Сердце Дракона. Часть II - Кирилл Сергеевич Клеванский

Он стал просторнее. Светлее. Чище. Ковер, который объяснял теплый пол, вдруг обернулся травяным покровом. Скатерть на столе — мягкой лиственный кроной дерева, которым и являлся удобный стол.

— Эрия, — мелодичным, певучим голосом, ответила женщина. — придворная Летнего Двора страны Фейре.

Фейри не могли лгать. Они всегда говорили лишь правду. Но прямо отвечали на вопрос лишь после того, как спросишь их трижды.

И Хаджар всегда знал, когда видел перед собой кого-то, кто принадлежал этому волшебному народу.

Глава 1110

Эрия действительно не солгала о своем знатном происхождении. Хаджар мог определить фейри (пусть и не сразу) так же, как и тех, кто имел в себе лишь половину крови богини Дану.

К таким полукровкам принадлежала и Лита.

Так что Эрия не солгала, когда сказала, что она из соседнего с Балиумом королевства. И, вероятней всего, какому-то из принцев или, может, самому королю, ныне, барону, повезло стать мужем фейри.

Говорят, что племена волшебных существ не только буквально дышат магией, но равных им нет еще и в искусстве, завязанном на постель.

Все, что касалось услад и удовольствий — в этом фейри являлись лучшими.

— Когда ты понял, Северный Ветер, прислужник Мэб? — несмотря на то, что голос Эрии стал мелодичным и приятным, тон её изменился.

Он стал жестче и грубее. Несколько надменнее и явно враждебнее.

— Когда ты увидела, как я использовал имя ветра, — ответил Хаджар. — Вернее — я увидел, как ты на это смотрела.

— И как же я смотрела?

— Оскорбленно, — тут же ответил Хаджар. — и даже в чем-то уязвленно.

Они какое-то время мерились взглядами, после чего Эрия поднялась и отошла к очагу. Сделала она это легко и элегантно. Так, как еще недавно, для неё казалось невозможным.

Она сняла чайник и, слегка придерживая крышку, разлила ароматный напиток по двум чашкам. И, видит Высокое Небо, ароматнее этого напитка, Хаджар мало что в жизни пробовал.

Но, тем не менее, он так и не отпил чая.

— Вы откажите мне в чести, генерал, выпить чая налитого вам в моем доме?

Хаджар посмотрел на Эрию.

— Это не ваш дом, миледи. И, однажды, я уже пил отвар, налитый мне ведьмой. И это был один из немногих эпизодов, когда я оказывался к смерти ближе всего.

— Вы сравниваете меня с простой человеческой ведьмой, генерал? — в Эрии проснулось нечто такое, что, наверное, могла демонстрировать лишь настоящая придворная двора народу Дану.

— Я лишь констатирую факт.

После этих слов Хаджара, фейри показательно элегантно и легко отпила чай из чашки. Простой, глиняной чашки, даже не пиалы. Но выглядела она при этом так, словно пользовалась лучшим сервизом непревзойденных мастеров фарфора.

— Когда-то давно магия, истинная магия, чудеса и волшебство, — она устремилась взглядом куда-то далеко за горизонт. — принадлежали лишь нашему народу. Они были даром, за который Дану отдала свою жизнь. И когда мы пришли в землю холмов и лесов, то создала дома и города, в которых никогда не переставало течь вино и музыка… музыка играла от заката до рассвета.

— Чудеса и магия не могут кому-то принадлежать, Эрия. Это неправильно.

— А правильно то, что нас изгнали и отправили в мир, где нет ни того, ни другого?

Хаджар вспомнил об истории когда боги сражались с фейри и именно для этой битвы последние создали такие артефакты, как Вечно Падающее Копье. Но победить народу Дану было не суждено.

Черный Генерал не знал поражений.

— Ты говоришь об изгнании, но сидишь здесь, предо мной, — Хаджар обвел рукой небольшую кухоньку. — в доме, построенном людьми. На земле, возделанной людьми. И даже твоя дочь — она наполовину человек.

— Ты хочешь меня оскорбить?

— Лишь констатирую факт, не более того.

— Факт… генерал. Я знаю один факт. Тот, чей осколок ты носишь в своей душе, однажды украл знания об истинных словах и именах всего и вся. И он отдал его сперва богам, а затем и людям. А от них это знание разошлось по всему безымянному миру. И так, то, что некогда делало нас, фейри, теми, кто мы есть, стало достоянием всех, кто хоть немного умеет видеть.

— И поэтому вы берете клятву, что истинным словам никто не станет учить.

— Эта клятва нужна лишь для того, чтобы этот проклятый мир продолжил существовать, — едва ли не прошипела Эрия, от чего только еще сильнее стала походить на кошку. — Представь, что ты бы захотел обучить кого-то имени ветра? Как бы ты смог его описать? Рассказать? А если бы кто-то послушал тебя и отправился по ложному пути? Куда бы он его привел? Нет, генерал Дархан, нельзя научить глухого слышать музыку, а слепого писать картины. Можно лишь указать им направление, но все остальное они должны сделать сами.

Хаджар уже хотел что-то сказать, но затем осекся.

Эрия знала.

Знала, что он хранит в своей душе осколок Черного Генерала. А значит…

— Ты знаешь, кто такой на самом деле Белый Клык, — не спрашивал, а утверждал Хаджар.

Эрия ничего не ответила. Лишь отпила чай. Но ей и не требовалось.

Фейри не могли лгать.

И подобное молчание служило лучшим ответом.

— А Лита?

— Нет, — покачала головой фейри. — ей и ни к чему.

Они на какое-то время замолчали.

Да уж, странное время приходило в безымянный мир. Настолько странное, что в захолустной деревне Маленький Ручей в данный момент, в одном дворе, собрались: Генерал, носящий в своей груди сердце дракона, а в душе — осколок души Черного Генерала; Последний Король Эрхард и придворная летнего сада.

Одни бы назвали это совпадением, другие иронией, кто-то даже судьбой, но Хаджар чувствовал в этом ветер.

Слабый, легкий ветерок, который медленно переходит в штиль, предшествующий самой яростной из бурь.

Бурь перемен.

— Ты пришел спросить меня, генерал Дархан. Спрашивай.

— И ты ответишь?

— Отвечу.

— Почему?

Эрия повернулась в сторону коридора, от которого несколько шагов и можно было попасть в маленькую комнату, где сейчас мирно спала девочка Лита.

— Когда я ушла из страны Фейри, то лишилась почти всех своих сил. И я ни секунды не жалела об этом… до