Гранд-адмирал. Том 8. Доминация - Илья Сергеевич Модус

* * *

Переговоры не заняли много времени.

Собственно, как и ожидалось от дешевого спектакля.

Хиитский старейшина всячески старался продемонстрировать покорность судьбе и желание сотрудничать с новыми хозяевами своей судьбы. И ветераны «Хиитских Разрушителей» тоже оказались, на вид, славными парнями. Которые оказались словоохотливы и поделились координатами тех неизвестных галактике гиперпространственных путей, что приводили их столетиями в Пространство Триарии.

Стоило только сказать, что Пространство — это плацдарм, с которого по Доминиону наносились удары, как ветераны мгновенно оказались словоохотливы и готовы помочь. Ну, а старейшина, едва услышал про экономическую поддержку планеты в обмен на налоги и призыв на военную службу, возможное переселение на одну из более плодородных планет, так и вовсе расцвел…

Разумеется, я не лгал им. Лгать в лицо — тоже самое, что самолично вытереть сапоги о собственную постель. Особенно если ты две недели блуждал по болотам, а на кровати спит твоя любимая жена и пара новорожденных детей. Иными словами — ложь в глаза является низостью, которая уничтожает любое доверие и репутацию разумного.

Митт’рау’нуруодо никогда не лгал тем, с кем вел общение. Я никогда не лгал своим командирам, подчиненным и тем, с кем хоть как-то контактировал. В этом мы похожи.

Так что мои слова о том, что народ Хиита лишь выиграет от сотрудничества с Доминионом, не являются ложью.

«Дельта» уносила нас с поверхности спутника. Серебристый челнок скользил в вакууме, оставляя по правому борту громадную искру газового гиганта, вокруг которого обращался Хиит.

Гиганта, полного полезных газов. Но ничто из них не было хоть как-то ценно для галактики. Ничего редкого, ничего примечательного.

— Сэр, — Тшель бесцеремонно нарушил мое молчание, — я не верю в то, что они вот так просто решились на сотрудничество.

— Почему, капитан? — не то, что я сомневаюсь в этом, но мне всегда интересна мотивация разумного. Понять как он думает — значит понять его. Понять разумного — значит уметь просчитывать его действия и делать его предсказуемым. Чем больше я понимаю разумных вокруг меня, тем проще становится подирать для них задачи, с которыми они гарантированно могут справиться.

— Их лидеры, которых мы захватили в плен и отправили под трибунал, вели себя провокационно и вызывающе, — начал перечислять Тшель. — Эти же подозрительно быстро согласились сотрудничать. В то же время мы знаем, что они сотрудничают с Корпоративным Сектором. Разве они и их кураторы не понимают, насколько подозрительно это выглядит?

— Алчность и жадность разумных не поддается соразмерности, — пожал плечами я. — Ровно, как и хитрость, которая помогала хиитянам выживать все это время. Сейчас их правительство выполняет поставленные «корпоратами» задачи. Но в то же время, старательно пытается оценить, сможем ли мы стать для них более плодотворными покровителями.

— Ради этого они хотят помочь нам разгромить Пространство Триании? — спросил Тшель.

— Разумные отличаются от неразумных тем, что делают что-либо не под властью природных инстинктов, а ради выгоды, — напомнил я. — Хиитяне услышали от нас слова выгодного предложения. Но на данный момент, они все еще опасаются открытого сотрудничества.

— Потому что они фактически на передовой, — согласился Тшель. — Если пойдут открыто против Корпоративного Сектора, то нет никаких гарантий того, что мы будем победителями. Они не так уж много видели наших возможностей.

— Зрите в корень, капитан, — подтвердил я. — Именно по этой причине, все их слова, все те тайные пути, которые нам были сообщены — это не более чем дорога в ловушки. Хиитяне достаточно опытны в таких вопросах, чтобы использовать «корпоратов» и работу на них для оценки нас. Если мы слабы и не сможем преодолеть расставленные нам ловушки, то они останутся с «корпоратами». Если сможем, то они помогут нам в пределах собственных интересов.

— Надо полагать, что ловушки расставлены не «корпоратами» или трианиями, — посетовал командир «Химеры». — Наверняка нас там ждут флотилии Кронала.

— Нас там ничего не ждет, — опроверг предположение я. — Это «сотрудничество» основано на знании нашей тактики, капитан. Кронал и его военачальник знают, что мы не сунемся на неизведанные пространства без разведки. Так что каждый из полученных нами маршрутов, приведет нас к целям, так или иначе подходящим под удары тем количеством войск, которые Кронал сможет уничтожить.

— Условно мы отправим туда одно соединение, оно ввяжется в бой, а на его уничтожение прибудут силы в два или три раза большие, чтобы гарантированно уничтожить, — понял мою мысль молодой офицер.

— Верно, капитан, — подтвердил я. — Пространство Триании понесло большие потери в результате действий контр-адмирала Дорьи. Если триании сдадутся очень быстро, то Кроналу придется вводить свои главные силы в бой раньше времени. Так что, он намерен сдержать наш удар по Пространству Трианниев с тыла силами передового флота. Вероятнее всего это будут корабли и военные, которые не представляют для него ценности в той или иной мере.

— Он просто откладывает неизбежное, — поморщился Тшель. — Мы все равно придем за его головой.

— Тактика затягивания конфликта с очевидными результатами, используется для различных целей, капитан, — напомнил я азы тактического мастерства. — Подготовка более выгодных рубежей обороны, наращивание военных ресурсов, истощение наступательного потенциала противника…

— Но что именно из этого использует Кронал? — спросил Тшель. — Если бы мы знали наверняка, то понимали бы как действовать.

— Мы понимаем, — заверил я, наблюдая как «Дельта» влетает в посадочный створ «Химеры». — Он использует все и сразу. Понимая, что он загнан в угол, ему больше ничего не остается, как поступить именно так. В надежде, что следующий ход будет за ним, и он сможет перейти в контрнаступление на другом участке фронта. Таким образом он намеревается затянуть конфликт еще дольше.

— Хочет продержаться до тех пор, пока Империя не начнет наседать на нас, — сообразил Тшель.

— И тогда мы вынуждены будем отвести часть войск с северного фронта, чтобы удержать Империю, — продолжил я. — Меняется лишь форма реализации ключевой стратегии. Спектакль тот же, изменились лишь актеры второго плана и декорации.

— В таком случае, сэр, я в затруднении. Что мы будем с этим делать?

— Ровно тоже самое, что и всегда делаем с ловушками противника, — спокойно ответил я.

—