А отличники сдохли первыми… 3 - Рик Рентон

— Какой сюрприз? — Поинтересовался Тимур. Расслышав только окончание нашего диалога, он перестал мигать фонарём и осветил им ворота, которые выглядели точно также как все предыдущие.

— Если коротко, то теперь не советую ходить в туалет прямо на улице. А то задницу могут откусить. Или ещё чего-нибудь… Что тут у вас?

— Да вот, там тоже спуск. — Татарин подошёл к решётке и осветил широкие лестничные пролёты за ней. — Только вдруг там снизу тоже такая же толпа? Может вообще одно и тоже помещение, где эти сидели.

— Не исключено, но не проверим — не узнаем. — Я взял у него фонарик и вгляделся в ступени. — Попробуем проскочить. Эти твари обычно лезут на свет, шум и запах пищи. И если мы правильно поняли природу этой… Эм-м… Популяции… То едой от нас для них не пахнет. Пока сильно не вспотеем. Или не испугаемся. А сейчас их с той стороны мой фонарь привлекает. И на выстрелы должны были сбежаться все остальные. Так что расслабьтесь и не шумите. Пошли…

Свет единственного фонарика высветил внизу очередные ворота со звёздами. Которые на этот раз были закрыты точно таким же велосипедным замком, как и те, что были на самом верху. Едва слышный гомон, исходящий от толпы ворчащих жор теперь шёл не только сверху, но и из темноты далеко впереди.

— То-то они с этой стороны не полезли… — Шепнула Алина, вглядываясь за решётку — в темноте угадывалось такое же просторное помещение с колоннами вдоль стен. — А у нас есть кусачки?

— Ножик у тебя с собой?

— Ага… — Девочка вытащила из кармана джинсов мой подарок.

Зажав тросик замка между лезвием и рукояткой я без проблем перекусил и пластиковый кожух и металлическую основу. Но щелчок, многократно отражённый от голых стен подземелья, получился весьма заметен.

— Херня китайская… А ножик хороший, храни. — Я отдал ей складник обратно и тихонько попробовал приоткрыть дверцу. Она ожидаемо заскрипела. Не очень громко, но в тёмной тишине этот звук перекрыл даже далёкое многоголосье заражённых.

— Чёрт… Так, пролазим по одному. Степняки, вперёд! — В ответ на мой шепчущий приказ, пацаны послушно протиснулись в проём между решётками. — Алина!

Девочка тоже юркнула в щель без промедления. А вот чтобы пройти мне, пришлось приоткрыть дверцы дальше. Предательский визг ржавеющих петлей был коротким, но резким. И эхо снова многократно его преумножило. Кажется, далёкий ропот толпы, привлечённой фонарём и выстрелами на верхний этаж, немного усилился. Но пока не приближался. И может мне показалось, но в глубине второго этажа послышалось какой-то шорох… Надеюсь, это просто эхо от звуков трения, которые издаёт наша одежда.

— По логике… Если здесь есть выход в тоннели или спуск на следующий этаж, то тоже в противоположных углах. Бежим к ближайшему! — В ответ на мой шёпот все согласно кивнули и двинулись в указанную сторону, стараясь шагать потише. Хуже всего получалось у Алины — её дерзкие шнурованные сапоги на широкой твёрдой платформе стучали по каменному полу как маленькие молоточки — как бы плавно она не старалась ставить ногу. Пацаны, каждый из которых был на голову выше неё и килограмм на десять тяжелее, издавали гораздо меньше шума в своих модных толстых кроссовках, снятых с убитых охранников рынка. Даже мои резиновые протекторы стучали не так громко.

Не долго думая я, остановил девчонку, повернулся к ней спиной и постучал себя по плечу:

— Запрыгивай, топотун! Без разговоров!

Уговаривать снова не пришлось — девчонка и так не находила себе места от осознания того, что волей-неволей подводит нас всех. И уже через секунду я почувствовал на своём свежевыбритом затылке её дыхание, а прохладные ручонки обхватили шею.

— Не тяжело? — Все женщины, которых мне в силу тех или иных обстоятельств когда-то приходилось нести на руках или на загривке, всегда в первую очередь задавали один и тот же вопрос.

— Четырнадцать лет, говоришь? Весишь уже на все пятнадцать!

— Хи-хи… Как в «Карлссоне»… — Алина тихонько фыркнула мне в ухо.

Не успел я порадоваться тому факту, что мы читали с ней в детстве одни и те же книжки, как вдруг то, что я принял за эхо, определённо проявило самостоятельность. Из центра помещения, заставленного на этот раз не морозильниками, а пустыми двухэтажными кроватями, совершенно точно послышался какой-то шорох. И чуть погодя мне показалось, что я даже расслышал какое-то шлёпанье.

— По-моему там кто-то шлёпает. В нашу сторону. — Тимур обернулся и показал в темноту в центре зала. Значит, не показалось.

В подобных ситуациях у животных, которые не намерены принимать бой, срабатывает одно из двух противоположных инстинктивных действий. Либо зверь ускоряет свой бег, стремясь сбежать от преследователя любой ценой. Либо наоборот — замирает. Маскируясь под местность или притворяясь мёртвым. Этот вариант срабатывает тогда, когда враг стремителен и вероятность побега мала, а вот спрятаться — шансы есть.

Не зная, есть ли впереди путь для побега, я выбрал второй.

— Замрите… — Я остановился и погасил фонарь, прислушиваясь к непроглядной темноте. — Тс-с-с…

Затаив дыхание, все остальные сделали то же самое.

Шлёпки и шорох тоже очень скоро остановились. Послышалось приглушённое хрипловатое дыхание — явно из нескольких глоток. Но лишь одно дыхание вырывалось беспрепятственно. А остальные хрипящие вдохи и выдохи доносились приглушённо, как будто бы из-под противогаза или респиратора.

И через мгновение ускоренные шлепки снова застучали по каменному полу в нашу сторону.

— Ходу! — Затаиться, очевидно, не получилось и настало время для спешного отступления.

Включив фонарик обратно, я вприпрыжку поскакал следом за пацанами, освещая им путь вдоль стены и колонн.

Идущие к нам наперерез из центра зала существа издали протяжный булькающий рёв — и снова во всю силу ревел только один преследователь, а все остальные кричали, словно уткнувшись в подушку.

Как мы и предполагали, свет фонаря очень скоро выхватил из темноты знакомые решётки. Тоже запертые при помощи замка с тросом, стягивающим обе створки вместе.

— Пацаны, кройте! Алина — нож! — Девчонка спрыгнула со спины и протянула мне свой ножик, одновременно извлекая из-за пояса свой «Глок». — Свети парням туда, я тут сам всё нащупаю…

Тимур и Канат подняли дробовики к плечам и прицелились во тьму, разгоняемую светом фонарика в руках девочки метров на десять позади нас. Шлёпающие шаги, шелест и приглушённое хрюканье приближались к краю тьмы всё быстрее.

Этот трос был заметно толще и прочнее предыдущего. Я прижимал лезвие к рукоятке обеими