Новые Боги - Александр Васильевич Коротков

отличался от остальных богов. Тем не менее, все присутствующие сразу же обратили на нежданного гостя самое пристальное внимание, и я легко прочитал на их лицах уважение и… страх?

— Афина, убери копье. Оно тебе не понадобится. По крайней мере, сейчас.

Удивительно, но воительница безоговорочно подчинилась.

— Кажется, я пришел вовремя. Ты правильно сделал, маг, что воззвал ко мне.

Я может и бываю иногда тугодумом, но здесь мне вполне хватило мозгов, чтобы сложить два плюс два.

— Дай угадаю. Ты, наверно, Аид?

Мужчина посмотрел мне в глаза и я против воли поежился, такая в них плескалась скрытая сила. Словно мощь вечности. Впрочем, было бы странно ожидать чего-то другого от повелителя Царства мертвых.

— Догадливый смертный. Аид — одно из моих имен, хотя я предпочитаю, когда меня называют Гадес.

— Приветствую тебя, брат!

Вперед выступил Посейдон. Аид посмотрел на него и ответил кивком. Остальные боги принялись наперебой здороваться, однако Гадес прервал эту какофонию голосов, подняв вверх руку:

— Я очень редко вмешиваюсь в наземные дела и не очень доволен тем, что пришлось оставить царство Мертвых без присмотра, пусть и ненадолго. Поэтому буду краток. Вам не справиться с Прометеем только лишь своими силами. Время для этого безвозвратно упущено.

— Нам не нужна помощь этого смертного мага!

Кажется, в одной из последних драк богине мудрости эту самую мудрость напрочь отбили. Никакого другого объяснения я подобному поведению не видел. Ну, кроме разве что недотраха. Кто его знает, как у богов с этим дела обстоят…

Аид медленно повернулся к пышущей жаждой мести воительнице и под его тяжелым взглядом она несколько присмирела:

— Умей различить время, когда нужно работать копьем, а когда мозгами, племянница.

Казалось, что конфликт вот вот должен угаснуть, придавленный явным авторитетом хозяина загробного царства. Но тут совершенно некстати вылезла Артемида:

— Дядя, ты во всем прав. Но этот смертный нанес Афине оскорбление, подло ударив в спину! Мы потеряли наш дом, растеряли веру людей. У нас осталась только наша честь. Как мы сможем все исправить, если перестанем уважать сами себя? Раз ты хочешь, чтобы мы обращались с ним на равных, то и отвечать он должен как равный. Пусть нас рассудит поединок по правилам Апатурии!

Да важу ж мать! Опять поединок! В прошлый раз я выжил только благодаря помощи ламии, но теперь Лии рядом со мной нет. Кстати…

— Димитр, что еще за правила Апатурии?

Полная противоположность битве между двумя гоплитами, когда драться положено по строгим правилам, только щитом, мечом и копьем, избегая грязных приемов и уловок. Правила Апатурии можно свести к одному — никаких правил. Победа любой ценой. Запрещено только вмешательство посторонних. Бой ведется, пока один из противников не попросит пощады, но очень часто просить некому — если один из сражающихся умрет. Постарайся отказаться, Милан. Это же Афина! Не думаю, что у тебя есть шанс.

Однако отступать я не собирался:

— Да вот еще! Эта вздорная бабенка нуждается в хорошей порке — и она ее получит.

Мысленно общаясь со своим другом, я не забывал смотреть за реакцией присутствующих. Большинство богов откровенно обрадовались предложению Артемиды и теперь явно предвкушали, как смертного макнут мордой в грязь. Разве что на лицах Диониса и Посейдона бродило некоторое сомнение. Афина так вообще воспряла духом и с плохо скрываемой ненавистью смотрела в мою сторону. А вот пришедший в себя Анатол и неизвестный мне человек глядели с отчетливой тревогой, явно придя к тем же выводам, что и Димитр. Лишь Аид сохранил невозмутимость на усталом лице, явно ожидая моего ответа. Причем у меня сложилось ощущение, что если я пошлю поединок в задницу — он не только слова против не скажет, но и приструнит остальных.

— Что молчишь, смертный? — Афина даже не пыталась скрыть торжество в голосе. — Принимаешь вызов или горазд только в спину бить?

— Анатол! — позвал я Приближенного, — расчисти храмовую площадь. Думаю, мне хватит места, чтобы выбить всю дурь из башки одной недотраханной богини.

И с удовлетворением увидел, как уже оправившаяся было Афина вновь покрывается красными пятнами. Гнев — крайне плохой советчик в драке, так что пусть позлится.

— Желаешь ли ты подготовиться поединку, маг?

Голос Афины так и сочился ядом, как бы намекая, хочу ли я сдохнуть немедленно или же желаю надышаться напоследок. Однако я не видел причин откладывать наше «мероприятие». После драки в Лабиринте источник полностью восстановился, да и не хотелось, чтобы о поединке правителя с богиней узнал весь город и пришел поглазеть.

Однако стоило только выйти на улицу и я тут же понял, что сохранении поединка в тайне можно забыть. Народу на площади оказалось полно. Сначала я даже не понял, откуда здесь взялось столько осторожно жавшихся к стенам людей, вытягивающих шеи, чтобы все получше разглядеть. А потом вспомнил, как из храма выбегали испуганные люди. Они то и разнесли по городу вести, побудив самых любопытных взглянуть одним глазком на происходящее.

Я тихонько выругался. Вместе со зрителями автоматически выросли ставки в поединке. Если эта вздорная баба одержит верх и мне придется просить пощады — уже на следующий день об этом будет знать весь город, причем с такими подробностями, которых в реальности даже близко не было. Тогда можно сразу же собирать вещички, брать сына и сваливать куда подальше. Хотя, может, оно и к лучшему, а?

Милан, выброси из головы все лишнее. Сосредоточься на своей сопернице!

Голос Димитра слегка дрожал от волнения.

— Не волнуйся. У меня всегда так перед боем — всякия дрянь лезет в голову. Скоро это пройдет.

У тебя есть план, как с ней сражаться?

Я удивился этому вопросу:

— Какой тут может быть план? Я ни разу не видел, на что она способна. Поначалу поосторожничаю и поизучаю противника. А потом уже можно и планы строить.

Надеюсь, к этому времени она тебя не прихлопнет.

— Умеешь ты поддержать, ничего не скажешь.

Мы вышли на центр храмовой площади, как раз примерно к тому месту, на котором еще недавно красовался обелиск Прометея. С тех пор все завалы, что остались после драки с Орденом Помнящих, давным-давно разобрали и восстановили все, что оказалось порушено. Я мысленно извинился перед работниками, обоснованно подозревая, что очень скоро их работа окажется испорчена.

Афина встала напротив меня, с копьем и щитом наизготовку. Я с удивлением обнаружил, что от ее злости не осталось и следа. Сосредоточена, собрана. Кажется, я ее недооценил. Все таки, несмотря на то, что внешне богиня выглядела не старше двадцати пяти, реальный ее возраст