Непокорная невеста, или Аджика по - попадански - Хелен Гуда

такую магию творить? — пробормотала я, устало опускаясь на лавку. Два грубых бревнышка и доска — вот и вся моя незатейливая мебель. Смастерить что-то более изящное, увы, не хватило ни навыков, ни времени. Но мне и этого было достаточно. Каким бы волшебным ни был рост растений, им все равно требовалась моя забота: полив, прополка. Спина ныла от усталости после бесчисленных ведер, вылитых на грядки.

Завтра приезжают Марта с Джоном и маленьким Томми. Сердце радостно забилось. Нужно отдохнуть и с новыми силами приниматься за готовку. Хочу напечь моих любимых пирожков с яйцом и зеленым луком. Благо лука у меня полным-полно. Тесто поставлю с вечера, чтобы к утру подошло пышным и воздушным. И, конечно, сварю сытный обед, чтобы хоть немного отблагодарить их за доброту и поддержку.

— Потому что ей нравилось помогать людям, — прокаркал ворон. Я так глубоко ушла в свои мысли, что и забыла о заданном Геннадию вопросе.

— Но ее же все боялись, — непонимающе нахмурилась я.

— Не боялись, а побаивались. Это разное, — поправил меня пернатый философ. — Всегда побаиваются тех, кто знает больше тебя. Знание — сила, а силу всегда уважают и немного опасаются.

— И что мы будем делать с этим урожаем? — я обвела взглядом буйство красок и зелени на моей плантации. Когда я сажала семена, руководствовалась принципом: "лучше больше, чем меньше". Зная о капризности всхожести, особенно у таких необычных семян, я рассчитывала, что взойдет от силы половина. А тут взошло все!

— Так это ты мне говорила, что продавать будешь! — удивился Гена, глядя на меня. Он даже глазки свои блестящие выпучил от изумления.

— Но не в таких же количествах! — я махнула рукой в сторону грядок. — Да и ты говорил, что все понемногу выращивают, и я никого не удивлю.

— Значит, надо придумать, что-нибудь этакое, необычное, — сказал ворон, но было видно, что это просто слова. Идей у него не было.

— Что необычное? Продавать мытую морковь и картошку? — мое предложение было на уровне бреда, явно здесь это не зайдет. — Но можно удивить и иначе, — задумчиво произнесла я, переводя взгляд с огорода на ворона. — Например, в приготовленном виде, — и на губах появилась лукавая улыбка. В голове уже рождались первые идеи.

— В смысле в бочках? Соленое? — уточнил Гена, явно почувствовав подвох.

— Не совсем, — усмехнулась я. — Консервация.

— Консер… что? — вытаращился на меня болтливый собеседник.

— Консервация, — повторила я незнакомое для ворона слово. Я уже представила, как аромат спелых томатов и огурцов смешивался с запахом пряных трав, создавая пьянящий коктейль. Летний воздух звенел от стрекота цикад и пения птиц.

— Это что-то с магией связанное? — прищурился пернатый собеседник, заподозрив неладное.

— Можно и так сказать, — лукаво подмигнула я птице. — Идем.

— Куда? — не понял Гена, но все же проворно перебрался ко мне на плечо.

— Проведем инспекцию в кладовке твоей старушки, а заодно будем готовиться к приему гостей. И знаешь что?

— Что? — насторожился Геннадий.

— Может, тебе на диету сесть? — я качнула плечом, на котором восседал ворон. За эти несколько дней, что он облюбовал мое плечо в качестве средства передвижения, я уже порядком устала таскать его на себе. А он летать, кажется, и не собирался.

— Ограничение в еде негативно отражается не только на блеске перьев, но и на характере, — огрызнулся Гена.

— В смысле? — я попыталась взглянуть на птицу, но у меня не вышло. Вечернее солнце, пробиваясь сквозь листву деревьев, играло золотыми бликами на его черном оперении.

— Характер становится очень вредным, я бы даже сказал, невыносимым, — объяснил мне ворон.

— Тогда кушай сколько хочешь, только плечо мое освободи, — вздохнула я, представив, что если у ворона станет еще более вредный характер, то это точно будет невыносимо. Я ощущала не только усталость, но и предвкушение: предвкушение будущего урожая, радости от встречи с друзьями и, конечно же, чего-то нового.

— Геннадий, сегодня же совершаем налет на кладовые, — весело скомандовала я, предвкушая наше приключение и направляясь к дому.

Ворон в ответ хрипло каркнул, словно подтверждая готовность к заданию, и поудобнее пересел на плече, поправив блестящее крыло. Первой в нашем списке была кладовка в подвале — мрачное царство старых запасов. Осторожно ступая по скрипучим ступеням, я погрузилась в прохладный полумрак, где влажный воздух был пропитан запахом сырой земли и пыли, от которого невольно морщился нос. Запах был затхлым и неприятным, вызывая легкую дрожь отвращения, но я, сжав зубы, постаралась не обращать на это внимания. Окинув взглядом сумрачное помещение, я обнаружила ряды полок, плотно уставленных старыми банками и бутылями всех форм и размеров. Большинство из них уныло зияли пустотой, но некоторые, словно старые склянки алхимика, содержали мутные жидкости и нечто похожее на заплесневелые корни, от одного вида которых мурашки побежали по коже. "Фу, какая гадость!" — пронеслось в голове, и я, не удержавшись, отодвинула подальше сомнительные емкости, стараясь не задеть их.

Но самой большой неожиданностью для меня стало наличие еще одной кладовки, полностью противоположной той, что была в подвале. Вторая кладовка, распологалась на чердаке и была полной противоположностью первой, в подвале. Светлой, сухой и доверху набитой пылью, которая, казалось, танцевала в лучах солнца. Солнечные лучи, проникающие сквозь щели в крыше, рисовали причудливые узоры на стенах и полу, создавая атмосферу заброшенной сокровищницы. Здесь, среди старых сундуков, забытых коробок и мешков с сушеными травами, пахнущих ушедшим летом, я и обнаружила… о чудо!.. Целые залежи пустых банок для консервации. Сердце радостно подпрыгнуло, и я, словно золотоискатель, с азартом принялась перебирать найденное сокровище. Банки были разных размеров и форм — от крошечных баночек до литровых гигантов, но все они, покрытые слоем пыли, выглядели вполне пригодными для использования после тщательной очистки и стерилизации.

"Вот это удача! Надеюсь, нам их хватит", — ликовала я про себя, представляя, как заполню их вареньем и соленьями.

Покончив с кладовыми и чувствуя приятную усталость, я вспомнила о пироге для Томми. Яблок у меня, к сожалению, не оказалось, поэтому я решила обратиться к соседке. К той самой добродушной женщине, живущей неподалеку, которая раньше мне приносила корзинку. Хотя это неподалеку находилось в десяти минутах ходьбы, но ближе соседей у меня не было. Ни у кого не было желания жить рядом с "проклятым" домом.

Ее домик, утопающий в цветах, был небольшим, но ухоженным, с аккуратным палисадником и огородом, где, казалось, все росло с удвоенной силой. На мой негромкий стук в дверь вышла дородная женщина с добрым лицом, испещренным морщинками от улыбок, и лучистыми, словно солнышки, глазами.

— Здравствуй, Аэлита, — приветливо сказала она,