и сопение.

– Разве она не прекрасна, Нела? Моя дочурка. Разве она не чудо? – продолжала повторять Адрия.

Нела подошла к бортику колыбели и, задержав дыхание, заглянула вовнутрь.

– Правда она красавица? – не унималась Адрия.

Чудовищная картина открылась взору принцессы: в колыбели лежал полуразложившийся труп младенца с верёвкой на шее. Белоснежные простыни были мокрыми и выпачканными песком и тиной.

– Нела! Что же ты молчишь? Правда она красавица? Правда чудесная? – вторили собравшиеся у колыбельки члены императорской семьи, продолжая с блаженными улыбками дивиться на труп младенца.

Громкий крик рептилии нарушил ночное спокойствие замка Саир, и Нела открыла глаза, сразу привстав на локтях. Одеяло давно сползло с кровати и мятым комком валялось на ковре. Несмотря на прохладный ветерок, задувавший сквозь открытое окно, лицо принцессы Наваолониса горело.

Стремясь скорее стряхнуть ужасное ночное видение, Нела быстро сползла с кровати и подошла к столику, где Гюфна оставила ей кувшин с родниковой водой.

Наполнив позолоченный кубок и сделав несколько глубоких глотков, Нела смогла успокоить дыхание, но её сердце по-прежнему продолжало стучать с удвоенной скоростью. Леденящий душу образ мёртвого младенца на белых простынях никак не хотел уходить из головы принцессы, застыв мрачной пеленой перед глазами.

Нела провела рукой по взмокшему лбу и направилась к выходу на балкон. В эту минуту больше всего ей хотелось привести себя в чувства, и она делала ставку на помощь зябкой летней ночи со свежим дыханием океана.

Шумно вдыхая ноздрями чистый морской воздух, принцесса шла босыми ногами по каменному полу балконной ложи. Остановившись у самого парапета, она с надеждой всматривалась в тёмные облака, застлавшие небо, ища в них успокоения.

Чёрные силуэты двух парящих над горизонтом драконов привлекли внимание Нелы. Они ожесточённо бились друг с другом в воздухе, как два стервятника – за кусок мяса, вместо которого в этой битве выступала какая-то небольшая вещь. Что именно послужило предметом схватки, Нела разглядеть не могла: было слишком далеко. Наконец одному из драконов удалось выдрать из когтей другого желанную добычу, и, войдя в крутое пике, он с плеском скрылся в пучине волн. Проигравший схватку дракон, оставшийся в небе, издал отчаянный рёв, настолько громкий, что Нела содрогнулась: никогда раньше ей не доводилось слышать ничего даже отдалённо похожего на этот оглушающий звук. Испустив ещё несколько резких возгласов, полных боли и отчаяния, потерпевшая поражение рептилия взмахнула мощными кожистыми крыльями и развернулась в направлении замка.

Дракон двигался так стремительно, что Неле было сложно определить, кто именно из членов императорской семьи перед ней. Достигнув линии берега, дракон стрелой спикировал вниз и, ударившись о песок, взвившийся высоким вихрем ввысь, сменил свой облик.

Мужчина валялся на мокром песке и отчаянно кричал, молотил кулаками по воде и, казалось, был совершенно безумен. Он выл, плакал и гневно вопил – что именно, Нела разобрать не могла, но абсолютно точно теперь видела, что это был Крон.

На побережье замелькали факелы, на крики сбежались придворные, слуги и члены императорской семьи. К тому месту, где в истерике бился Крон, из вод океана выходил Аргус – его силуэт Нела могла узнать из тысячи, несмотря на расстояние и ночной сумрак. Как только нога Аргуса ступила на песок, Крон бросился на него с кулаками и, сцепившись, мужчины кубарем покатились по побережью, со злостью нанося друг другу удары.

Нела закрыла рот рукой: она ещё не видела Крона настолько свирепым. Он дрался с двоюродным братом с такими силой и яростью, каких Нела никогда бы не могла от него ожидать. Наконец, Аргусу удалось одержать победу и обездвижить соперника. Он подал собравшимся какой-то знак, и двое стражников подхватили обмякшего и рыдающего Крона, а затем повели его к дверям замка.

Не понимая, что происходит, Нела вернулась в свою спальню. Увиденное на побережье привело её в замешательство и напугало. Догадываясь, чем могло быть вызвано такое несвойственное Крону поведение, она сейчас больше всего волновалась за Адрию.

Подпоясав халат и надев туфли, Нела велела дежурившему в коридоре стражнику немедленно сопроводить её к покоям Адрии, но, не пройдя и десятка шагов, встретила Гюфну.

– Вернитесь к себе в комнату, прошу вас. Нет нужды сейчас искать госпожу Адрию, – спокойным печальным голосом сказала служанка. – Вам лучше дождаться утра.

– Нет, Гюфна, я хочу немедленно справиться о здоровье моей родственницы. Сейчас же! – разозлилась Нела.

Гинийка, вздохнув, жестом указала на двери спальни принцессы, призывая её следовать за ней, и прошла в комнату.

Возмущённая таким обращением служанки, Нела, пылая от гнева, не собиралась даже двигаться с места.

– Пожалуйста, госпожа Нела, я желаю вам только добра, – примирительно сказала Гюфна. – Прежде чем вы отправитесь в комнату госпожи Адрии, я должна вам кое-что сообщить.

Бросив быстрый взгляд на стражника, гинийка дала принцессе понять, что ей не хотелось бы говорить при посторонних. Всё ещё пылая от негодования, Нела нехотя вернулась в свою спальню и с напряжённой тревогой воззрилась на Гюфну. Она искренне не понимала такого вопиющего поведения всегда покладистой служанки, и теперь к коктейлю бурливших внутри Нелы чувств добавился страх, предчувствие чего-то плохого.

– Принцесса, вам лучше присесть. – Гюфна быстрым шагом подошла к дверям и плотно закрыла створки, чтобы снаружи из спальни не было слышно ни звука.

– Гюфна, говори же! Что произошло? – В голосе Нелы сквозил испуг: по выражению лица гинийки она понимала, что хороших вестей в эту ночь ей ждать не придётся.

– Госпожа Нела… – Гюфна вздохнула, набираясь храбрости, чтобы произнести то, что собиралась сказать. – Госпожа Адрия и ребёнок погибли.

Нела стояла посреди комнаты как громом поражённая, отказываясь верить в услышанное.

– Гюфна, ты уверена в том, что сейчас говоришь? – осторожно спросила она.

– Ребёнок родился слабым и умер вскоре после своего появления на свет, – опустила глаза служанка. – У госпожи Адрии открылось сильное кровотечение. Ни лекарь, ни повитуха не смогли ей помочь.

Очертания комнаты размылись, по телу Нелы прокатилась волна слабости, закружилась голова. Мгновенно отреагировав на побледневшее лицо хозяйки, чуткая Гюфна подхватила её под локоть и подвела к кровати.

– Вот так, госпожа, вам лучше прилечь, – суетилась она, укладывая потрясённую Нелу в постель. – Я