Хозяин антимагии #6 - Миф Базаров

Кольцо портала, в которое уже успела хлынуть примерно половина выживших, вдруг дрогнуло. Руны на столбах, только что горевшие ровным алым светом, мигнули, словно лампочка перед сгоранием, и… погасли. Мерцающая багровая пелена исчезла, оставив лишь безжизненную каменную арку.

Портал закрылся.

В голове словно кто-то выключил звук, а потом он вновь раздался, сначала вдали, а потом всё ближе и ближе.

Шок, секундное непонимание, а затем леденящая душу ярость — всё это волной прокатилось по мне.

— Что⁈ — взорвался Осип Гурьев. Его лицо исказила гримаса бешенства. — Это что за шутки⁈ Он же видел! Видел, что мы людей выводим!

— Этот чёртов Воробьёв! — закричал Иван, сжимая кулаки. — Тварь! Что он наделал⁈ Как можно быть таким идиотом⁈

Я не говорил ничего.

Я смотрел на мёртвый камень арки, а внутри всё застыло, превратившись в лёд.

Генерал. Бюрократ в мундире. Он предпочёл запереть дверь, спасая свою шкуру от мнимого риска.

Холодная и безжалостная решимость вытеснила всё остальное. Я медленно повернулся к своим людям. В их глазах хорошо читались отчаяние и гнев.

— Воробьёв, — произнёс я тихо, но так, что каждый услышал. Голос был ровным, без единой нотки эмоций. — Я его убью, когда мы вернёмся. Но сначала сделаем то, за чем пришли.

Ярость дала фокусировку, ясность.

Мозг начал работать с бешеной скоростью, оценивая ресурсы и составляя новый план.

— Внимание! — мой голос снова приобрёл стальные нотки. — Эвакуация отменена. Теперь наша задача — прорваться в город и помочь там. Всех оставшихся выживших в вагоны! Цепляем к «Могучему» те составы, что ещё на ходу! — я указал на несколько уцелевших пассажирских вагонов на соседнем пути.

Началась лихорадочная деятельность.

Вскоре наша импровизированная колонна была готова. Впереди — «Могучий», за ним три пассажирских вагона, набитых выжившими и ранеными. Прикрывали гражданских маги и стрелки. Замыкал шествие «Дерзкий», готовый отразить атаку с тыла.

— Солдаты пограничной стражи, вы молодцы! — похвалил я измождённых военных, почти сутки державших тут оборону.

Поручик устало кивнул, направляясь к пассажирским вагонам.

Мои люди раздали из запасов бронепоезда фляги с водой, целебные отвары и макры для магов. Лекари, которых я предусмотрительно взял на борт, сразу принялись за тяжелораненых, залечивая страшные ожоги на ногах — следы попыток бежать по раскалённой земле этого мира.

С шипением пара и лязгом сцепок наш стальной караван тронулся, набирая ход по направлению к Яковлевке. Всего каких-то пять километров.

С момента прохода через портал прошло меньше часа, но из-за адреналина и концентрации казалось, что все три.

Я стоял на командной площадке «Могучего», и рубашка, промокшая от пота, тут же покрывалась солевыми разводами, высыхая на раскалённом ветру.

Дышать было тяжело, каждый глоток воздуха — словно глоток огня.

А ведь это ещё вечер. Если бы мы прибыли в полдень, на обшивке можно было бы жарить яйца. КПД такого «солнечного коллектора» был бы запредельным.

Но команда «Могучего» знала своё дело. Бронепоезда рождались здесь же, в шестидесяти километрах от портала, на моём вагоностроительном заводе, и были спроектированы для выживания в любом аду, который мог встретиться в колониях. Как только отбили первый натиск тварей и двинулись к городу, по всему составу с шипением и гулом заработала система охлаждения.

Из вентиляционных решёток в коридорах и боевых отделениях хлынули потоки ледяного воздуха. Магия воды и воздуха, сконцентрированная в специальных рунных пластинах, создавала внутри поезда оазис прохлады. На стальных стенах тут же выступил иней, а измождённые бойцы, на секунду оторвавшиеся от амбразур, с наслаждением подставляли лица живительной стуже.

Контраст был разительным. Стоило спуститься вниз по трапу, и из адского пекла попадал в освежающую прохладу. Но я оставался наверху. Нужно видеть поле боя.

По мере приближения, сквозь пелену дыма и жары, начали проступать очертания Яковлевки. Город строился в своё время как форпост во втором круге миров. Он был возведён с учётом адского климата, царившего здесь. Узкие, как щели, улочки, чтобы создавать максимум тени; приземистые дома с толстыми каменными стенами, и повсюду, буквально через каждые двадцать метров, возвышались массивные водонапорные башни — артерии жизни в этом пекле.

Мостовые были выложены огнеупорным сланцем, материалом, не нагревающимся даже в местном климате.

Теперь, помимо рёва тварей и наших выстрелов, я чётко слышал низкий непрерывный гул, звон металла, взрывы, крики.

Впереди, в городской стене Яковлевки, зияла огромная брешь. Два королевских скорпиона, величиной с локомотив, методично долбили её чудовищными клешнями. Но главной угрозой были даже не они. Рядом копошилось нечто, напоминающее гигантского бронированного монстра-носорога. Его массивная голова, увенчанная заострённым наростом, с размаху била в каменную кладку, и стена рассыпалась, словно песочный замок. Через пролом в город уже хлынула серая река сальпуг.

Их агрессия и нечувствительность к боли сводили на нет все преимущества обороны. Сальпуги не просто бежали, они совершали резкие броски, покрывая за секунду дистанцию в десяток метров. Это было похоже не на бег, а на серию мгновенных прыжков. Вот одна из тварей замерла, словно сканируя пространство, и в следующий миг — фигак! — она уже на стене, впивается когтистыми лапами в камни.

— Орудия главного калибра, огонь по гигантам! — скомандовал я, и «Могучий» тряхнуло от оглушительного залпа.

Крупнокалиберные снаряды, заряженные алым макром, со свистом понеслись к цели. Снаряд с огненным макром, попав в броненосца, разорвался ослепительным шаром пламени, оставив на панцире глубокую дымящуюся вмятину.

Скорпионы жестоко зашипели, когда по ним ударили снаряды с магией земли. От ударов их отбрасывало назад, а каменная крошка осыпала тварей как картечь.

Пулемёты и картечные пушки взялись за сальпуг.

Это была настоящая бойня.

Заряд картечи, выпущенный из короткоствольного орудия, выкашивал скопления, превращая в кровавое месиво. Но их было слишком много. Отдельные особи, пользуясь своей феноменальной прытью, прорывались почти к самым бортам.

И тут в дело вступили маги, включая меня.

Я больше не поднимал шипы или целые пласты земли. Я создавал ловушки. Земля под ногами устремившихся к поезду сальпуг внезапно превращалась в зыбучий песок, а затем мгновенно спекалась в твёрдый камень, намертво замуровывая лапы.

Монстров покрупнее я просто приподнял на каменном столбе, оторвав от земли, и они стали лёгкой мишенью для стрелков. Это был эффективный, почти инженерный подход к уничтожению.

В этом мире я чувствовал не истощение от применения магии, а словно прилив сил, странное, почти симбиотическое единство с этой негостеприимной землёй.

«Могучий» прокладывал дорогу через хаос. Пролом в стене был очищен сталью и магией.

Гигантский жук, поваленный на бок, судорожно дёргал лапами, а королевские скорпионы, получив несколько