"Фантастика 2025-70". Компиляция. Книги 1-31 - Алексей Калинин

— Что случилось? — подняла гоблинша бровь.

— Потом расскажу, — отмахнулся я. — Что тут у вас?

— У нас тут не сказать, чтобы хорошо, но состояние переходит в стабильное. У Светланы Николаевны золотые руки, — сказала гоблинша.

Я усмехнулся — руки и в самом деле золотые, меня даже как-то раз с того света вытащила. Да уж, не зря на неё обратилось императорское внимание и не зря господин Романов приставил к ней самого лучшего в мире охранника — меня.

К нам вышла Светлана. Она выглядела бледной, на чистой коже лба выступила испарина. Если не знать, чем занималась, то можно было предположить, что Светлана посещала фитнес-зал.

— Эдгарт Николаевич, с Любавой все будет хорошо. Её состояние нормализовалось, кризис прошел. Дальше пойдет на поправку…

— Хорошо, — кивнул я. — Светлана Николаевна, у вас и в самом деле золотые руки.

— Да что я, — отмахнулась Светлана. — Вот до вашего прихода не знала — смогу ли помочь, а как услышала ваш голос и голос вашей служанки… В Любаве словно что-то переменилось и я увидела то, что она почти потеряла…

— Вы о чем?

— О моём лекарственном голосе, — тут же встряла Чопля. — Ясно же было сказано. Ух, если мой голос такой силищей обладает, так может мне это… По телевизору начать выступать? Я бы могла воду заряжать и всякие болезни через экран убирать.

— Ага, могла бы, — фыркнул я в ответ. — Так и представляю, как ты геморрой лечишь, а страждущие…

— Фу! — поморщилась Тисвиса, не дав мне договорить. — Служанка стоит своего господина!

— Это дом тети Любавы и дяди Миши? — спросил Петька. — А что мы тут делаем?

— Навещаем тётю Любаву, — ответил я. — Ей стало плохо и она…

— Петя! — неожиданно раздался из полузакрытой комнаты женский голос.

Петька вздрогнул. Он тут же навострился, принял стойку гончей, взявшей след.

— Петенька, подойди, пожалуйста, — снова раздался женский голос. — Подойди, сынок…

Петька рванулся с места. Он проскользнул в полуоткрытую дверь с криком:

— Мама!

Проскользнул и встал, словно налетев на невидимую стену. Он уперся взглядом в лежащую на кровати женщину. Впрочем, женщиной Любаву сейчас назвать было сложно — постарался её бывший муженек от души, превратив миловидное лицо в серо-бур-малиновую маску.

Да уж, за подобную «шутейку» этому гандону мало было яйца вырвать, но… Староста Бурый сказал, что он с сельчанами сам разберется с виновником, значит, уже разобрался. Мне, как боярину и местному властелину, не нужно узнавать о выполнении договора — рано или поздно всё равно всплывет, так что можно просто подождать и потом вызнать из сплетен о каре «рогоносного муженька-убийцы».

— Петя, подойди, пожалуйста, — из-под одеяла высунулась перебинтованная рука. — Не бойся, это я… мама… Тетя Любава дала нам минутку, чтобы поговорить…

— Это не голос Любавы, — нахмурила лобик Светлана. — Я недавно разговаривала с ней и был совершенно другой голос… Этот более низкий, что ли.

— Мама? — недоверчиво покрутил головой Петька. — А ты где? Ты со мной через динамик разговариваешь?

— Я с тобой через тётю Любаву говорю, Петенька. Она разрешила. Милый мой, сынок… — голос женщины задрожал, как будто она вот-вот расплачется.

— Не плачь, родная, всё будет путём! Петька всё сможет, всё сдюжит! — неожиданно женский голос Любавы сменился на мужской. — Не бзди, Петька, всё срастется! Мы пока… Пока отъехали, но мы обязательно будем вместе. Нужно только немного потерпеть.

— Папа? — неуверенно спросил Петька.

Припухшие веки Любавы опустились в ответ, а потом она подмигнула и прищелкнула языком, словно оценила на вкус шоколадную конфету.

— Папка! Мамка! — закричал Петька и бросился к Любаве. — А у нас… А тут…

Его речь захлебнулась в плаче. Он прерывисто вздыхал, а по щекам струились слезы. Мне показалось, что мальчишка долго терпел, крепился, а теперь его прорвало. Эх, как бы в истерику не впал, пацаненок.

Подвинув в сторону Светлану и Тисвису, я тоже прошел в комнату. Похоже, что сейчас мы имеем дело с медиумом, которая на время пустила души отца и мать Петра в своё тело. Связь с душами очень хрупкая, поэтому следовало бы поторопиться и узнать — кто их убил.

— Здравствуйте, меня вы знаете, а вот я с вами, к сожалению, не успел познакомиться…

— Господин Южский, мы о вас столько слышали, что можно сказать — познакомились, — ответил мужской голос.

— Скажите, кто вас… Кто вас заставил отъехать? — спросил я, заменив печальное слово.

— Мы его не знаем, — ответил мужской голос. — Видели пару раз прежде, когда Машу приезжало телевидение снимать. Вроде бы он водителем у операторской группы был. Но я могу и ошибаться…

— А я вообще его не видела, — сообщил женский голос. — Я всё Машу готовила к съёмке. Она такая красивая тогда была, прямо вылитый ангелочек с бантиками…

Я видел, что оба родителя сдерживаются из последних сил. Им обоим хотелось сказать сыну очень многое, возможно, это их последний разговор, но все-таки мне тоже нужна информация.

— Опишите Бабайку, — попросил я коротко.

— Мужчина лет тридцать — тридцать пять. Чёрные глаза без белков, на виске шрам в форме креста. Высокие скулы, прямой нос. Метр восемьдесят росту, — отрапортовал мужской голос. — За исключением шрама особых примет нет.

— Руки у него ещё были мозолистые, — дополнила женщина. — Вот как будто всю жизнь с кайлом на рудниках трудился.

— Пап, мам, а Машу куда-то увезли… — всхлипнул Петька.

— Знаем, Петь, — тихо ответил мужской голос. — И так же знаем, что ты сможешь найти её. Тебе это под силу. Тебе и господину Южскому. А сейчас… Выйди на пару минут, сынок. Нам с господином Южским надо словом перемолвиться.

— Но… Папа…

— Сын, ты всегда был послушным мальчиком. Сейчас не время рушить этот образ. Мы быстро.

Петька зыркнул на меня, но перечить не стал. Он даже прикрыл за собой дверь, чтобы не мешать нашему разговору. Стоило только створке стукнуться о косяк, как Любава подалась вперед и схватила меня за руку.

— Я знаю, что ты ведьмак, господин Южский. Мертвым многое ведомо. И знаю, что ведьмаков растят в чёрном теле, а порой и в детдоме. Не хотим