Охотники за дурью - Роман Феликсович Путилов

— Позвольте представить вам второго старшего оперуполномоченного нашей группы Кошкину Марину Ильиничну и ее верного друга Паруса. Марина Ильинична опытный сотрудник и будет отвечать у нас за кинологическую составляющую, которая, наконец-то, заработает, как положено, а то у некоторых мы слышим только обещания.

Одарив меня колючим взглядом, Максим, со своим новым заместителем, удалились в «начальственный кабинет», где их, считая Наглого, теперь обитало четверо, если брать в расчет и грустного Паруса.

Ладно, бумажки сами себя не напишут.

Первым делом я написал, что ко мне обратился гражданин Тимофей Алексеевич Стрикун, который сообщил, что ему предлагали зайти в квартиру номер… дома номер… по улице…и купить наркотическое вещество героин, и что он желает помочь органам правопорядка, участием в мероприятии «контрольная закупка». Потом я написал постановление о проведении соответствующего мероприятия и план его проведения.

— Парни, Макса кликните сюда… — попросил я оперов, что сидя за столами, изображали сопричастность со мной.

— Громов, ты совсем оборзел…- ворвался в кабинет Макс, видимо, ехидные опера сообщили шефу, что я его вызвал к себе: — Тебе надо…

— Вообще-то это тебе надо… — я поднял голову от очередного постановления: — Надо же, позвали его! Я тут с восьми утра зашиваюсь… Короче, где понятые? Где меченые деньги? Мне номера с них надо переписывать… У меня что, закупщик будет до вечера сидеть?

— Если надо, то будет сидеть, я сказал!

Ну, честно говоря, Глеб Жеглов из Максима Поспелова получился так себе, поэтому я подхватил Макса под руку и вытащил его из кабинета, где у стены, прикрыв глаза, расслабленно сидел Тимофей.

— А он не будет сидеть до вечера, чтобы ты о себе не воображал…- зашипел я в лицо, отшатнувшегося начальника: — Это он сейчас спокойно сидит, почти как нормальный человек. А после обеда его начнет кумарить, и не факт, что он, закупив наркотик, им там же, у квартиры сбытчика не ширнёться. И виноват в этом будет не он, а ты, потому что, вместо того, чтобы перед этой теткой хвост пушить, ты должен был обеспечить мне все, о чем я тебе вчера говорил. Так что давай, ноги в руки и организовывай не то я закупщику дам поощрительную дозу и отпущу восвояси, потому что, через несколько часов он работать не сможет…

Не знаю, что бормотал Максим, вырвавшись из моих рук, но, в течение получаса появились двое помятых понятых, со следами многочисленных пороков на лицах, в присутствие которых Тимофею вручили меченые купюры, предварительно внеся их номера в протокол.

— Ну что, давай, с Богом. — я хлопнул Тимофея по плечу и он, криво ухмыльнувшись, вышел из кабинета.

— Так, кто не знает, рассказываю нашу дальнейшую задачу. — я хлопнул в ладоши, привлекая внимание коллег: — Рассказываю для тех, кто на занятиях дрых. Кто-то должен остаться на базе, присматривать за нашими уважаемыми понятыми. — я кивнул на две помятые фигуры, что дремали у батареи. Кто-то поедет со мной. Мы на машине встанем у адреса, проконтролируем, чтобы наш «покупашка» туда зашел, и вышел, а не потерялся по дороге. После того, как закупщик выйдет из адреса, кто-то должен будет пойти за ним, чтобы он по дороге не соблазнился и не употребил «товар» по прямому назначению. Когда закупщик приходит сюда, тот, кто остается здесь, товар изымает при понятых, и, упаковав его, как положено, отправляет пакет с «наркотой» на экспресс-тест в лабораторию. Начальник отделения организует отправку и получение результата, а также получение результата и санкцию прокурора на проведение обыска. После этого группа выезжает на проведение обыска по адресу. Максим Викторович…-я повернулся к стоящему за моим плечом Максу: — У вас какие-то замечания или дополнения будут?

— Нет, в основном, все верно. — Макс дал отмашку: — Что сидим? Работаем!

Новый жилой массив по улице Моряков на Льдине.

— И что он сидит? — недовольно завозилась на заднем сидении Марина Ильинична, которая зачем-то поперлась с нами: — Уже час здесь сидим, а толку то.

— А что вы хотите? Он продавца не знает, ему продавец не продаст ничего. Значит, ему надо дождаться того, кто его возьмет с собой, и кого продавец знает и откроет дверь.

— И когда кто-то появится?

Писец какой, эта тетка меня уже достала. Сидит в тепле, а Тимофей на морозе, наверное, уже задом примерз к металлическим трубам детских качелей…

— А если…

Задать очередной вопрос новый заместитель Макса не успела — к качелям подошел «красный шарф» и пара его приятелей, судя по походке и дерганным движениям, такие же «пробитые» наркоманы.

— Это очень плохо…- пробормотал я.

— Что плохо? — повернулся ко мне Наглый, напросившийся ехать во двор и успевший занять просторное переднее сиденье.

— Их трое. Предполагалось, что Тимофей найдет кого-то одного, с которым поднимется в адрес, где купит чек, а провожатому даст пару купюр за услуги. А делится дурью он не может, так как его якобы подруга ждет на хате, которая сильно «болеет». А тут я не уверен…

— Так может быть я их шугану? — Наглый взялся за ручку двери.

— Не вздумай. — я нажал на кнопку блокировки всех дверей: — Они же не дебилы, сразу поймут, с чего тут внезапно опер появился. Сидим, ждем.

Между тем, «красный шарф», коротко поговорив с Тимофеем, кивнул в сторону нужного нам подъезда, куда они и нырнули через несколько секунд.

Потянулись тягучие минуты… Парочка приятелей «красного шарфа» постояв пару минут у качелей, решительно двинулись к тому же подъезду, замерли на крыльце, а потом рванули вовнутрь.

— Что делаем⁈ — Наглый аж подпрыгивал на пассажирском сидении.

— Ничего, сиди смирно. — рявкнул я, тем более, что уже было поздно что-то делать. Дверь в подъезд распахнулась и оттуда выскочили «красный шарф» со своими приятелями, которые слаженно бросились в разные стороны. Один из беглецов, быстро переставляя худые ноги, что-то энергично запихивал за пазуху.

— Бля! — Наглый дернулся в заблокированную дверь, после чего злобно уставился на меня, как будто, пропавший в темноте подъезда, Тимофей был ему родным братом или любимым племянником.

Сука! Надеюсь, он там живой, а остальное все поправимо… Живой! Створка распахнулась, и, из темноты, повиснув на ручке двери, шагнул Тимофей, голова и лицо которого были густо измазаны в чем-то темном.

— Над ему помощь оказать! — опять взвился Наглый, и я подумал, что, возможно, он