Моя Академия 4 - Евгений Син

— Больше ничего не происходило? — спрашивает Генрих Олегович.

Делаю для себя вывод, что директор не всё время находится в контакте с нашей сетью. Даже если у него есть доступ к чёрному ходу, то пользуется им нечасто. Иначе нас, возможно, нашли бы раньше. Или он хотя бы был в курсе наших обсуждений.

— Кроме кротокрысов и помеси бульдога с осьминогом, никого из замковых не было, — рассказываю. — Все остальные странные и новые. Разве что иглопсы. Они тоже впервые встретились нам в коридоре замка.

— Очень интересно, — продолжает директор. — В общем, за отчёт и описание отдельная благодарность от Академии. Каждый прорыв довольно индивидуален, и не все очаги успели зачистить. Поэтому мы очень смутно представляем тех существ, с которыми можем столкнуться. При этом большая часть жителей замка уже изведана. Общая классификация у монстров тоже прослеживается.

— Ну-ка, ну-ка, а про новых поподробнее. Кого ещё видели? — у Германыча загораются глаза.

Директор перестает держать медведку в воздухе и пристраивает её пятиметровое тельце возле ближайшего кустарника.

— Видели трёх зелёных тварей прорыва, тех, чешуйчатых, — рассказываю.

— И выжили? — Удивляется директор. — Целых три особи — это смертельно.

— Как видите, — развожу руками. — Ещё огромный медведь в полтора человеческих роста. Он прекрасно сдерживал монстров. И такие же волки под стать мишке. Тоже под полтора метра. Именно они сдерживали чешуйчатых и долгое время не выпускали.

— Девочка говорила про кристаллических обезьян, — напоминает Германыч и показывает на Аглаю.

— Это мы их так называем, — отвечает девчонка. — Они больше похожи на плохо сделанную модель из камня. Морды словно из плоских треугольников, грани ровные. Да и вели себя больше как автоматы. Перед смертью замирали.

— Но кровь была! — замечает Марина. — И потом они умирали или отключались.

— Так-так-так… Замечательно, — бормочет завхоз. — Продолжайте. Повезло, что раненых нет. Так что рассказывайте.

— Да тут словно собрался зоопарк, — добавляет Макс. — И все они бились насмерть.

— Но вот эти твари, — киваю на пятиметровое чудище, — появились к самому концу и всех утянули вниз. Выжили только волки — они успели нырнуть в заросли.

— И медведь! — напоминает Аглая, которая больше всех переживала за судьбу хищника.

— Да, но он хромой, — поясняю. — Завалился вон туда, — показываю на прогалину. — Ну и мы — тоже с краю прошлись. Метром больше — попали бы к этим существам на стол.

— Хм. Раз медведь и волки выжили… — задумывается директор. — А насколько они огромные?

— Вон, следы, — обращаю внимание на землю. — Можно примерно прикинуть.

Дыра в кустарнике, куда пробирался мишка, тоже говорит сама за себя.

— Я думал, это вы выходили, — замечает завхоз. — Расчищали путь. Под шестерых — самое то.

— Нет, мы заходили дальше, — говорю. — И, кстати, относительно недавно.

Директор снова поднимается в воздух и подлетает ближе. И тут понимаю, почему он не может позволить себе пользоваться полётами в замке. В лесу он полностью отпускает магию — вокруг Генриха будто вибрирует воздух, это даже заметно. Находиться рядом с директором очень неприятно. Мы непроизвольно делаем шаг назад.

Генрих Олегович замечает наши изменившиеся лица и отлетает чуть дальше. Завхоз проходит по краю разбитой земли и меряет рукой оставшиеся огромные следы.

— Ничего себе туша, — бормочет он. — Если смотреть по продавленной земле, животинка примерно под полторы тонны. И хищник таких размеров шастает возле нашей Академии.

— Скорее, с краю, — отвечаю. — Думаю, что медведь был как раз хозяином всего периметра.

— Почему «был»? — уточняет Германыч.

— Да мы вдобавок ко всему ещё и с Лешим столкнулись, — аккуратно ввожу новые вводные. — Он тоже проснулся от всего происходящего. Остался очень недоволен вашей охотой.

— С настоящим Лешим? — удивляется директор и задумчиво качает головой. — Ладно, ждите здесь. Мне нужно облететь поле. Вдруг что-нибудь полезное осталось.

— Очень вряд ли, — тихо говорю, но уверен, что он меня прекрасно слышит.

Завхоз отвлекается от просеки медведя.

— Как только Константин Иванович подойдет — он немного отстал, поможет разобраться, — произносит завхоз. — Без него я вас не отпущу. Срочного точно ничего нет? — спрашивает нашу группу. — Если есть хотя бы небольшие закрытые травмы, лучше сказать.

— Нет, — отвечает за всех Олеся. — Я бы знала.

— Ну, да, ты же водник, — согласно кивает Германыч. — Но если чуть что — сразу говорим.

— Получается, вы втроём выступаете как спасатели? — интересуюсь.

— В каком-то смысле, — усмехается завхоз. — Мы просто давно сотрудничаем. Долго и хорошо друг друга знаем. У нас ещё есть ребята в команде, просто вы их пока не видели. У преподавателей своей работы много.

— Я, если честно, думала, что завхоз, целитель и директор — самые занятые люди в Академии, — замечает Аглая. — На вас же там сваливают все возможные дела. Студенты постоянно приходят, опять же.

— Так-то оно так, — ухмыляется Германыч. — Но работа всё же эпизодическая. На складе редко бывает очередь. Иногда сидишь себе спокойно. Но не сегодня. Тем более, мы не знали, что тут с вами происходит. Генрих — наша основная ударная сила, а мы с Пилюлькиным больше на подхвате. Но в общем и целом, вы правы. Спасательная команда в основном из нас и состоит. Работников у нас пока немного. Станет чуть полегче с помещениями и с территорией — тут обязательно появятся желающие на замещение вакантных должностей. Всем хочется быть поближе к месту прорыва, но при этом оставаться в безопасности.

Отсюда видно, как Генрих Олегович летит над полем. Директор то поднимается выше, то почти опускается на землю. Глубоко сомневаюсь, что ему удастся найти хоть какие-нибудь остатки битвы. Если бы он видел, сколько воронок открылось на поле — бросил бы это гиблое дело.

— А как же физрук? — задаю вопрос.

— Хех… Он вам так и не представился? — смеётся завхоз.

— Нет, сказал называть просто физруком… — рассказываю.

Ребята тоже краем глаза наблюдают за директором. Он залетает несколько дальше границ поля. Возвышается над деревьями и замирает в некоторых точках, присматривается.

— Ну, вот значит так и называйте пока, — усмехается завхоз. — не зря у нас физрук отвечает за стабильность. Так сказать, вечный дежурный на хозяйстве. Стоп, студенты. Заговорили вы меня. Вон, Костя почти добрался, — смотрит в сторону зарослей.

Там будто проходят взрывные работы. Над макушками растений и деревьев взлетают части кустарника. В воздух поднимаются листья и иногда земля. До этого мы внимания не обращаем, так как всё происходит в абсолютной тишине. Видимо, и заросли не так просты, как кажется…

— А вот и он! — объявляет Германыч.

Внимательно смотрим на выходящего из зарослей Пилюлькина.

— Я, пожалуй, тоже пройдусь по полю, — заявляет завхоз и оставляет нас, передавая