Джалар - Тамара Витальевна Михеева

Гармас не стал с ней говорить. Она отыскала его у реки, он пытался ловить рыбу, будто вырос в Доме Щуки, но у него ничего не выходило. Покалеченные пальцы зарубцевались, притягивали взгляд. Джалар заставила себя не смотреть на них. Впрочем, долго и не пришлось. Стоило его окликнуть, как Гармас закричал, будто увидел перед собой Навь, завопил истошно и, бросив снасти, убежал прочь.

«Ладно, – подумала Джалар, достала из озера удочку, собрала крючки, сложила все аккуратно. – Остался Чимек».

* * *

Домом рода Щуки был остров, что торчал посреди озера хребтом невиданной рыбы, и маленькие островки вокруг. Дети Щуки хитры и изворотливы, но никогда не прогоняли гостей: мало ли какая нужда заставит тебя попросить помощи у соседей? Оказавшему услугу трудно будет отказать. У Джалар не было знакомых среди Щук, но она и не собиралась долго тут задерживаться: только поговорит с Чимеком – и сразу назад.

Джалар гребла и даже не замечала усталости, она думала, снова вспомнив слова Мон: «У всего есть обратная сторона»… «У Яви – Навь, у любви – ненависть. А у меня? Какая моя обратная сторона? И я ли это? Где заканчивается эта сторона и начинается та, другая? Можем ли мы поймать минуту, когда день превратился в ночь, а лето – в зиму? Когда добрые соседи вдруг стали относиться ко мне, будто я – Навь? В какое мгновение Сату стала меня бояться?» Лодка ткнулась в берег острова. Джалар выпрыгнула, ухватилась за веревку, подтянула повыше, привязала к кусту и оглянулась. Где же ей искать Чимека?

Но искать не пришлось: он рыбачил тут же, на берегу, будто только и делал, что ждал ее прибытия. И не шарахнулся, как Гармас, и не замкнулся в себе, как Халан. Но, конечно, он не обрадовался ей. Совсем.

– Я почти ничего не помню, Джалар, – вот что сказал ей Чимек, когда она спросила о невестиных гонках. – Я ушел к детям Щуки, чтобы не помнить. Не тревожь меня, у меня и так…

Он хотел уйти, но Джалар заступила ему дорогу, взяла за руку. Со стороны они, наверное, могли показаться парой, решающей, кого пригласить на свадьбу.

– Тебе тяжело, я знаю, – сказала Джалар. – Но и мне тоже! Люди отворачиваются от меня, Чимек, будто я сожгла их дома или отравила колодцы. Но я ничего не делала, клянусь тебе! Почему ты не хочешь рассказать, я же вижу – ты помнишь!

Пока она говорила, Чимек стоял, глядя в землю, но на этих ее словах поднял глаза, посмотрел ей в лицо. Выдавил через силу:

– Потому что это страшно, Джалар.

Он помолчал, она сжала его руку. И тогда Чимек все-таки заговорил:

– Мы росли с тобой вместе. Ты всегда мне нравилась, потому что ты веселая и добрая, ты никогда не смотрела свысока, как Шона, и не насмешничала, как Мон. Но и не стеснялась, как Айна, с тобой можно было поболтать. Я всегда думал, что, будь ты мальчишкой, ты стала бы мне лучшим другом. Я никого особо не хотел ловить на этих гонках, если честно… Ну рано мне еще семью заводить, я бы в город лучше поехал, поучился бы какому-нибудь делу, интересно же. Вот твои братья уехали, и я бы так. Но отец… он очень сильно хотел с твоим породниться, прямо всю плешь мне проел. Я пытался ему объяснить, что хочу учиться, что ты мне как сестра, но он ничего не слушал. Мы сильно ругались, так сильно, что я уступил. Ладно, думаю, пусть. Хорошо хоть, он тебя выбрал мне в невесты, а не Баярму, например. Он и чуду привез, в городе заказал. Очень красивую, из синего стекла. Хотя если бы я в самом деле хотел тебя поймать, Джалар, я бы сделал чуду из речного камешка. Мне кажется, тебе больше подходит. Прости, я много болтаю, просто…

– Ничего, – ласково сказала Джалар. Она видела, что лоб Чимека покрылся испариной, чувствовала, что он подбирается к чему-то страшному, но главному.

– Тебе не обидно? Ну, что я не хотел тебя ловить?

Она покачала головой, улыбнулась. Чимек был ей другом, она никогда не думала о нем как о возможном муже.

– В общем, я пообещал отцу тебя поймать. И побежал за тобой. А потом…

– Что?

– Это трудно объяснить, и ты мне не поверишь.

– Все равно скажи.

– Будто шепот в голове. Такой, знаешь, вкрадчивый и будто все про меня знает. И про обиду на отца, и про то, что я из слабости согласился. Я совсем не думал о тебе, Джалар. А голос этот…

– Что он говорил?

– Твое имя.

– Что?! – Джалар даже руку его отпустила.

– Ну да. Шептал все: «Джалар, Джалар, Джалар…» И такой противный, будто карканье! И чем дольше я его слушал, тем страшнее мне было, тем ненавистнее даже имя твое и все, что с тобой связано. Я увидел тебя и бросился прочь, потому что не мог вынести ни минуты рядом с тобой, а в голове все шептал этот голос – и вдруг сказал: «Сату». И я понял, что должен овладеть твоей подругой любой ценой, даже если мне всех придется убить.

– Чимек!

– Я знаю, знаю! – он закрыл ладонями лицо. Джалар увидела свежий шрам на большом пальце, глубокую царапину. Наверное, рыболовным крючком оцарапал. – Это страшно было. Невыносимо даже вспоминать об этом. Я увидел Сату и бросился на нее, хотя знал про Аюра, мне нравится Аюр, мы все были рады их любви. Навь вселилась в меня, я чувствовал себя зверем.

– А потом?

– Потом на меня навалился Халан. Я думал, он хочет спасти от меня Сату, но скоро понял, что нет: он, как и я, одержим. А потом и Гармас.

– А голос? Он все еще звучал у тебя в голове?

– Он исчез, только когда я сломал ногу, Джалар.

– И он все так же говорил мое имя?

– Нет, он… – Чимек запнулся, покраснел, вскинул на нее глаза. – Прости, я не буду тебе это пересказывать. Это никак не связано с тобой. Но это мое, изнутри. Все страхи, всё, чего я стыжусь… Не надо тебе этого знать, Джалар.

Она погладила его по плечу, она хотела его как-то утешить и отблагодарить, но не знала как. Огляделась.

– Как тебе здесь живется?

– Нормально. Моя мать из Щук, так что… у меня тут много родственников, я привыкну.

Джалар кивнула. Что же еще сказать?

– Как думаешь, – спросил Чимек, – нашему Краю теперь конец?

– Что? Почему?

– Я чувствую. Я знаю, что это только начало. Может, она и выбрала именно нас,