Фантастика 2025-51 - Антон Лагутин

подытожил дядя. – Ничего, я запомнил его голос… О чём вы думаете, дражайшая племянница? Если о здоровье миссис Китс, то не стоит беспокоиться. Отдохнёт и встанет на ноги. В крайнем случае, оглохнет на одно ухо, что будет только справедливо. Её стоило бы выбросить на улицу без содержания… Но, учитывая ваше мягкосердечие, советую назначить этой бестолковой женщине небольшую ренту и отстранить от работы навсегда. За длинный язык.

К стыду моему, размышляла я вовсе не о судьбе Магды и даже не о том, что женщина, которой все доверяли без оговорок, невольно выдала не тому человеку распорядок дня в особняке, отношения между прислугой и, возможно, рассказала об особом положении Лайзо… Нет, меня заворожило иное.

– Как вы полагаете, – произнесла я тихо, ни к кому конкретно не обращаясь, – «Нола» звучит так похоже на «Финола», потому что это совпадение?

– Не может быть, – отрезал дядя Клэр. – Конечно, саму её я никогда не мог разглядеть, но какой нормальный человек станет больше года рисковать с разоблачением, чтобы втереться в доверие к служанке и…

– Одна поправка. – Эллис уже вернулся и теперь стоял у двери. – Финола – не нормальный человек. И вот тому подтверждение.

В руках у него был ворох каких-то грязных тряпок…

Я пригляделась, и в голове у меня зазвенело.

– Эллис, я же просил вас, – зазвучал голос Мэтью точно издали.

– Просить этого человека и надеяться, что он прислушается? Вы шутите. Он всё делает по-своему, – едко отозвался Клэр. Мне казалось, что дядя говорит под водой.

– Крысолов, – с трудом разомкнула я губы. Мир вокруг стремительно заволакивало золотой пеленой.

– Что? – вскинулся Клэр.

– Крысолов, – повторила я с трудом. – Точнее… точнее, костюм… костюм человека, которого увела Финола на балу.

…В ворохе опалённого мокрого тряпья, который держал Эллис в охапке, ещё можно было опознать обрывки ярко-зелёной рубашки, часть кожаного жилета и потрёпанное павлинье перо.

– Леди Виржиния? – позвал меня кто-то. За пеленой не различить было даже тембра голоса. – Леди Виржиния, вам дурно?

– Нет, – откликнулась я, чувствуя, как немеют губы – от улыбки. Затем слегка наклонила голову и потёрла виски, чтобы избавиться от гула в ушах и золотистой завесы перед глазами. – Мне хорошо… То есть я в порядке. Просто устала.

На самом деле, было бы естественно, если бы после таких новостей мне стало плохо. Но несколько секунд назад накатило осознание двух невероятно важных фактов.

Первый – Финола безумна; она убеждает всех, что играет жизнью Лайзо, так последовательно и упорно, как можно только лгать.

Второй – видение, внушившее нездоровые мысли о корысти и предательстве, навеял некто иной. Не Финола, о, нет, она на такое не способна. Но есть тот, кто давно не появлялся на сцене; тот, кто причинил мне больше мук, чем любой другой враг; тот, для кого сны – родная стихия.

Валх, господин с чёрной служанкой.

И если две эти силы – и дочь ши, и мёртвый колдун – рьяно пытаются обернуть всё так, словно Лайзо у них в руках… значит, никто из них на самом деле над ним не властен. Зеленоглазый колдун ускользнул от врагов и развеялся в зимнем сумраке, точно дым. По каким-то причинам он пока не может вернуться. И всё, что в моих силах – верить в него и вести свою игру.

В ту ночь я спала прекрасно и пробудилась легко, около семи, чего давно уже не случалось. Видения – и пророческие, и кошмарные – на сей раз обошли стороной особняк на Спэрроу-плейс. Голова была ясной, а настрой – боевым. Мы с Мэдди быстро выпили по чашке кофе с рассыпчатым печеньем и отправились в кофейню, остановив ближайший кэб. Дядя Клэр наверняка сказал бы много выразительных и точных слов о такой беспечности, однако после вчерашних событий он ещё крепко спал, и покой его охранял верный Джул.

Тем лучше для нас.

– Что будет с Магдой? – потянула Мадлен меня за рукав, когда мы уже подъезжали к «Старому гнезду». Я оглянулась на окошко, сквозь которое видно было спину возницы, и пожала плечами:

– Полагаю, последую дядиному совету. Но не сейчас, а спустя полгода, когда смогу убедиться, что она полностью оправилась. Не хочу, чтобы она считала это наказанием за проступок.

Мэдди уткнулась взглядом в колени и аккуратно расправила коричневую юбку.

– А на самом деле – наказание?

Я мягко улыбнулась и накрыла её руку своей. Представляю, какие мрачные мысли бродят сейчас в хорошенькой рыжей головке… О другом предательстве, вполне осознанном и принёсшем куда больше горя.

– Нет, конечно. Но дядя прав, Магда говорит слишком много. Она слабое звено в цепи. И страшно не то, что ею снова могут воспользоваться, а то, что в следующий раз она пострадает сильнее.

На несколько секунд в кэбе воцарилась тишина, если не считать скрипа осей. А потом Мэдди вздёрнула подбородок и сказала тихо:

– Предатели поневоле – орудие на один раз. Потом их ломают и выбрасывают.

– Философское изречение, – вздёрнула я брови от удивления. – Не ожидала от тебя такой…

– Серьёзности? – посмотрела Мадлен мне в глаза и вдруг усмехнулась по-взрослому и устало, совсем не похоже на себя обычную. – Была в театре, долго. Читала мало, слушала много. Старые пьесы, новые пьесы… – Она сглотнула и продолжила после запинки: – Говорить пока трудно, но можно думать. Много думаю.

Честно признаться, я считала, что неплохо разбираюсь в людях. Но сейчас подруга и компаньонка выглядела незнакомкой. Образ легкомысленной, верной, доброй, сильной, но не особенно склонной к размышлениям девушки пошёл трещинами. Он безупречно подходил Мэдди-сиротке, обласканной вниманием рода Эверсан-Валтер, о, да. А вот Хэрриэт из трущоб, бывшая воспитанница маркизы Фойстер и запасная актриса преуспевающего театра, конечно, никак не вписывалась в него.

Но до сих пор этот факт как-то ускользал от моего внимания.

– А о чём вы думаете? – спросила она внезапно.

– О том, что мы все иногда переоцениваем свои способности, – ответила я уклончиво.

Расписываться в неспособности разглядеть настоящий характер подруги за удобным, привычным образом как-то не хотелось.

В кофейне переживания быстро сгладились и поблекли – суета прекрасное средство от лишних раздумий. Георг и миссис Хат услышали весьма сокращённый вариант вчерашнего происшествия. Больше всего их обеспокоила судьба Магды, но мы сошлись на том, что