Элини - Виктор Краев

– Было бы хорошо, чтобы о крейсере знали только те, кого ты возьмешь с собой. Остальным не надо знать о том уровне технологий, который тебе доступен.

– Это понятно, но пойми, Лана, я не могу сказать, как все это сделать. Слишком много того, что надо учесть.

– Время у тебя есть, пока надо решить, что мы будем делать сейчас.

– Хорошо! Сирена, прокладывай маршрут к местам боевой славы Расва. Посмотрим, что сможем там найти.

– Шеф, как бы Вам не хотелось понежиться на берегу океана, но в расчетных местах выхода из гипера есть только две системы с потенциально обитаемыми планетами. Однако, если выход делать возле одной, то вторую пропускаем. Они почти в соседних системах. Надо выбрать.

– Ну, выбирай.

– Я не умею принимать такие решения.

– А ты монетку подбрось, вроде, и не ты решила, и решение принято.

– Точно. Я видела такое в ваших Земных фильмах.

Через полчаса мы уже набирали скорость для долгого прыжка в направлении мест сражений Расва с инсектоидами.

Глава 5

Мои опасения, что в прыжке будет нечем заняться, не оправдались. Прежде всего – ко мне вернулась тяга к тренировкам, и я теперь по три часа в день проводил в тренажере. Лана перестала переживать, что я набираю слишком быстро вес, хотя, как по мне – жирка мне все еще не хватает. Создание православного храма шло довольно быстро, и уже скоро я зажгу в первый раз лампаду перед иконой Христа в галактике, где о нем и не слышали. На создание храма у моих предков уходили десятилетия, у современников – годы, а с космическими технологиями даже мы управились за месяцы. При этом, как мне кажется, смогли сохранить аутентичность внутреннего оформления. Лана оказалась настоящим художником, она разобралась, как, и по каким канонам создавались фрески, и теперь совместно с синтетиками и дройдами расписывала стены внутри храма, копируя работы Земных художников. В качестве оригинального источника росписи я выбрал «Храм на крови». Еще пару недель, и она со своей командой помощников закончит роспись нижнего яруса, после чего мы займемся убранством храма: разместим иконостас, иконы, алтарь, горное место.

Сирена настаивала на необходимости сделать из синтетиков-обслуги настоящих военных юнитов, и я взялся переделывать базы данных, созданные для живых абордажников и штурмовиков, в базы для синтетиков. Но синтетики – не люди, они быстрее, сильнее, точнее, чем среднестатистический человек, большая часть наших синтетиков еще и обладали смертоносным хвостом, который использовался также и при передвижении по пересеченной местности. Кроме того, при ранении в конечности мы могли без труда заменить поврежденные детали, но расположенные в туловище системы управления были не защищены броней, и, в целом, синтетики были уязвимы перед Эми-импульсами. И все равно – они могли намного больше, чем было доступно живым людям. Поэтому пришлось отказаться от переделки баз абордажников, и взяться за адаптацию баз военных дройдов. Но эти базы были созданы для бронированных юнитов, с встроенными системами вооружения, а почти любое попадание в туловище синтетика тут же безвозвратно выводило их из строя. Результатом всего этого стала переработка бронескафов под физические параметры наших синтетиков, с повышением защиты туловища. Сирена занималась испытанием того, что я делал, но творить сама новые защитные системы даже не пыталась. Я же в итоге понял, что для синтетиков придется создавать отдельные базы, которые будут частично содержать данные для живых штурмовиков, особенно по тактике и использованию стрелкового оружия, а в области расчетов, анализа, применения физической силы – данные для военных дройдов. Честно говоря, я опасался, что в результате получится абсолютно бесполезный и не применимый гибрид, но мне уже самому стало интересно – что из всего этого выйдет, когда я закончу совмещение несовместимого.

Но самым главным и неожиданным «затыком» для меня стала просьба Ланы привести к единому языку нейросети разных рас. Вот от чего не ожидал проблемы, так это от разбора языка. В аномалии ведь щелкал такие задачи «на ура». Да и языки искинов с кораблей мне были известны. Лана выделила мне 78 образцов для изучения, и за сто дней полета я смог получить доступ к языковому пакету нейросети только в 22 экземплярах, 23 нейросети использовали языки корабельных искинов, а в остальных даже после привлечения к анализу всех дешифраторов и Дина, мне не хватало разнообразия языкового использования для расшифровки. Все оставшиеся 33 экземпляра полноценно раскрывались только после прорастания и распаковки нейросети. У нас не было оборудования для развертывания виртуальных систем под нейросети, да и капсулы нейросетей не были адаптированы к симуляции развертывания. Перед нами стал выбор: или просто создать таблицу соответствия терминов – своего рода урезанный языковой пакет, или экспериментировать на живых. От второго варианта мы с Ланой, по понятным причинам, отказались, даже не обсуждая его.

Сирена одним своим высказыванием по поводу наших мучений заставила нас по-другому посмотреть на все это. «Не понимаю, зачем вы бьётесь над задачей, время решения которой ещё не пришло. Возможно, кто-то из выведенных из стазиса окажется знаком с языками нейросетей, возможно, кто-то будет не способен на аугментацию, я бы на вашем месте реально думала, как наладить первый контакт и объяснить размороженным, что вы от них хотите. Если вы начнете принудительно вживлять им нейросети, то они точно вам спасибо не скажут, вы же не знаете, кто к чему склонен, а универсальных нейросетей раз два и обчелся, это же не био-нейросети.»

Сначала я подумал, что Сирена просто хочет высвободить мое время для работы с базами для синтетиков, но потом понял – она права. Если внедрять нейросети без разбора, принудительно, то чем мы будем отличаться от пиратов? Каждый должен сам сделать свой выбор. А чтобы осознано сделать выбор – нужно понимать: что произошло, и где ты оказался. Хотим мы или нет, но нам сначала придется пробуждать похищенных с Земли. Если я правильно помню, то со мной в клетках были русскоговорящие. Во всяком случае, сильнее всего мне запомнился парень лет 30, покрывающий отборным русским матом Оморо, когда меня выводили из клетки. Я смогу объяснить Землянам, где они оказались, после чего уже можно будет устанавливать им нейросети, и, возможно, привлекать их к работе с другими пробужденными. Вспомнилось, как однажды мы с женой приехали на экскурсию из Праги в Дрезден. Нас был целый автобус русских, и пока мы доехали до Дрездена – все проголодались.