Спокойный Ваня 4 - Павел Кожевников

— Теоретически возможно всё! Но для этого нужно провести кучу исследований и экспериментов. А у меня для этого времени нет.

— Я не тороплю. Понимаю, что у тебя сейчас дел невпроворот. Просто не забывай о моей просьбе. Займись, пожалуйста, этим конструктом. Я же не о себе одном забочусь. — У Мэнни был вид просителя, готового упасть на колени.

— Займусь обязательно. Но позже. — Пообещал я.

Дело не ограничивалось помощью исключительно для Мэнни. Многочисленные нестыковки с воздействием магической энергии давно наталкивали меня на мысль заняться её тщательным исследованием. Но я пока даже не представлял, как подступиться к этой задаче.

* * *

Возле кушетки, на которой лежала Таня, остались только я и Мэнни. Прокопчук занял место вне поля зрения девушки. Ему, для использования своих способностей, прямой контакт с пациентом не требовался.

— Приготовьтесь. Я её бужу.

Таня тяжело вздохнула и открыла глаза. Медленно обвела нас с Мэнни взглядом и остановилась на мне.

— Ваня! — Слабо улыбнулась она.

— Как ты себя чувствуешь? — Спросил я.

— Странно. Словно я всё ещё сплю. Но сейчас сон хороший снится. Без кошмаров.

— Ты помнишь, что с тобой произошло? — Задал Мэнни осторожный вопрос.

Сидящий в головах у Тани Прокопчук, округлил глаза.

— Я собиралась домой, к маме, а потом пришёл Танар и начал меня ругать… — Голос скатился на шёпот, глаза девушки закрылись, и она уснула.

— У Татьяны Павловны проявились чужие воспоминания. Пока она спала, я их не видел. — Прокопчук был озадачен. — Предстоит много поработать, вычищая её сферу разума. Откладывать нельзя. Пока чужие воспоминания не срослись с настоящей памятью Татьяны Павловны, их легко идентифицировать.

— Как ты отличишь её воспоминания от чужих?

Мой вопрос был далеко не праздный. Прокопчук находится под клятвой, но точного её текста я не знал. Вдруг он начнёт кроить память Тани, свято веря, что поступает во благо.

— Я не вижу сами воспоминания. — Пояснил маг. — Я вижу их внешнюю визуализацию в своём сознании. Воспоминания Татьяны Павловны отличаются по цвету. Если можно так назвать их различие.

— Ты только ничего лишнего не удали. — Попросил я.

— Поверьте, Ваше Величество, иногда лучше потерять часть своих воспоминаний, чем жить с чужими. В конце концов, забывать — это естественное свойство нашей памяти, а вот помнить то, чего никогда не было — опасно для душевного здоровья. Прошу вас, не мешайте мне.

Прокопчук прикрыл глаза, а мы с Мэнни покинули комнату.

— Всё в порядке. — Успокоил я ожидающую результата императрицу. Мэнни, предвидя возможные осложнения, не советовал ей присутствовать при первом пробуждении дочери. — Она слегка заторможена, но меня узнала. К сожалению, вторжение червя в разум Тани, не прошло бесследно. Он занёс ей воспоминания других своих жертв. Сейчас Прокопчук пытается их удалить. Работа тонкая, и ему лучше не мешать.

— Я подожду сколько надо. — Покорно согласилась императрица. — Главное, чтобы она выздоровела.

— Всё будет хорошо, мама.

* * *

В кабинете главы ГосБезопасности меня уже ждали.

— Иван, мы проработали твой маршрут. — Начал Пётр Николаевич. — Познакомься, это Михаил Николаевич фон Гирс. Он наш посол в Румынии. — Я вежливо кивнул мужчине с благородной лысиной во всю голову. — Ты очень похож по комплекции на его помощника. Лицо мы загримируем. Дипломатическая неприкосновенность поможет вам спокойно доехать до Бухареста на экспрессе. Через границу с Болгарией тебя переведут, а дальше на автомобиле доедешь до самого Стамбула.

— А граница с Турцией как? — По-моему, Болгария уже не находится под османским игом, а является отдельной страной. Значит, должна быть граница и пограничники.

— Просто. — Пётр Николаевич и фон Гирс синхронно улыбнулись. — Немножко денег, и турецкие пограничники тебя на руках через границу перенесут.

— Ясно. — Я поддержал улыбку. — Вы достали планы Стамбула и дворца?

— С картой города проблем нет. А вот с дворцом не всё так просто. Как ты понимаешь, дворец султана, территория особо охраняемая. Фактически это большой лабиринт, о внутреннем строении которого, нам почти ничего не известно.

— Значит, разберусь на месте.

— Ты уверен, что сможешь проникнуть через защиту дворца?

— Расскажу по возвращении. — Повторять, какой я великий и могучий мне надоело. — Когда выезжаем? — Обратился к фон Гирсу.

Тот посмотрел на Петра Николаевича.

— Поезд отправляется завтра вечером. Тебя, Иван, предупредят заранее. — Ответил глава ГБ.

— Хорошо. Если у вас с Михаилом Николаевичем нет других вопросов, то я бы хотел в дальнейшие свои планы его не посвящать.

— Можете идти, Михаил Николаевич. — Распорядился глава ГБ. — Что ещё ты хотел узнать? — Спросил он, когда мы остались одни.

— Многое. Например, султан знает русский язык?

— Насколько мне известно, нет. И очень сомневаюсь, что он начал его учить.

— Выходит, затевать с ним разговор не имеет смысла. — После последнего случая с Таней я легко вынес султану смертный приговор. — Как он выглядит? У вас есть его изображение?

— Я думал, ты не спросишь. — Усмехнулся Пётр Николаевич и достал карточку из папки, лежащей на столе. — Вот. Фотографировали издалека, поэтому качество не очень. Думаю, не ошибёшься.

— У него есть двойники? — Вопрос важный, хотя и неочевидный. — Будет обидно, если я оторву голову не тому турку.

— Подозрительность у турецкой аристократии в крови. Двойник — это великолепный кандидат для подмены султана. Не будешь же каждый день проверять подлинность правителя. А двойник успеет много дел натворить, пока сидит на престоле. Ни двойников, ни просто похожих на султана людей к дворцу близко не подпускают.

— Уже лучше. — Я кивнул, принимая ответ. — Тогда остались мелочи. Мне предстоит целый день провести на улицах Стамбула. Нужны нюансы местной жизни, чтобы меня не поймали из-за банальной оплошности.

* * *

Прокопчук спешил. С каждым разом различать воспоминания Татьяны Павловны и чужие становилось труднее. Осколки чужой памяти медленно переплетались с памятью девушки.

Он корпел над Татьяной без отдыха и перерывов. Ментальная магия, в некоторых областях, не очень затратная по своей природе. Поэтому Прокопчук обходился без подпитки от накопителей. Так как разница в воспоминаниях проявлялась только после пробуждения девушки, то её