Темный принц: Тяжело быть младшим. Маленьких все обидеть норовят. Что выросло, то выросло. Путешествие в Дубраву. Чужак - Ксения Николаевна Баштовая

исполнится воля ее! Даже деду говорить не буду, не моя тайна. Хочет – сам узнает, а если, наоборот, Ночь решит, что ему знать не надо, то сон моего предка будет как никогда крепок. В смысле – меньше знаешь, крепче спишь. А вы что подумали?

«Пора», – тихо шепнуло что-то внутри. Доспех Элетта сидел как влитой. Можно не беспокоиться, что что-то будет звякать или мешать. Я встал, полностью обернулся и бесшумно взмыл в небо. Меня никто не увидел. Черная тень на черном фоне… легче поймать ветер в ущелье. Или увидеть каплю в реке. Мощные взмахи крыльев в секунды донесли меня до вражеского лагеря, а чутье исправно показывало «мишени». Теперь для меня они словно меченые. Хотя почему именно «словно»? Это же так и есть. Меченые. Враги. Те, кто должен сегодня умереть.

Может, конечно, я и не самая большая жаба местного болота, но кровь пустить сумею.

Здесь не горели фонари, точнее, их роль выполняли пылающие чаши на треногах, закрепленные на высоте человеческого роста. Причем налито в них было отнюдь не чистое масло, которое дает ровный и яркий свет, а какая-то вонючая и чадящая смесь. Похоже, для них это дорогое удовольствие – освещение. Патрули тоже были довольно редки. Вероятно, добровольно никто не хотел находиться рядом с адептами. Но караул возле палатки стоял.

Не обязательно считать входом только дверь. Ведь проникнуть в помещение можно и через окно, и через… стену, например. Иногда роль входа очень хорошо исполняет потолок. Или пол. Но сегодня именно стена станет входом, а вот крыша палатки – скорее всего выходом. Поскольку лететь придется быстро и долго. Ведь кроме этой пятерки мне надо уничтожить еще две или три. Смотря как распорядятся Ночь и судьба.

Коготь бесшумно распорол ткань. За пологом стояла тишина. По всей видимости, сегодня днем эти поработали хорошо. Спят так, что самому зевать хочется. Поэтому умрут тихо и легко. Нож, когти – какая в сущности разница? Пятерка ушла тихо, не проснувшись и не издав ни одного звука. Ночь, я исполняю свою клятву!

Вторая пятерка еще не спала. Судя по нестройному гулу голосов и невнятным разговорам – эти предпочитают расслабляться по-другому. Вино, еда, песни… точнее, полупьяные выкрики. Не хватает только гулящих девок до полного комплекта. Кажется, с этим элементом досуга здесь напряг. Хорошо. Мне не хотелось бы ввязывать в свои разборки посторонних. Хотя даже если бы они тут оказались, то отделались бы искажением памяти и забытьем на день-два.

Крылья опали, подобно черному плащу. Я мягко опустился на землю. Вот и все… Я ведь выполнил свое обещание, Госпожа?

Думаю, мы сможем удержать город: без магов осаждающие долго не протянут. Не будут же они, в самом деле, связываться с этим императором с крайне коротким титулом и просить у него прислать новых магов? Особенно если старые столь неожиданно скончались? Мне кажется, нужно быть форменным самоубийцей, чтоб решиться на такое.

Как бы то ни было, пусть сами разбираются, что там у них с этими любителями кровавых жертвоприношений произошло, а я… я отправляюсь спать! И побыстрее! А то уже на ногах не стою.

– Похвальное рвение! – Тихий смешок заставил меня дернуться в сторону. В руке блеснуло лезвие Ал’Дзаура…

Тьфу ты!

– Дед, ну вечно ты…

– А что я? – Совершенно непрозрачный Дариэн медленно отклеился от стены, о которую он опирался спиною, и направился ко мне.

– Появляешься внезапно, – мрачно буркнул я, пряча меч.

– Зато тебе внезапности учиться и учиться…

– В смысле?

Честно говоря, голова совершенно не варила. Хотелось лечь, закрыть глазки и спать, спать, спать…

– Твои превращения. Их небось почувствовали все светлые и темные на сто миль окрест.

Э-э… А об этом я даже как-то и не подумал. Хотя он сам странный. Как, значит, со стены сталкивать, так все нормально. А как превращаться… Хотя может, он имел в виду, что это могли узнать не только те, кто сейчас в городе? М-да, удивительно еще, как местные маги (те, на чьей совести лежит охрана остальных стен) не сбежались ко мне с требованием немедленно признаться, что здесь происходит.

А может, я не до конца перекидывался и никто ничего не заметил?

– Ну-ну, надейся, – хмыкнул дед и, прежде чем я успел хоть слово вставить, растаял как туман.

Нет, это что, он теперь пожизненно будет ко мне являться и воспитывать? Я на это не согласен! И вообще мне…

Что именно «мне», я додумать не успел. Назойливый легкий стук каблуков, казавшийся последнее время каким-то странным фоном, внезапно стал совершенно отчетливым, а в следующий миг на меня налетела… Тэ.

– Опять ты?! – пораженно охнула девушка и рванулась в сторону, пытаясь ускользнуть.

Не тут-то было! Хотя я и засыпаю на ходу, но уж шуструю девушку поймать успею! В запястье ей вцепился не хуже сторожевого кама.

– А ну стой!

– Да отпусти же ты меня! – Найденная принцесса задергалась, пытаясь вырваться.

Вот только делать мне больше нечего, как ее отпускать! И вообще еще неизвестно, как она здесь оказалась!

– Ты почему на свободе очутилась?

Я ведь помнил, что ее арестовали!

– Выпустили! – сердито буркнула Тэ, не прекращая попыток освободить руку.

– Угу, а потом догнали и еще раз выпустили.

Девушка замерла, прищурилась:

– Будешь издеваться, я тебя в крокозябру превращу!

Нет, ну какое милое и доброе создание!

Хотя вопрос, как выбралась, снимается. Небось точно так же, как и до Миллинга добралась. Облик поменяла, а там уже легко…

Кажется, разобрались. А раз так…

– Пошли! – Я потянул девицу в сторону «каминдотуры».

– Куда?! Зачем? – Она уперлась, как молодой корн.

– Сдаваться.

А что она ожидала услышать? Как ни крути, эта девушка – предательница. Перед самым штурмом из города сбежала? Сбежала. О чем-то там врагам рассказывала? Рассказывала. Ее потом допрашивали? Допрашивали. Под арестом оставили? Оставили. И что, после всего этого я должен ее отпустить? Да не дождется!

– Пусти! – взвизгнула Тэ. – Ты же… Ты же ничего не понимаешь!

– Да? – фальшиво удивился я. – И чего же я не понимаю?

Она уже открыла рот, собираясь мне что-то сказать… Вздрогнула всем телом и опять разревелась. Как назло, сейчас рядом не было никого, кто мог бы скомандовать провести нас к себе в кабинет. И вот что мне теперь с ней делать? Упрямо тащить к коменданту, не обращая внимания на печальные хлюпанья?

Сбоку раздался знакомый смешок. Спасибо, дедушка, я тоже тебя очень люблю.

Что там Рин делал, когда Элиа утешал? Приобнять за плечи и погладить по голове? Интересно,