Пленник Имброна. Книга 2 - Оливер Митчел

– Здесь опасно, – заметил Фьорри, остававшийся скрытым от моих глаз, и закашлялся. – Так что этот парень нам пригодится.

– Предатель, – сынишка Хидео явно пытался подражать в манере речи отцу. – Думаешь, он взял бы с собой других?

– Мы с Букварём сегодня одни уцелели. И Сагуру ухлопали со всей его кодлой. Да хоть на шмотки его взгляните. Предатель бы съездил мне мечом по хребтине, и вся недолга.

– Сагуру… – неясно было, говорит ли Хидео с кем-то из присутствующих или с самим собой. – Подними его.

Слава Богу! Не успело здоровье ниже двадцати процентов упасть. Моих губ коснулось горлышко фляги, и в рот хлынула горьковато-терпкая жидкость. Как следует напрягаю сжатую параличом глотку, пропуская настоящее противоядие внутрь, и сразу чувствую себя лучше. Червячки в животе унимаются, а к телу начинает возвращаться подвижность.

– Давай, сошкрябывайся, – Фьорри подаёт мне руку, помогая подняться, и тут же отвешивает затрещину, увидев, как я нацелился на тело жирдяя. – Хватит с тебя! Одного смотрящего уже обшмонал сегодня. Двигай вперёд, у нас мало времени.

– Секунду, – под пристальными взглядами двух кики, меняю сильное зелье лечения с пояса на собственную лампу и направляюсь к единственному проходу, каждым движением демонстрируя, что готов беспрекословно повиноваться.

А что, я не против, и даже за. Давненько не доводилось шарахаться по пещерам, а что до подставы, так босс с Фульвио вполне по делу расправился, а я так, под раздачу попал.

Получено задание «Защитник семьи». Сопроводите Хидео и его наследника к выходу или защищайте их до тех пор, пока не пройдёт эффект цепного кристалла. Награда – неизвестно. 

Глава 7. В цепях

Решив сразу приготовиться к бою по максимуму, я извлёк из ножен второй клинок. Лучше так, чем нащупывать впопыхах рукоять уже после того, как из-за угла выпрыгнет какая-нибудь бабайка. Позади и немного в стороне от меня шагал Фьорри с серпами наизготовку. За ним шёл Хидео со своей коробкой, а замыкал шествие младший кики с обнажённой катаной в одной руке и светильником Шкета в другой. Более, чем внушительная процессия. Я бы на месте окрестной нечисти поджал хвост и забился в самую тёмную щель. Монстры, естественно, благоразумием не отличались, и, не успели мы пройти трёх десятков шагов, как в круг света попал неподвижно застывший треножник. Тварюшка более, чем опасная, но изученная мной вдоль и поперёк ещё во время первого спуска в катакомбы под городом. Она, конечно же, попыталась что-то изобразить, но очень быстро погибла под нашими с одноглазым ударами, не причинив какого-либо вреда. Дальше треножники пошли, как сёмга на нерест, и большая их часть гибла именно от моих клинков, что не могло не радовать. Ещё больше грел душу тот факт, что дебаф от зелья лечения успел развеяться, и теперь, в случае необходимости, можно потреблять хилки, без оглядки на штраф. Всего один раз нам пришлось поднапрячься, когда на пути выросло целых три порождения мрака, но и тут обошлось без серьёзных проблем. Один из треножников как раз поедал какое-то насекомое и долго не хотел отвлекаться от трапезы, пока его соплеменнички принимали удар на себя.

– Вот уродище! – Фьорри по стеночке обошёл останки упитанной сороконожки. – Клянусь пастырями, лучше уж табуретки, чем вот такие гадёныши.

– Что те, что другие… – побурчал сын Хидео, явно недовольный тем, что ему не дают возможности пустить в ход катану. – В любом случае, за нами останется след.

– Не страшно, – уверенно парировал одноглазый. – Там так бабахнуло, что в ближайшее время уроды сюда не спустятся.

Действительно, когда мы отошли подальше, сзади раздался весьма внушительный взрыв, и пещеру ненадолго заволокло сорвавшейся с потолка пылью.

– Сюда есть и другие пути, – решил я вставить свои пять копеек. – Недавно, вот, видел лаз из тюремной башни.

И я рассказал заинтересовавшимся спутникам ту историю. Плевать, что давал подписку о неразглашении. То дело уже быльём поросло, а репутацию в глазах босса поднимать надо.

– Вона, как, – хмыкнул Фьорри. – Ясно теперь, где ты навострился этих паскуд валить.

Тут же, как на заказ, появились ещё две паскуды, и нам стало не до разговоров. Туннель несколько раз раздваивался, потом нам попалась пещера с кучей ответвлений. Хидео всякий раз приказывал повернуть налево, очевидно, знакомый с простейшим правилом прохождения лабиринтов. Строго говоря, с точки зрения безопасности проще было остановиться где-нибудь на одном месте и ждать, пока спадут кровавые цепи, но лидер, кажется, опасался, что враги, и впрямь, спустятся в катакомбы через другие лазейки. Я лично был просто счастлив. Силушки богатырской с моей прошлой встречи с трёхногими кракозябрами у меня заметно прибавилось, а опыта за них отваливали, будь здоров. Постепенно структура тоннеля стала претерпевать изменения. На полу и стенах появились белые наслоения, искрившиеся, будто снег, в свете лампы. А затем впереди раздалось явственное шуршание.

– Чего это? – судя по тону, одноглазый обращался ко мне, как более опытному в подземных делах.

– Хрен знает, – пожал я плечами, не оборачиваясь.

Мы подобрались и дальше пошли вдвое медленнее. Шуршание нарастало, меняло свою интенсивность, и вот… мы увидели жирную сороконожку длиной меньше метра, усиленно дробящую стену. Из головы у неё торчала пара то ли усиков, то ли хитиновых лапок, и этими инструментами тварюшка крошила податливую породу, подставив под осыпающиеся осколки ковшеобразную пасть.

– Солежорка, – заметил наш замыкающий. – Они не опасны, разве что сильно проголодаются.

Заслышав людскую речь, насекомое оторвалось от проеденного в стене углубления и торопливо скрылось в расщелине меж камней.

– Еды у них тут предостаточно, – подытожил Хидео. – Идём.

Свернув в соседний проход, мы стали свидетелями классической сцены из передачи «В мире животных». Из темноты коршуном вырвался треножник, прихлопнул щупальцем замешкавшуюся солежорку и стал перетаптываться с лапы на лапу, прикидывая, как бы ему поудобнее оседлать добычу. Отомстив за невинно убиенное насекомое, мы продолжили углубляться в соляные пещеры. Стало куда светлее, наверное, от того, что белые пол, стены и потолок теперь отражали сияние ламп вместо того, чтобы его поглощать. Звуки питающихся солежорок начали доноситься со всех сторон, мне даже стало казаться, что мы вот-вот по пояс провалимся в проделанные ими повсюду проходы.

– Не могу больше! – беспомощно выдохнул Фьорри, которому всё это действовало на нервы куда сильнее, чем остальным. – Босс, пять минут, а?

– Хорошо, – Хидео поставил свой чемоданчик на пол, снял с пояса небольшой бурдючок и, отпив немного, передал сыну.

Одноглазый, утерев со лба пот, начал смешивать себе порцию дури, а я достал из сумки сухарь, полоску