Сага о Головастике. Уроки инопланетного мастерства - Александр Нерей

— Вот так лес, полон чудес. Неужели нигде бананы на корню не портятся? Рыба задарма не пропадает по недосмотру? За природой вашей пригляда-то нет. Кабанчика дикого никто не загрыз ради шутки? Антилопу никто не подстрелил? С детства мечтаю жареную Гну откушать. Ха-ха!

Метки мамкины расставлять некому. Значит, у вас полный природный хаос, — ораторствовал я, как бравый природный защитник, а, скорее, оголодавший хищник. — Стихии у вас не в почёте. И мамка ваша, стало быть, с неба видит, как всё зазря пропадает, но сделать ничего не может.

Браконьеров, что ли нет? Нарядила бы нас с дедом динозаврами саблезубыми, да отнесла на место их действия-злодействия. Мигом бы образумили извергов. И в тебе порядок, и нам на стол свиной окорок.

«Не бывать такому!» — категорически заявила мир.

— Обойдёмся. Как-нибудь и без верблюжатины твоей проживём, — отмахнулся Павел и продолжил издеваться над картошкой.

— В моей грозди миры за своими помощниками приглядывают. Нет-нет, балуют, чем Бог послал. Помогают. Но у вас не помощники, а недоразумения. Нет мироустройства, значит, нет и мирового расстройства. Как знаете. Упрашивать не стану. Живите своим умом. А я неприхотливый. Чем угостите, за то и поблагодарю, — высказал я всё, что накипело, и ушёл в тайную комнату.

— Хорошо. Понял. Сделаю. Понял, что… Готовлю. Хорошо, — зачастил дед согласиями и выскочил во двор, где сразу же загремел тазиками, вёдрами и кастрюлями.

— Помочь? — крикнул я в окошко, а в ответ услышал подобие молитвы.

— Помилуй мя Господи! Грех на душу. Знаться с таким… Где же это видано?.. Манна с небес?.. Или кара?

Я не утерпел и вышел из инопланетного убежища с инспекцией назревавших манн и грехов.

— К бомбам готовишься? — спросил, когда увидел расставленную по двору утварь. — Раками грозила закидать? Так ведь май месяц на дворе. К чему тогда твой оцинкованный антиквариат?

А дед вместо ответа запел дрожавшим голосом:

— Летят по небу бомбовозы. Летят! Летят-летят-летят… И как не стыдно бомбовозам. Бомбят! Бомбят-бомбят-бомбят… Батюшки светы!

Вот тут-то и началось светопреставление. Откуда-то сверху, как в замедленном кино, на двор посыпались яблоки, груши, бананы, арбузы и прочие фрукты и овощи. Они начали самостоятельно приземляться в вёдра, выварку, тазики, кастрюли. Но этим Семалия не ограничилась. Прямо наземь упал длинный обрывок капроновой сети с десятком крупных серебристых рыбин. Шмякнулась пара упитанных уток и одна живая, но очень худая корова престранного вида с поломанной ногой и кровоточившей пулевой раной на волосатой шее.

Таких я точно никогда не видел, а потому сразу же представил, что для полного надо мной издевательства Семалия мигом скрестила советского зубра, украв у него голову с рогами, и какую-то худую лошадку, одолжив у той туловище с копытами.

— Господи, помилуй мя грешного! — заголосил Павел и шагнул с ножом наперевес на бедную дёргавшуюся животину, как на воплощение небесного грехопадения.

— Ты что удумал?! — взревел я сиреной и бросился на деда чуть ли не с кулаками. — Добить собрался? А ну, треножь! Я вылечить её попробую. Этаких страшил… Всё одно, живая душа.

— Дык, кровь-то мы остановить сможем. А ногу срастить никак не получится. Скотина с поломанными ногами не… — начал оправдываться новоиспечённый мясник.

— Треножь! А ты, Фёкла Матвеевна, подсоби старому. Пусть животина уснёт, покуда я с вами воевать буду. Но не как рыба, а по-человечески. Пока гипсовать её будем, — вещал и верещал я, перепугавшись, что стану свидетелем смертоубийства безобразной худенькой зубро-лошадки.

«Сам же африканскую антилопу Гну просил!» — начала оправдываться мир.

— Не убийца я. И вам таким не дам заниматься. Кровь остановить можешь или не очень?

«Уже сделала. Но кости срастить никак не выйдет. Она, как только проснётся, так и… Снова… В общем, всё бессмысленно».

— А живой воды у вас что, нет? Ах, да. Ею же природная начальница заправляет, — огорчился и обмяк я в ту же секунду, но потом собрался с духом и скомандовал деду: — Всё равно. Сделай ей перевязку!

— Дык, не ветеринар я, вроде, с утра был. Но да ладно. Лангету так и быть примотаю. Толку-то. Животина зазря страдать будет, — начал бухтеть дед, но в сарай всё-таки пошёл.

— Снеси меня к пещере! Я в Иудин мир полезу с инспекцией. Вдруг, найду там волшебное пойло. Как в вашу потолочную дырку залазить, не знаешь? — примирительно завёл я разведывательные речи.

«Там нет ничего интересного. Только время зря потратишь», — чуть ли не огрызнулась Семалия.

— Должен же быть способ если не мгновенного исцеления, то хотя бы быстрого, — не поверил я в плохое, вот так, сразу, и продолжил кумекать.

«Легенд о живых родниках наслушался?» — ухмыльнулась мир.

— Попалась! — вскрикнул я, не скрывая нахлынувшей радости. — Не сказки, значит. Быль. Легенда. Сознавайся, красавица, где найти панацею для антилопы?

«Нет уже их. Смешали те струи с мёртвой водой. Сейчас только минеральная. Немного помогает. Но не от переломов. Тем более, у животных».

— Мозги мне не суричи! Ведёрко минералки с тебя. Я сам её на мёртвую и живую разделю. Одна рука тут, а другая в роднике! — потребовал я командирским голосом.

«Теперь понятно, почему тебя из дома выперли. С этаким комиссаром никто не справится и не уживётся», — вздохнула Семалия, но ведёрочко захватила, предварительно высыпав из него яблоки и груши на твердь двора.

— То-то же, — напутствовал я липовую Родительницу. — Ты где застрял, Ортопед Уколович? Долго волосатая скотина посреди двора валяться будет?

— Иду уже. Бечёвку искал и лангету из дранки, — ответил «неволшебный» сарай голосом Павла.

— Стреножь сначала. Гипсовать после будем. Айболиты укропные. Додумалась же… Специально, что ли, всё подстроила? Просил с харчами деду помочь…

«Я всё слышу!» — крикнула в моей голове раздражённая женщина-мир.

— А я для тебя и вещаю. Нашла воду? Подсказать не хочешь, как её разделить или раз… Точно. Раздваивать будем водичку, — озарила мена внеочередная догадка.

«Меня не впутывай. Я только минералку принесу, и всё», — заявила укропная помощница.

— А мне от тебя многого не надо. Приумножить поможешь, потом с экспертизой, — задумался я над способом извлечения из Боржоми или Нарзана живой составлявшей.

«Посмотрим на твоё поведение. Ничего не обещаю. Такого ещё свет не видывал.