Огонек во мраке: Два огонька во мраке - Дмитрий Ласточкин

Странно, мне показалось, или на какую-то долю секунды я почувствовал благодарный отклик от земли? Как тогда, в шотландском замке… Да нет, почудилось, наверное.

Щиты магов всех стихий истаивали, полностью лишившись тепла. Маги пытались поддержать себя силой, влить её в свои деревенеющие мышцы и органы, но это продляло их жизнь разве что на секунду. Успев сделать всего пару шагов назад, они рассыпались ледяной крошкой, разделив судьбу обычных бойцов.

Оба Архимага сначала пытались сопротивляться моему воздействию, но потом развернулись и дали дёру в сторону особняка Супэ.

Ха! Разве я могу их отпустить⁈

Первым я догнал Водника. Вокруг него исходил паром водяной Щит, состоящий из натурального кипятка. Но что был этот кипяток против меня⁈ Рядом со мной была зона самой низкой температуры, тысячи градусов ниже нуля! Щит мгновенно застыл и лопнул, а маг лишь успел посмотреть на меня диким взглядом, после чего полетел вниз и разбился об землю. Друид прожил на три секунды дольше, его тушка взорвалась прямо в воздухе, припорошив дорогу своими остатками.

Я пролетел ещё пару сотен метров и остановился, прекращая поглощение Огня. Всё, хватит! Высосанную энергию надо же где-то хранить, она же не девается в никуда, и сейчас я был под завязку полон, и Сердце, и энергоканалы, и даже тело было так насыщено магией, что, казалось, вот-вот взорвусь.

Оглянулся. Небо затянули тучи, заворачивающиеся в зловещего вида ураган. Заледеневший на сотни метров вокруг воздух начал таять, шипя и плюясь испаряющимися капельками. Деревьев не осталось вовсе, они все полопались и рассыпались трухой, не выдержав такого резкого перепада температур и откачки тепла. Но главное, что от окружающей скалу толпы ничего не осталось! Разве что с десяток самых сообразительных, что сейчас улепётывали не оглядываясь. А ничего так у них скорость, за полминуты они успели пробежать чуть ли не километр.

Ладно, плевать на них. Надо отдать должок Супэ и поставить точку в истории с арабом.

Взвившись в воздух, я полетел в сторону поместья, где мы недавно так весело проводили время, но где меня предали.

Глава 8

— Не надо было её отпускать. — Анри вздохнул и сжал губы, глядя на то место в потолке, где исчезла сестра.

— Ваша сестра на удивление сильна для своего возраста, принц. — попытался успокоить его Оливье Грюнер. И добавил потише. — Хотя иногда не совсем разумно себя ведёт…

— Всё будет в порядке, Анри. — Доминика обняла парня, прижалась к его спине. — Она же обещала, что вернётся, если будет сложно.

— А? Что тут происходит? — другие молодые аристократы стали просыпаться и подниматься на ноги. — Почему всё замолкло? Помощь уже пришла⁈

Грюнер, Анри с Доминикой и сидящие на полу Грандмаги охраны прислушались, растопырив свои чувства. Действительно, скала не вздрагивала, на неё не обрушивались чужие магия и снаряды. Но снаружи… Снаружи происходило что-то странное!

— Что за чёрт⁈ — Жан-Филипп поёжился, ощущая остаточные эманации от применяемой снаружи магии. — Само пространство дрожит! Никогда ничего подобного не видел!

— Это вообще мало кто видел в жизни! — на губах Грюнера появилась улыбка. — Запомните то, что чувствуете, господа и дамы! Это то, что отличает сильного Архимага от посредственного!

— Вы о чём, Оливье? — Дидье посмотрел на главу их охраны.

— Я не знаю, каким образом, но госпожа принцесса, став Архимагом…

— Сандрин стала Архимагом⁈ — с удивлением воскликнули Дидье и остальные, кто спали, пока принцесса выходила.

— Да, у неё был неизвестный мне артефакт… Не суть! Суть в том, что принцесса Сандрин может проявлять всю суть мощи Архимагов — Божественное Касание!

— Слышал что-то о таком, но давно. — нахмурился Дидье.

— А об этом на каждом углу и не говорят. Божественно Касание — способность Архимага воздействовать напрямую на реальность этого мира своей силой. Обычные маги, даже Архимаги, просто создают заклинания своей силой, какими бы чудесными они не казались. Но самые сильные и умелые Архимаги могут трансформировать силу, уже не просто показывая красивые фокусы, так сказать, а посылать к чёрту законы физики. Законы, кажущиеся самыми фундаментальными, которые даже магия не в силах преодолеть. И сейчас там, над нашими головами, принцесса показывает, что ей это под силу!

Грюнер говорил это с восхищением, будто маленький мальчик, которого привели посмотреть настоящую пожарную машину.

— А вы, мсье Грюнер, на такое способны? — Анри подумал, что сестре всё равно не мешала бы помощь.

— В весьма скромных масштабах. — глава охраны слегка погрустнел. — Хм, мне кажется, всё закончилось. Мы можем выходить.

— Что? — удивилась Селестина, да и все остальные посмотрели на мага. — Там же Архимаги, куча других магов и войска! Не хотите ли вы сказать…

— Там больше никого нет. — холодно прервал её Грюнер. — Выходим.

Архимаг шагнул к стене их убежища, и та разорвалась аркой выхода. Охранникам и молодым аристократам ничего не оставалось, как последовать за ним. Хотя на лицах и тех, и других было написано сомнение. Они полсуток сидели тут, отбиваясь от атак, но стоило принцессе выйти — и всё уже в порядке? Чушь какая-то!

В последнюю секунду перед выходом Грюнер оглянулся и усилием воли покрыл молодых магов защитной магией. Кто знает, что их там встретит, лучше быть готовым ко всему.

Последние полметра камня разошлись в стороны, и вся группы вышла наружу. Грюнер сделал два шага и остановился, жадно прочёсывая окрестности своим магическим чутьём. Другие выходили, огибали его и останавливались, оглядываясь по сторонам. На лицах их был написан шок, особенно у поднадзорной молодёжи.

Земля хрустела под ногами. Она стала ноздреватой и хрупкой, будто слоистый лёд, так что ноги проваливались в неё на полголени. Всё вокруг на несколько сот метров было покрыто толстым слоем снега, который сейчас шипел, испарялся густым туманом, а тот расходился в стороны, исчезая на глазах. От деревьев ничего не осталось, лишь небольшие, разлохмоченные пни. Да что там! Вообще ничего вокруг не было! Разве что метрах в двухсот виднелись искорёженные останки бронемашин и БТРов, с лопнувшей бронёй, стёклами и шинами.

— Холодно! — Доминико зябко поёжилась и прижалась потеснее к Анри.

— Вы правы, Ваша Светлость. — кивнул, будто самому себе, Грюнер. — Сейчас примерно минус сто пятьдесят, но температура