Азартные игры высшего порядка - Мария Симонова

Он уже повернулся, чтобы идти, но при мимолетном взгляде на «свой» мост испытал уже третье потрясение за сегодняшний день — после появления людей, а потом — «тоннеля» (убийство монстров давно уже вышло для него из разряда потрясений): через «трубу» с той стороны бежал ребенок. Не тварюшка какая-нибудь, а настоящий человеческий ребенок. Мальчик. Лет, наверное, пяти. Бежал он изо всех силешек и даже уже преодолел большую часть «тоннеля». На две трети пути споткнулся, упал и стал торопливо подниматься, торопясь бежать дальше.

Лобстер зажал себе рот ладонью: так ему живо представилось, что произойдет, если по какому-нибудь его нечаянному слову «тоннель» вдруг исчезнет. Чарли поспешила к основанию «трубы», когда ребенок, преодолев опасную дистанцию над пропастью, выскочил на дорогу, раскрасневшийся, обессиленный, она его чуть не на руки поймала. Мальчик тяжело дышал и наверняка упал бы, кабы не помощь Чарли — поддерживая за плечи, она усадила его на дорогу и сама уселась рядом. В целом выглядел ребенок неплохо — ухоженный, аккуратно подстриженный, в светлых джинсах и чистой полотняной рубашке, словно его выпустили недавно из благополучного дома погулять перед обедом. Он с любопытством рассматривал Чарли и Лобстера, а немного отдышавшись, стал оглядываться, вертя головой. Он вовсе не производил впечатления измученного малыша, живущего в одиночестве по ту сторону провала.

— Ты кто? — спросила его Чарли. И в ответ на его удивленный взгляд, объяснила, показывая пальцем: — Я — Чарли, а это — дядя Лобстер. А как тебя зовут?

Малыш пошевелил губами, словно в затруднении. Лобстер вспомнил, с каким трудом давались и ему после недель молчания первые слова.

— Н-ник, — выговорил наконец мальчик и повторил уже тверже: — Ник.

— Ты очень смелый, Ник, — сказала Чарли. — Ты с той стороны? Там живет твоя мама?

Не ответив, мальчик обернулся на машину, возле которой, словно привязанный, стоял Ларри.

— Это Ларри. — Чарли, вскочив, протянула мальчику руку. — Пойдем, я тебя познакомлю.

Малыш доверчиво взял Чарли за руку. Лобстер, оглядываясь, тронулся за ними: в такой близости от края ему было не по себе без бутылки за пазухой. Однако они пролили здесь достаточно коньяка, чтобы отпугнуть отсюда нечисть по крайней мере на сутки.

— Ларри, это Ник. Он испытатель, правда, Ники? И очень смелый! Он провел испытание «тоннеля»! А обратно мы отвезем его на машине.

Ник, стоя между ними, с любопытством разглядывал автомобиль. Ларри, протянув руку, потрепал его по голове — малыш от руки не отпрянул. «Непуганый», — с удивлением подумал Лобстер.

— Ну, если он не боится ездить и сможет сам залезть внутрь… — сказал Ларри.

Ник шагнул вперед, вопросительно обернувшись к Чарли. Она улыбнулась:

— Давай! Попробуй!

Мальчишка побежал к приоткрытой дверце, через мгновение он уже был в машине и прыгал на водительском месте, крутя руль.

— У него там дом, родители? — спросил Ларри.

Чарли пожала плечами:

— Поехали, узнаем.

— Если с той стороны живут люди, то тебе не мешало бы сначала одеться.

Тут они одновременно поглядели на Лобстера. И он наконец решился:

— Может вы, ребята, и меня возьмете?.. Так оно и вам надежнее будет. — Лобстер и в мыслях не имел их шантажировать, просто справедливо считал, что им спокойнее будет преодолевать «тоннель» в компании с человеком, который может отключить «трубу» в любое мгновение одним только словом. Лобстер сомневался, что сможет самостоятельно пройти через «тоннель»: с появлением гостей, словно специально к их приезду, появилась и эта табличка у края. Что, если с их отъездом исчезнут и она, и его власть над перекидным мостом?.. И сидеть ему опять здесь одному, в компании монстров — до следующей оказии. Если таковая еще случится.

— С удовольствием, — легко согласился Ларри. И зачем-то подзадорил Лобстера, точно малыша Ника: — Если только сможешь сесть в мою машину.

Лобстер поспешил к задней двери: на радостях он купился в точности, как маленький Ник. У самой дверцы Ларри его окликнул:

— Эй, а как же насчет одежды?

— Ага, ну да, — вспомнил Лобстер, отпуская ручку. — Я сейчас!

Уже спеша к «Альбатросу», он на всякий случай бросил через плечо в сторону «тоннеля»: «Ну дела!» — И с удовольствием пронаблюдал краем глаза, как исчезает переправа.

Когда Лобстер вернулся — с ворохом шмоток за плечом в перекидной сумке и с двумя бутылками коньяка в карманах, — вся компания поджидала его, сидя в машине: Ларри с мальчонкой впереди, девушка — сзади. Распахнув дверцу и бухнувшись рядом с ней на заднее сиденье, Лобстер бросил ей на колени сумку:

— На вот, примеряй.

Она принялась перебирать вещи, поглядывая на Лобстера с выжидательной полуулыбкой. Ларри тоже глядел на Лобстера в зеркальце заднего вида. Лобстер заметил, что стекло рядом опускается.

— Ну?.. — уронил Ларри через плечо. Лобстер растерянно перевел взгляд на Чарли — не то, что ли, принес?..

— «Прямлаз», — подсказала она. Тут Лобстер понял; высунул наружу голову, окинув печальным взглядом дорогие сердцу места, где прошла вся его жизнь: искалеченная трасса, пустующие здания, покинутый им «Альбатрос», роковой «шкаф». Потом выкрикнул с надрывом, как прощание:

— «Прямлаз!»

И вспыхнул над провалом призрачный мост и соединил края бездны, наподобие коммуникационной «трубы».

Заурчал мотор, машина тронулась и, преодолев последние метры перед пропастью, въехала на переправу.