Магия живет три года - Алина Игоревна Потехина

его в дальний угол комнаты. Я скрипела зубами и пыталась по звуку определить его местонахождение, чтобы метнуть разрушающее заклинание. Открывать глаза не хотелось. Все тело ломило так, будто я полночи таскала тяжелые тюки. Одежда больно впивалась складками в кожу, а ноги нестерпимо ныли. Тут я вспомнила о том, что сегодня меня будет ждать допрос с помощью магии, и глаза открылись сами собой.

Как бы ни пытался успокоить меня Гришка, но проверка памяти с помощью магии не сулила ничего хорошего. Процедура не просто неприятная, а имеющая последствия для психики… Я резко села на кровати, хватая пересохшим ртом воздух. Ведь я должна тайно внедриться к революционерам! Несколько минут я сидела зажмурившись, пытаясь восстановить сердцебиение.

«Надо сказать Николаю Ивановичу. Может быть, он нас отмажет от проверки памяти», – решила я без особой надежды и, с трудом поднимаясь с кровати, поплелась в душ.

Теплые струи били по голове, стекали по лицу, смывая не только грязь, но и липкий страх, легший на плечи сегодняшней ночью. Подростки. Совсем еще дети. Тот, кто повел их за собой, не беспокоился о том, что они пострадают, не переживал за их судьбу. Ему было все равно – поймают их или покалечат при задержании.

Я оделась, наспех выпила большую кружку кофе и выскользнула из дома. Родители еще спали, что только обрадовало, так как объясняться с ними мне не хотелось. Я снова задумалась о том, что надо бы съехать. Мама, конечно, будет против, но этот шаг все равно неизбежен.

Вздохнув, я подняла глаза к по-осеннему серому небу, которое, казалось, специально подстроилось под мое настроение. Мысли прокатились по брусчатке и вернулись, потянув за собой воспоминания о ночи. Короткая схватка с подростками меня не тревожила, но сейчас, прокручивая ее в голове, я удивилась тому, что парень не помог им. Почему?

Очевидно, его основной задачей было проникнуть в кабинет начальника отдела кадров. Зачем? Тут все просто – в нем хранились личные дела действующих сотрудников Комитета. Но разве он всерьез считал, что подростки смогут справиться со взрослыми сотрудниками? Значит, они были чем-то вроде пушечного мяса? Или он не ожидал, что внутри будет кто-то ждать? А как они вообще пробрались в здание?

Вопросы роились в голове встревоженным ульем. Что-то цепляло меня в том парне. Он будто бы показался отдаленно знакомым. Но лица его я так и не увидела. Я нахмурилась, в который раз вспоминая нашу короткую схватку. Вспомнила, как Гриша метнул в парня осколком и, судя по всему, повредил волшебнику щеку. «Значит, есть хотя бы маленький шанс узнать его», – подумала я и ухмыльнулась. Тогда и узнаю, почему он не помог детям защитить себя, но, скорее всего, он быстро вылечит порез магией.

Выйдя на площадь перед зданием Комитета, я остановилась. Ночью, когда вокруг гомонила толпа и световой столб бил в небо, не было видно ни раскрошившейся брусчатки, ни оплавленного асфальта перед входом в Комитет, ни стекла, поблескивающего в серости печального неба. Я нашла окно, в которое вчера выпрыгнул парень, и поняла, что, если бы не заготовленное заклинание, подпитанное чем-то мощным, парень бы неминуемо разбился, тем более вместе с девчонкой.

А ведь и правда – какое бы заклинание ни использовал таинственный взломщик, оно было заранее подготовлено, а значит, стабилизировано. Даже для смягчения падения потребовалось бы много сил, но внизу шел бой с подоспевшими комитетскими. Тогда получается, он либо пролевитировал до безопасного места, либо телепортировался. Нет, последнее уже из разряда фантазий. Никому пока не удавалось телепортироваться и остаться в живых. «Кроме Марика, – подумала я. – Но он – воплощение источника, то есть, по сути, сам по себе является магией в чистом виде», – Мысль тянула за собой другие, пугающие своей правдоподобностью. «Кто-то убил источник магии», – вспомнились слова Марика и Фёдора.

По моему телу пробежала дрожь, и я, запахнув плотнее кофту, подошла ко входу для сотрудников. Перед ним стояли двое ребят из службы безопасности. Они проверили мой пропуск, просканировали магией и, не найдя ничего интересного, пропустили. Уже пройдя внутрь, я услышала, как один из них по рации передал кому-то: «Она внутри». Я сглотнула и скрылась за дверью.

В кабинете стояла непривычная тишина. Когда я вошла, Света кивнула мне, как ни в чем не бывало, Витя посмотрел и даже попытался дружелюбно улыбнуться, что случалось с ним редко. Зато Семен будто бы только и делал, что ждал моего прихода. Он как-то странно посмотрел на Колю и, не дожидаясь, пока я сяду, встал. Новенькие волшебники – Никита и Дима – переглянулись. Мне показалось, что они догадывались, о чем собирался сказать Семен.

Я подошла к своему столу, бросила сумку на тумбу и хотела было сесть, но не успела: Семен вальяжно подошел и присел на мой стол с предвкушающей улыбкой.

– Ну, как тебе? Понравился ночной концерт? – громко спросил он.

– Что-то тебя я на нем не увидела, – пожала я плечами. – Встань с моего стола.

– Ишь, какая грозная, – улыбнулся Семен. – А если не встану, то что? Заколдуешь меня?

– Много чести. – Я обошла стол и встала рядом с ним. – Всего лишь оболью дезинфектором.

– Семен, ты забываешься, – вклинилась в разговор Света.

– Как ты думаешь, Светочка, кто ночью устроил погром, из-за которого нас теперь всех трясти будут? – ласково спросил Сема.

– На что ты намекаешь? – встал со своего места Витюша.

– Полагаю, Семен хочет сказать, что я, будучи волшебницей, причастна к нападению на Комитет, – склонив голову, ответила я. – Это серьезное обвинение, Семен. Полагаю, ты уже изложил его в письменной форме и подал начальству на рассмотрение?

– Зря ехидничаешь, – ничуть не смутился Семен. – Я так и сделаю, только попозже.

– К чему ждать? Может, мне самой написать его за тебя? – сказала я и скрылась на кухне.

– А ты чего молчишь? – обратился Семен к Коле. – Или струсил?

– Не струсил, – услышала я голос младшего сотрудника. – Но считаю, что ты зря обобщаешь.

– Разве?

– Хватит! – рявкнула Светлана.

Я взяла с полки дезинфектор, вышла в кабинет с распылителем наперевес и спросила у Семена:

– Сам встанешь или как?

Он пристально посмотрел мне в глаза, после чего нарочито медленно встал и вернулся к своему столу. Я так же медленно побрызгала дезинфектором то место, где он сидел, протерла его салфеткой и села за стол, отвернувшись к окну.

Кабинет снова погрузился в тишину. Я смотрела в окно и прислушивалась к «маячку», оставленному на Гришке. Он уже был рядом. Почему-то мне казалось, что, как только напарник явится, нас вызовут