Гарем для чайников - Мэри Блум

Больше не сказав ни слова, Ксюша плюхнулась на подушку и обиженно засопела. Я погладил ее, немного успокаивая, и она еще теснее прижалась ко мне, буквально обжигая своим горячим телом. На мой взгляд, Юле следовало быть немного мягче, однако ей удалось найти слова, которые не мог найти я. Закрыв глаза, она опустила голову мне на плечо, и я обнял ее свободной рукой. Янтарные волосы, заплетенные на ночь в косу, причудливо свернулись на подушке. Луна кокетливо подсвечивала красную бархатную резинку с золотистой каймой — ту самую, с которой у нас все и началось. И почему-то мне казалось, что эта вещица имеет для Юли значение — возможно, она напоминает ей прошлую жизнь.

Ксюша вскоре мирно засопела, а Юля лежала рядом и ровно дышала, но я чувствовал, что она не спит.

— Можно спросить? — тихо начал я.

— Ты уже начал, — так же тихо отозвалась она.

— Почему ты здесь?

Ее ресницы еле заметно дрогнули — или мне просто показалось.

— Чтобы все исправить, — пробормотала она. — Себя, свою жизнь…

— А тебе для этого точно нужен рай? — осторожно спросил я.

— А у меня есть варианты?

С другой стороны сонно заворочалась Ксюша. Следом Юля уткнулась в мое плечо, словно показывая, что разговор окончен. Совсем скоро ее дыхание стало безмятежно ровным. Мне же не спалось — я задумчиво рассматривал ее профиль, сверкающую янтарем косу. Чувство было такое, будто я давно ее знал. Смелостью и открытостью она напоминала Сашу, озорством и кокетливостью — Майю, а тем, как заботилась обо мне, оплетала собой — Алгон. Можно сказать, я получил вместо трех девчонок одну. Может, это и называется идеал? Хотя скажи я это Саше, она бы, скорее всего, меня убила.

Ep. 07. Пионерлагерь неблагородных девиц (VII)

Когда я проснулся, Юля и Ксюша еще спали. Аккуратно выбравшись из постели, чтобы не разбудить, я быстро оделся и отправился на прогулку по своим владениям. Девушки сопели повсюду: на кроватях в соседних спальнях, на диване в гостиной и в комнате с караоке, даже на лежаках у бассейна — казалось, уснули там же, где и отрывались. Сброшенные трусики и лифчики болтались на дверных ручках, валялись на барной стойке и мелькали по углам. Большинство красоток дремали, аппетитно выставив кверху бедра, будто приглашая меня на утреннюю разминку. Самое ироничное, что я реально не помнил, кого тут трахал, а кого еще нет. Зато я мог зайти в любую комнату, присунуть любой — и все бы были довольны. Вот это и есть сексуальная свобода, где главный вопрос не «можно», а «кого».

— Нагибаемся и тянемся… — громко донесся с улицы знакомый властный голос.

Немного озадаченный, я подошел к окну. На поляне перед особняком, словно назло, Кристина и две девчонки делали зарядку. Всего две — столько осталось в ее группе поддержки, остальные же расслаблялись здесь. Таким образом, из тридцати только три не побывали у меня, на мне или подо мной. Очень хотелось это исправить.

— Глубже! — командовала Кристина. — Глубже!..

В такт каждому слову она усердно наклонялась, доставая кончиками пальцев до кед. Упругие бедра в голубых шортиках призывно маячили перед окнами, словно желая своим примером образумить беглянок, чтобы они тоже вышли на улицу и присоединились. Вот только вряд ли у них остались силы — моя гимнастика, которую я устраивал им весь прошлый вечер, была гораздо лучше.

В конце концов, губы — это мышцы, и их тоже можно накачать. А лучший способ накачать губы — делать ими минеты часто и регулярно. Но не надо думать, что я такой уж эгоист — вчера я заботился не только об их губах, но и о мышцах паха, бедер и ягодиц. Со мной девчонки получали комплексную нагрузку, причем гораздо более приятную, чем простая разминка на улице или в спортзале. Да и вообще, кто-нибудь видел, чтобы в спортзале на тренажере стонали от оргазма и кричали, что хотят еще?

— Интересно? — Юля незаметно подошла сзади.

— Она мне кое-кого напоминает, — отозвался я, наблюдая очередной глубокий прогиб Кристины.

Черное кружево соблазнительно выскальзывало из-под шортиков.

— Ты ее трахнул? — Юля с любопытством прищурилась. — Ту, кого напоминает?

В памяти молнией пронеслись скрипучий въедливый голос, затянутые ржавчиной глаза, медная челка и неизменное желание меня убить. А губы вдруг вспомнили безумный вкус ее губ — прямо-таки с душком апокалипсиса.

— Нет. Она ангел.

Юля понимающе хмыкнула.

В этот момент Кристина сурово зыркнула в сторону особняка, будто укоряя его обитателей во всех грехах.

— Строит из себя мать-настоятельницу, — с иронией заметила Юля, — вся такая строгая и приличная, а сама из эскорта.

— Из эскорта? — переспросил я.

— А ты еще не понял? — усмехнулась она. — У нее нет привычки трахаться бесплатно. Хочешь развести, предложи что-нибудь взамен…

У меня просто не было слов. Я молча отвернулся от окна и с улыбкой взглянул на Юлю, она озорно улыбнулась в ответ, в очередной раз дав дельный совет. У нас было что-то среднее между медовым месяцем и курортным романом, однако, в отличие от всех девушек, с которыми я сближался, она не ревновала и не пыталась забрать себе кусочек меня, наоборот, отдавала себя без остатка — тело, чувства, мысли. Обидно было отдавать такую девчонку раю. И я решил забрать ее себе.

— Слушай, — я взял ее за руку, — если тебе нужен рай, потому что больше нет вариантов, то предлагаю тебе другой вариант.

Перестав улыбаться, она внимательно смотрела на меня.

— Переезжай ко мне, — предложил я, — я смогу защитить тебя не хуже рая.

Надеюсь, Саша возражать не будет. В конце концов, она гораздо добрее, чем пытается казаться, а с Майей мы уже как-нибудь на пару разберемся.

— Спасибо, — еле слышно произнесла Юля, — я подумаю.

Казалось, она хотела добавить что-то еще, но вместо этого привычно улыбнулась.

— А пока что займись нашей недотрогой, — ее рука бодро показала на окно, где все еще маячили выставленные в мою сторону упругие бедра. — Это будет весело…

Сразу после завтрака Юля сообщила, что у нее для меня подарок. Взяв камеру и где-то обнаруженный ноутбук, она засела в одной из спален особняка и выгоняла всех, кто пробовал ей мешать. Остальные же гостьи продолжили веселиться с выпивкой и музыкой. Барный шкаф стремительно пустел. Из караоке доносились распевные вопли, из бассейна — пьяный хохот и брызги. Зеркальный шар вращался под потолком, стройные бедра поочередно полировали шест.