"Фантастика 2025-70". Компиляция. Книги 1-31 - Алексей Калинин

пределами стола. Может на полу, может в шкафу, но вы не знаете где это, и поэтому создаете алгоритм поиска. Самый простой вариант, тот которым воспользовался Дайрус. Раз есть в мире объем информации, то наверняка он востребован людьми. Раз один профессионал уже расположил для себя бумажки на столе, то другой этого может не делать, ему достаточно просто посмотреть на этот стол, то есть воспользоваться уже созданным, чужим алгоритмом расположения. А алгоритм поиска — простой. Проверить, есть ли это у кого-нибудь.

Илим медленно кивнул.

— Кажется, я начинаю понимать… Все сводится к тому, как ты ищещь. Так что, можно найти все, что угодно?

— Да. Твоему боссу уже намекнули на то, что существуют глобальные алгоритмы поиска, которые Дайрус создал для себя. Ему их назвали "изнанкой инфосети", вот только на деле — никакая это не "изнанка". Это просто выстроенные по другому алгоритмы.

— Постой, ты хочешь сказать, что к инфосети может подключиться кто угодно, и найти что угодно? Даже самую старательно закрытую информацию?

— Начинаешь понимать. Но не до конца. Проведу аналогию. У тебя есть драгоценности, которые ты хочешь сохранить.

— Я положу их в сейф.

— Верно, возведешь вокруг них стены. Когда ты делаешь закрытый архив, то ты точно также выстраиваешь стены вокруг части информации, однако и дверь ставишь, чтобы можно было самому до нее добраться. Верно?

— Верно. И запираю на ключ.

— Правильно. Так вот, можно найти алгоритмы, которые как таран разнесут стену. Можно долго и усиленно ковыряться отмычкой в замке, чтобы открыть дверь потише…

— А можно взять сам ключ…

— Или сделать с него дубликат, и тогда ты даже не узнаешь о том, что у тебя кто-то побывал. Как я подозреваю, у Дайрус были не только поисковые алгоритмы, но и вот такая "делалка дубликатов ключей". Скорее всего в связке с поисковыми, чтобы найти архив, послать запрос на поиск ключа, снять копию и применить.

Илим потрясенно смотрел на собеседника.

— Как ты до этого додумался?

— До этого додуматься было несложно. Куда сложнее было понять, как же у вас тут все устроено. Я штук сто вокслеров и деингов переломал, пока не понял, что единственная их "настоящая" часть — это кристаллы, которые обеспечивают доступ к инфосети.

— В каком смысле "настоящая"?

— В прямом. Это их сердце. Это и операционная система, и поисковые алгоритмы… Все дело в них. И если получить к ним доступ, то можно их изменить. Саму "операционку" я трогать не стал, смысла нет, а вот с алгоритмами начал играть. В моем мире я довольно неплохо программировал на разных языках, но здесь… Понять что доступ через кристаллы, это половина дела. Вторая была в том, чтобы понять как их программировать. Пришлось действовать на ощупь, но все свелось к безумно банальной, и крайне сложной штуке.

— Какой? — затаив дыхание спросил Илим.

— К двоичному коду. Правда, чтобы работать с ним хватает и мизерных мощностей, но вот чтобы считать его и перевести на мой ноутбук — пришлось с головой уйти в изучение кучи вещей. А у вас, как нарочно, бумажных книг практически не осталось. В общем, действовал строго научным методом "тыка". Перепробовал все, пока не додумался подавать двоичный сигнал на контакты разъема, чтобы он возвращался с откликом. Приходится теперь тратить время на то, чтобы послать сигнал, получить отклик, перевести все в нужный формат, просмотреть и изменить, после чего послать все измененное в обратную сторону. Хорошо еще, что у моего ноута мощность приличная, а то ждать бы пришлось по нескольку часов.

— А с защитой как ты так быстро расправляешься?

— Я тебя умоляю… Вашу защиту один раз взломаешь, и уже понимаешь, что и как. Дальше пишется программка, которая перебирает несколько вариантов противодействия, и запускает нужный. Я пока столкнулся только с двадцатью защитами, которые с наскока "не по зубам" оказались. Твоя — одна из них. А остальные — типовая фигня. У Тейлона, правда, неплохая была. Целый прат с ней возился, пока понял что и как.

Илим долго молчал, после чего, наконец, скажал:

— Я правильно понимаю, что ты можешь влезть в любую информацию в инфосети, и изменить ее?

— В теории. На практике — для этого надо жить информацией. Быть ей самой. Состоять целиком из двоичного кода, или, хотя бы, мыслить им. Думать не фразами и образами, а цепоцками нулей и единиц. Иначе — это занимает уйму времени.

В этот раз обдумывание было еще более долгим, пока, наконец, личный аналитик Нойрама Роана не произнес:

— А зачем тебе все это?

Тимур усмехнулся.

— По двум причинам. Первая заключается в том, что всю вашу информацию несет магия, и воздействуя на нее, можно, в теории, добиться магического воздействия, а ты даже не представляешь, насколько паршиво не быть магом в мире магов. Вы, конечно, на бытовом уровне, скрасили существование тем, кто лишен магии, чтобы они не чувствовали себя чересчур ущербными, но все равно, если ты не маг — ты ущербен.

— А вторая?

Он пожал плечами.

— Мне было скучно.

Глава 8

Когда Арианна проснулась, Роан гремел на кухне, пытаясь что-то приготовить.

— Помощь нужна? — поинтересовалась она.

— Не откажусь. Судя по всему, в последний год здесь точно никто не появлялся, и припасы, мягко говоря не слишком хороши.

Она поднялась с кровати, на которую он ее уложил, и направилась на кухню.

— Ты выяснил где мы?

— Да. В старом доме, где жила семья Крэйт. Кстати, аккуратнее, системы безопасности действуют до сих пор.

— Спустя столько времени?

— У них подпитка от предмета веры.

Арианна понимающе кивнула.

Осмотрев продукты, она не рискнула что-то готовить, и отправила все прямиком в уничтожитель.

— То есть мы останемся голодными?

— Придется. Ничего, будет стимул побыстрее закончить. Ты, в принципе, можешь отправляться и не ждать…

— Не выйдет. Ты меня отсюда не спровадишь. Если тебе не удастся вернуть ее с того света, то у меня будет мало времени на изъятие памяти. Кстати, можешь попутно выяснить кто накладывал на нее этот "Последний шанс"?

— Только если раньше сталкивалась с работой этого мага. Я, вообще-то, не одна из ваших экспертов, и у меня нет под рукой базы по аурам.

— Жаль. Но, что делать. Ладно, пусть мы и без еды, но тергон я, по крайней