Фантастика 2025-62 - Ринат Искандэрович Мусин

могиле. С пулей в сердце. Девчонок он не убьёт. Разве это плохо? Лёша Соколовский уже не наймёт очередного киллера. Виктор Фролов не станет в следующем году мэром Нижнерыбинска. Я не уверен, что другой мэр будет лучше него. Но ради другого мэра не убьют неуступчивого следователя прокуратуры Надежду Рыкову.

Я пожал плечами и признался:

— Такой поворот событий меня устроил больше. А вас? В известном мне будущем Виктор Фролов дожил до девяносто пятого года. Лишь тогда его застрелили. За это время он наворотил много дел, за которые его следовало бы упрятать за решётку. Но суда над ним тогда не было. Как и теперь. Есть бабочки, которых нужно давить нещадно. К чему бы это после ни привело.

— В известном тебе будущем? — переспросил Вовка.

Я кивнул и ответил:

— Да. В известном мне будущем. Где Вася Малой третьего февраля девяносто пятого года убил в Нижнерыбинске семью Лаптевых: двух взрослых, троих детей. А пятого февраля того же года тот же Вася Малой убил майора Николая Синицына. Майора Коле в следующем году присвоят. Это к слову. Теперь Синицын, быть может, дослужится до полковника.

— Потому что Вася Малой выпал из окна, — сказал Вовка.

Он скрестил на груди руки.

— Вот именно, брат, — сказал я. — Выпал. Лаптевых теперь Малой тоже не убьёт.

Владимир покачал головой. Его лоб снова рассекли морщины.

— Димка, ты понимаешь, насколько странно звучат твои слова? — спросил мой младший брат.

Я улыбнулся и кивнул.

— Понимаю, Вовчик. Но мне на это наплевать. Ты сейчас не в больнице. Надя жива, пусть и хмурая. Со стороны Соколовского и Фролова вам теперь ничто не угрожает. Серый лежит в морге. Такое будущее мне нравится. Как бы странно мои слова не звучали. А то, что вы с Надей мне сейчас не верите… так это дело поправимое. Потому что… вот.

Я снова положил руку рядом с лежавшим в центре стола конвертом.

Мой жест вновь приковал к конверту внимание Вовки и его жены.

— Дмитрий, — едва слышно произнесла Надя, — что там внутри?

Я кончиком пальца подтолкнул конверт ближе к Надиным рукам.

Ответил:

— Там я подробно записал историю Лизиной болезни. В известном мне будущем болезнь распознали слишком поздно. Но Вовка и Лиза боролись с ней до последнего. Им помогали в этом многие хорошие люди, врачи. Я указал в своих записях их имена и место работы. Ещё вы там найдёте подробные рекомендации по лечению. Они вам пригодятся…

Я посмотрел Наде в глаза.

— … Если вы не пропустите моё предсказание мимо ушей. В известном мне будущем Вовка похоронил жену и дочь. Теперь его жена рядом с ним. Я очень надеюсь, что вы вместе с дочерью отметите тридцать первый Лизин день рождения. В прошлый раз Владимир его отмечал один, сидя в инвалидном кресле-коляске около могил на Кисловском кладбище.

Вовка посматривал на меня исподлобья.

Надя решительно придвинула конверт к себе, накрыла его ладонями. Скрыла от моих глаз надпись «Лиза».

— Дмитрий, я прочту всё, что ты там написал, — пообещала она.

Взглянула на своего мужа и уточнила:

— Мы прочтём.

Владимир дёрнул плечом. Он глазами указал на два других конверта.

Спросил:

— Что ещё ты принёс? Давай, брат, рассказывай. Мы теперь любым твоим историям поверим.

В голосе брата я уловил иронию.

Я придвинул к пачкам сторублёвок второй конверт: тот, где красовалась надпись «Деньги».

— Для лечения Лизы вам понадобятся деньги, — сообщил я. — Причём, большие. Поэтому я накидал список рекомендаций по улучшению финансового благополучия вашей семьи. Все они основаны на предсказаниях будущего. Изложенные там факты в очередной раз убедят вас отнестись предельно серьёзно и внимательно к содержимому первого конверта.

— Что там? — спросил Владимир. — Выигрышные комбинации номеров билетов «Спортлото»? Или координаты места, где спрятали царское золото?

Кончики его губ дрогнули, будто Вовка попытался улыбнуться. Его жена смотрела на меня по-прежнему серьёзно. Я отметил, что в этой новой жизни Надя ещё никогда не смотрела мне в глаза так долго.

— Там я оставил для вас рекомендации по покупке акций и… прочих пока непонятный вам вещей. Указал результаты многих спортивных соревнований, в том числе футбольных и хоккейных матчей. С их помощью вы неплохо заработаете на ставках. Между прочим, на этой зимней Олимпиаде наши хоккеисты возьмут золото. А сборная Испании по футболу получит золото Олимпиады летом.

— Чемпионами СССР в этом году станут спартаковцы? — сказал Вовка.

Он хитро сощурился.

Я покачал головой.

— Не угадал, Вовчик. Первыми станут ЦСКА. «Спартак» займёт второе место. Бронзу возьмёт «Торпедо».

— А киевляне?

Вовка приподнял брови.

Я пожал плечами.

— Этого я не помню. Но среди призёров в этом году их не будет.

— А в следующем?

— В следующем году не будет чемпионата СССР по футболу, — сказал я. — Потому что в конце этого года СССР распадётся на пятнадцать независимых государств. По числу нынешних республик.

Вовка и Надя переглянулись.

— Но ведь на референдуме вся страна проголосовала за сохранение Советского Союза, — сказала Надя.

— Проголосовала, — согласился я. — Но СССР это не спасёт. В конце этого месяца в Москве будет попытка государственного переворота. Позже её назовут «Августовский путч». Вся страна девятнадцатого августа будет смотреть по телевизору балет «Лебединое озеро». Но попытка сохранить СССР провалится.

Я развёл руками, пообещал:

— Новый год вы встретите уже в другой стране: в Российской Федерации. С Новым годом вас по телевизору поздравит Ельцин. А полки магазинов в канун праздника будут идеально чисты и пусты. Так что подготовьтесь к зиме заранее. Деньги для этого у вас теперь есть. Не жалейте их. Купите себе и дочери в коммерческом магазине подарки.

Вовка хмыкнул.

— Невесёлое будущее ты предсказал, брат, — произнёс он.

Я ответил:

— Какое видел, такое и описал.

Владимир дёрнул головой и спросил:

— А что ты нам принёс в третьем конверте?

Глава 22

Я взял в руки конверт, на который указал Вовка. Продемонстрировал его своему младшему брату и его жене. Выждал, пока они прочтут на нём надпись «Работа». Этот конверт был заметно толще и тяжелее двух других, которые я уже передал Владимиру и Наде. Я снова положил его перед собой на стол. Прижал его к столешнице ладонью. Посмотрел на освещённые солнечными лучами лица