Возродившийся - Георгий Лопатин

такого ботанского вида, откровенные маминки сыночки, вчерашние школьники, половина в очках. Дмитрий являлся чуть ли не единственным с явно выраженным брутальным видом. Так что не удивительно, что на него довольно откровенно посматривали однокурсницы.

«Ох-ох-ох! – снова засмеялся он в мыслях, но уже не так весело. – Это же какие проблемы могут возникнуть…»

Кого-то может и порадовало бы такое количество юных прелестниц вокруг, но Дмитрий, ранее не страдавший синдромом Донжуана, видел только возможные сложности. Не он тут охотник, а добыча для стаи хищниц. И ладно если бы просто, так сказать для здоровья встречаться, так нет же, его окольцевать захотят.

«Но ничего, будем решать проблемы по мере их поступления, – решил он. – Но если что, буду отстреливаться до последнего, хе-хе…»

Но вообще он тешил себя надеждой, что успеет свалить из этого института до того, как эти проблемы начнутся.

Под конец речи ректор для каждой группы назначил старосту, комсорга и профорга. Не все оказались довольны такому административному навязыванию лидеров, ведь по идее все эти должности выборные и дают отличные стартовые возможности для карьеры по партийной линии, но, впрочем, правилам это тоже не противоречило. Если человек не справится со своими обязанностями, тогда можно будет выдвинуть вотум недоверия и избрать уже голосованием более достойных. Впрочем, Дмитрию это все было не слишком интересно.

Его порадовало то обстоятельство, что в этот момент времени еще не возникла такая советская традиция – бросать студентов на «борьбу с урожаем». А то он в свое время так и не понял, в чем была проблема вместо тысячи танков сделать тысячу картофелекопалок. Это при том, что все были уверены, что если война случится, то она станет ядерной и все эти танки просто сгорят… но клепали их с упорством достойного лучшего применения и в итоге все эти машины тупо ржавели на огромных полигонах-хранилищах.

Начались занятия.

К нему за стол подсела какая-то бойкая девица, этакая, что называется, кровь с молоком.

– Ирина! – представилась она, не обращая внимание на хмурые лица своих соперниц.

– Д… Владлен.

По окончании первой лекции вниманием группы завладела староста, сказав:

– После окончания занятий прошу всех вернуться в эту аудиторию для решения некоторых вопросов и просто познакомиться.

При этом на следующих занятиях с ним уже сидела совсем другая девушка, но тоже такая же пробивная.

– Катя!

– Владлен…

Н третьей паре снова произошла перестановка.

– Оля!

– Владлен…

На общей по курсу лекции в большой аудитории, его зажали сразу с двух сторон.

– Марина!

– Зоя!

– Владлен…

Дмитрий даже не хотел знать, как делили очередность.

Наконец занятия закончились и пришлось вернуться в первую аудиторию для собрания группы. По просьбе старосты и комсорга каждый стал рассказывать о себе, кто, откуда, чем увлекается и так далее. Пришлось и Дмитрию немного поведать о себе.

– Детдомовский, служил водителем, обнаружились хорошие способности к языкам и вот поступил сюда.

– Комсомолец? – спросила комсорг.

– Нет. Но хочу вступить.

– Тогда пиши заявление.

– Нет проблем… Прямо сейчас и напишу.

– В художественной самодеятельности будешь участвовать?

– Буду, – не стал он отказываться.

– На инструменте каком-нибудь играешь?

– Увы…

Дальше староста с прочими переключились на других ребят.

Естественно, не обошлось без застолья. Вечером в общежитии «замочили» билеты, одногруппники скинулись на покупку вина и закусок, посидели, погудели, но в общем прошло все достаточно культурно. Где-то раздобыли патефон с пластинками, так что еще и потанцевали…

Заселили Дмитрия в общежитие сразу к третьекурсникам, аргументировав это тем, что по возрасту подходит и сам молодых тиранить не будет если его поселить с однокурсниками. Новому жильцу старожилы, мягко говоря, не обрадовались. Оно и понятно, жили во вполне комфортных условиях, три человека в комнате и тут подселяют четвертого.

– Владлен, – представился он и достал из сумки бутылки с «горючим». – Но лучше просто Влад.

Это заставило студентов несколько смягчиться.

– О, наш человек! С Пониманием!

Выпить студенты любили. Даже слишком. По поводу и без. Впрочем, сейчас это сыграло Дмитрию на руку, удалось влиться в коллектив и перезнакомиться, а главное – получить ценную информацию о преподавателях, с кем можно позволить себе некоторые вольности, а с кем лучше не отсвечивать, чтобы не нажить проблем на ровном месте.

– Главное Даздраперме, подпольная кличка Сперма, преподавателю истории КПСС и главе парткома на карандаш не попади, вот уж стерва, так стерва, я тебе скажу… – сказал парень по имени Максим. – Она из старых большевичек-маразматичек. Сколько народу она до отчисления довела… То и дело рейды по аудиториям устраивает. Девчонкам платья замеряет, нам тоже… не дай Маркс в чем-то модном пришел, такой визг поднимет…

– Вот в натуре, чего им неймется, а?! – с каким-то надрывом воскликнул другой парень по имени Спиридон. – То одно запрещают, то другое, а потом проходит время и разрешают. Почему сразу нельзя разрешить и идти в ногу со временем? Вот запрещали раньше танго. И что? В итоге Утесов стал популярным исполнителем и им заслушивались. Потом джаз запретили. А теперь что?.. Тоже разрешили. Ведь глупо же получается! Объявляют что-то буржуазными и даже враждебными веяниями, запрещают, потом разрешают, будто это буржуазное веяние таковым быть отчего-то перестало. Вот сколько раз им надо наступить на одни и те же грабли, чтобы наконец это понять?

На это Дмитрий только хмыкнул, вспомнив, что советская власть до самой своей кончины топталась по этим граблям набив себе неимоверное количество шишек на лбу, но так ничего и не поняла, видимо мозги совсем отбила. Ну или что-то начала понимать (может, наоборот, вправила), как с роком, даже что-то пыталась организовать в Ленинграде, возжелав возглавить данное направление, но было уже поздно…

– Коммунисты называют себя передовым отрядом общества, а как доходит до дела, так выясняется, что во всем позади плетемся… Вот ты мне