Слуга Государев. Тетралогия - Денис Старый

Сказав это, я повелел позвать Аннушку. Ну и начинать накрывать на стол. Разве же я не гостеприимный хозяин? Вон, уже и капустку отрекламировал. Но она и вправду, чудо как хороша, хрустящая, с морковкой, с льняным маслом. Хотя я бы предпочел с ароматным подсолнечным. Но не в этом году, уж точно.

Моя красотка зашла в комнату не смиренной девой, а грозной, готовой дать отпор. Уж не знаю, с чем было связано такая агрессия.

— Как поживает батюшка мой? Не гложет ли его совесть, что когда была возможность забрать меня отсюда, он этого не сделал? Что пошёл он новым набегом на русские земли, ничего в этом не выгодав, кроме того, что я подверглась унижению и насилию. Пусть подумает об этом славный бек. А я счастлива. У меня появился достойный защитник, муж, сильный и тот, кто не предаст, — сказав это, Анна тут же развернулась и вышла из комнаты.

Я лишь пожал плечами. Конечно, как существенный бонус, мне было бы неплохо, чтобы появились родственники, причём, далеко не бедные. С другой стороны, и без них обойдусь.

А вот то, что нагаевский бек прислал своего человека и признал меня зятем, — пусть на самом деле этого и не было, — слухи распространять я буду. Таким образом и повысится статус моей жены, и в будущем я смогу с ннй более уверенным выходить в Совет. И мой статус также повысится.

— Дочь господина не праздна? — спросил Секерхан.

Он привстал со стула, смотря на дверь, которая была уже закрыта и в которую только что вышла Анна.

— Это имеет значение? — спросил я.

На самом деле, даже озадачился. Посланник был явно не в себе. Эта новость его ошеломила. И не решится ли на какую глупость.

— Не думай даже о том, чтобы украсть Анну. Ее охраняют и днем и ночью. А я, случись такое, догоню тебя и убью такой смертью, что в рай не попадешь, точно.

— Не угрожай мне, — зло сказал посланник.

— Так разве же это угроза? Ты ведь не собираешься это делать. Так что… — я улыбнулся. — А нынче испробуй капусту. А еще у меня есть испанская курица, ну или индейка. Она халяльная, испробуй. Завтра же посмотришь на то, как мы собираемся воевать со Степью.

Конечно же не будет показано ничего из того, что может стать откровением и навести на мысли, как противодействовать. Но выучка и демонстрация быстрого построения в каре, для знающего человека, уже должны будут натолкнуть на мысли Секерхана.

* * *

Зеленецкий монастырь

30 сентября 1682 года.

Митрополит Новгородский Корнилий читал письма. Они прибыли к нему днем ранее. И… Он не знал, что с этим делать. А тут еще и гости прибыли. Приехал нерадивый воспитанник, нынче архиепископ Холмогорский и Важский, Афанасий. Ну и сын боярина Матвеева, Андрей Артамонович.

Сколь много помогал Корнилий помогал Афанасию, а он… Стал скорее уже воспитанником и выдвиженцем патриарха Иоакима. Теперь и действует с полной указки владыки. Но и пусть бы. Но только Новгородскую метрополию ограбили. Ведь из нее было выделено архиепископство, словно бы только под Афанасия. Забраны многие, причем, далеко не бедные приходы.

Корнилий, конечно, делал вид, что нет у него на это обиды. Но с уменьшением приходом и влияние митрополии снизилось. И тут сколь не думай, что так угодно Богу, все равно то и дело, но обида проступала. И молитвы не всегда помогали справиться с греховными мыслями.

А еще, вот словно бы с самими письмами, что привезли стрельцы, которые и назвать не могли, кто им передал бумаги, прибыл и сын Артамона Матвеева, Андрей Артамонович. Парню было всего шестнадцать лет. Но вот родитель, видимо посчитал, что уже пора его сыну начинать свою службу. И кому именно служит Матвеев-сын, понятно, своему отцу. И становилось понятным, что приезд Андрея Артамоновича не случайный.

— Владыко, тебя спрашивают гости твои. Ты выйдешь? — спрашивал митрополита один из служителей Зеленецкого монастыря, чаще всего сопровождающий Корнилия, когда он находится в своем любимом детище, в монастыре.

— Да, нынче же… — задумчиво говорил Корнилий.

Собравшись с мыслями, митрополит вышел к гостям в трапезную.

— Владыко, благослови, — тут же встал Андрей Артамонович и склонил голову.

Глядя на своего воспитанника, словно бы и не замечая его, митрополит благословил Матвеева-сына. Андрей Артамонович поцеловал руку владыки.

А вот Афанасий лишь обозначил свой поклон. При этом он же архиепископ и должен…

— Помолимся Господу Богу перед трапезой, — решил не обострять Корнилий и призвал к молитве.

Помолились, принялись есть скоромное. Но вот Афанасий не ел, а скорее рассматривал немудренную еду, хлеб да рыбу.

— С чего не трапезничаешь? — спросил Корнилий, обращаясь к архиепископу.

— Кусок в горло не идет, владыко, — морщась отвечал Афанасий.

Андрей Артамонович тут же наострил уши. Как отец и заведовал, он должен под предлогом посещения Зеленецкого монастыря, больше слушать, а меньше говорить. Вот и слушал, правильно расценив, что сейчас прозвучит главное, для чего приехал сын боярина Матвеева к митрополиту Корнилию.

Боярин Артамон Сергеевич Матвеев уже второй раз присылает пожертвование митрополиту Новгородскому Корнилию. Владыко начал большую стройку Зеленецкого монастыря и ему, особенно когда были выделены многие приходы в отдельное архиепископство, нужны деньги и люди для стройки. Вот Андрей Артамонович и привез необходимое. Вернее, только деньги, люди в пути.

Артамон Матвеев прекрасно понимал, что Новгородский митрополит может составить оппозицию патриарху Иоакиму. Корнилий авторитетный иерарх, к нему прислушиваются многие. В том числе и те, кто считает, что в отношении старообрядцев уж слишком суровые меры. Ведь Афанасий устроил целую систему пыток и в его архиепископстве больше всего самосожжений.

Считают такие меры избыточными, но никто против не выступает. Между тем, например, в Тобольске, нельзя вот так, пытать и принуждать старообрядцев на словах признавать ересь. Бунт будет тут же. Хотя и такими методами там не брезгуют в угоду общей политики гонения. Но аккуратно, все больше методами просвещения действуют.

Пауза затягивалась. Митрополит ждал, когда его бывший воспитанник, ранее забывший, что такое благодарность, скажет, чем же он так взволнован и почему негодует.

— Я получил подметное письмо. Я прибыл к тебе, владыко, чтобы ты осудил того, кто такое пишет. И мы вместе отправились к святейшему патриарху и поддержали его. Как можно на нашего владыку такую хулу возводить? Государь и Дума должны найти, кто это мог делать и осудить, покарать. Или это еретики? Сжечь! — наконец высказал