Тьма. Том 6 - Лео Сухов

— Сколько у тебя выходило с Покровска и окрестностей? — решил спросить я у девушки.

— По меркам обычных людей, хорошо. По меркам дворян — не очень, — призналась Авелина. — Помнишь, я рассказывала тогда, на крыше… Большая часть суммы уходит на оплату налогов и сборов. А остаётся где-то рублей пятьсот на месяц. Раньше род брал ещё за использование недр на своей земле… Но эти деньги нам уже лет десять не платят. Да и часть добывающих предприятий оказалась нынче под Тьмой…

— Удалось что-то накопить? — уточнил я, прикидывая в уме цифры семейного бюджета.

— Тысяч тридцать рублей. И ещё двадцать тысяч успела получить после продажи имущества…

— У меня около четырёхсот тысяч рублей. Ну, это если мне успели возместить расходы за нашу поездку, — я улыбнулся.

— Да ты богаче, чем я! — удивилась Авелина.

— Это теперь наше с тобой богатство, — напомнил я. — Общее. Нечего там делить.

— Только преумножать? — засмеялась девушка.

— Что? — не понял я.

— Папа так говорил… Надо не делить богатство, а преумножать, — пояснила она.

— Хорошо, тогда будем преумножать… А пока давай-ка позовём сюда пару человек, которые не откажут нам в помощи! — усмехнулся я.

Кислый не только сам приехал, но и Софию привёз. И, естественно, сестра набросилась на нас с Авелиной с расспросами. Пришлось тратить время и рассказывать всю историю от начала до конца. А потом, когда мы закончили, а Кислый с Софией поздравили нас со свадьбой — причём гопник внезапно даже всплакнул от умиления — из угла с дивана раздался громкий хрюк.

Все взгляды синхронно повернулись на звук, и гости наконец-то заметили мирно сопящего Григория.

— А это чё там? — удивился Кислый. — Мужик какой-то дрыхнет… Он, типа, с домом вам достался?

— А ему не холодно спать? — зябко передёрнув плечами в тёплом пальто, уточнила София. — Братец, а это кто вообще?

— Не узнаёшь? — спросил я с улыбкой. — Это та сложность, из-за которой здесь понадобилась ты. Самая главная сложность.

— И? — уточнила София.

— Это наш с тобой пропавший дядя! — хмыкнул я. — Приехал аж из Владимира, где скрывался под крылышком у царя. И вот теперь лежит, слюнки на диване пускает…

— Дядя Гриша? Правда, что ли? — прошептала София, подкрадываясь к дивану на полусогнутых. — А чего он такой толстый?..

— Дык, это! Жрал много поди, — глубокомысленно заметил Кислый. — А ходил, небось, мало…

Он тоже решил подойти и разглядеть нашего с Софией родственника. И тоже почему-то делал это на полусогнутых.

Ну и, как и полагается в таких случаях, именно в этот момент дядя проснулся.

А, заметив Софию с Кислым, испугался и заорал:

— Не дамся, суки!!!

После чего выставил перед собой сразу с пяток защитных плетений. А следом, как будто этого было мало, зажёг пару огненных шаров, и нервно предупредил:

— Не подходи!!! Я вооружён!!!

— Дядя, будьте добры, прекратите истерику! — поморщившись, как от зубной боли, попросил я.

— Где я? Кто ты?.. А, ну да… — дядя Гриша убрал щиты, погасил огненные шарики и схватился за голову. — Сраный Ишим… Жопа мира, набитая говном… И я снова здесь, ять его переять…

— Вот ща обидно было! — расстроился Кислый. — Чё сразу говном-то, ваше благородие? Хороший у нас город, нормальный…

— Федя, а это точно наш дядя? — с недоверием уточнила София. — Может, тебе вместо него выдали бракованного двойника?

— Царь утверждал, что это и есть дядя. А царю незачем меня обманывать, — пожал плечами я. — И вообще, по идее дядя должен за мной и Авелиной приглядывать… Но вместо этого спит на диванчике и ругает всё вокруг. И, надо сказать, от этого он мне ещё больше не нравится…

— Да мне плевать, кто тебе нравится или не нравится, племянничек! — почесав грудь под своим щегольским пальто, пробухтел дядя. — Я вам в воспитатели не навязывался.

— Хорошо жилось во Владимире? — я усмехнулся.

— Да представь себе, ещё как хорошо! — закивал тот, не уловив в моём голосе сарказма, ну или решив его проигнорировать. — Своё жильё на семь комнат в многоэтажке. Работа в научном предприятии. Отпуск почти месяц в году. У меня всё хорошо было, пока мне тебя не подсунули!..

— А у нашей семьи всё было хреново… — протерев пальцем пыль с комода, заметил я. — Мало того, что после твоей пропажи у нас буквально поселились служивые из Тайного Приказа… Так ещё и жизнь с каждым годом становилась всё беднее, а мать — всё больше уходила в себя. И пока ты в семи комнатах наслаждался жизнью, моя мать по тебе горевала, между прочим.

— Я не имел права связываться с ней… — хмуро бросил дядя.

— А ты о ней вообще вспоминал? — уставившись ему в глаза через всю комнату, спросил я. — Глава рода, етить тебя! Исчез и бросил свой род! Позорище!

— Не тебе меня судить, племянничек! — зло запыхтев, дядя направил на меня указательный палец.

— Да вот как раз мне!.. — рявкнул я. — При мне хотя бы семья не ютится в сраной хибаре в глухом углу! А ты, когда сваливал, думал о чём-нибудь, кроме своей шкуры, а⁈

— Щенок!.. — рявкнул родственник, лицо у него покраснело и налилось кровью, а над головой начало формироваться плетение.

В тот же момент я вытащил «пушка», направив его на дядю, а за его спиной, грозно зашипев, возник готовый к прыжку Тёма. Мой блудный родич тут же развеял колдовство и, подняв руки, смирно плюхнулся на диван.

— Ещё раз увижу, что ты решил применить к кому-то из своих плетение!.. — предупредил я, убирая револьвер. — … И, не задумываясь, пристрелю! Ей-богу! Дядя, ты совсем охреневший какой-то!

— Да иди ты!.. — буркнул тот, поднявшись и выйдя из комнаты.

Через несколько секунд бухнула входная дверь.

— Вот надо было, а… Вытащили откуда-то это чучело, всучили мне… А теперь следи за ним, придурком… — пробормотал я вполголоса, покачав головой.

— Давай пацанам с угла наберу! — предложил Кислый. — Они за твоим чучелом приглядят.

— Сколько возьмут? — спросил я.