"Фантастика 21025-22". Компиляция. Книги 1-23 - Виталий Хонихоев

Вот, у кого, наверное, будет травма, как мозги на место встанут, я ее такой счастливой, как под этим менталистом и не видел никогда. Надо будет с ней поговорить, во избежание ледникового периода на территории отдельно взятого города. Или школы. Так вот — мой отец оказывается Кронос. Нет, он не сын Урана и Геи, бог времени и прочее. Просто у него привычки, свойственные богам. И нет, не пить нектар и амброзию, попутно хватая за упругие ягодицы младшеньких богинь, а попросту убивать своих детей. Насчет каннибализма не уверен, но судя по рассказам Нанасэ, моему отцу нельзя было иметь детей и вместо того, чтобы как все нормальные люди пользоваться контрацептивами — он убивал своих потомков. Потому что боялся, что у них будет какой-то ужасающий дар. Я ж говорю — идиот. Не знает как презервативы в аптеке покупать.

Справедливости ради, следует отметить, что все ужасы про убиенных младенцев были поведаны мне Нанасэ, а та свою очередь узнала от моей мамы. С учетом отсутствия доказательств, а также тенденции преувеличивать и драматизировать события после каждого пересказа, эти сведения не являются истиной в последней инстанции. Фактически, все что мы имеем — это одинокую женщину с ребёнком, которая почему-то убежала из семьи. По словам Нанасэ — из хорошей семьи. Опять-таки что такое хорошая семья с точки зрения Нанасэ? У нас были деньги — по крайней мере достаточные, чтобы мама не нуждалась в них и не работала. Более того, позволила себе нанять сестренку Нанасэ в качестве горничной, кухарки и няньки. Скрывалась от родственников и запугала Нанасэ своими рассказами. Потом заболела и умерла. И тут внутри Нанасэ-онээсан что-то щелкнуло и таинственная, сумеречная сторона души японской девушки — взяла вверх. Вместо того, чтобы молча уйти из дома (работодатель мертв, денег больше не платит, увольнение — разумный шаг) — она практически похищает меня и исчезает в ночи, холодной и глухой. Потому что верит в то, что меня преследует мой папаша Кронос. Чтобы сожрать, да.

Так вот Нанасэ оказалась в состоянии бегства с ребенком на руках. Что у нее в голове в этот момент было? «Хозяйка платила мне зарплату, я убиралась в доме и готовила еду, хозяйка умерла, а давай-ка я возьму и усыновлю ее сына, а то его убьют?»

В конце концов эти государственные органы заниматься должны были, полиция там, органы опеки, прочие институты. Они бы либо нашли моих родственников, либо отдали меня в детский дом. Конечно, я рад, что меня не отдали в детский дом и, вполне вероятно (хотя не точно), что мне было бы не очень хорошо в отчем доме — дыма без огня не бывает. Но вот позицию Нанасэ, которая фактически пожертвовала всем — своей работой, карьерой, учебой, возможностью завести собственную семью — не понимаю. Японские женщины, имя вам загадка. Вот как причудливо материнский инстинкт в вас играет.

— Понятно. — говорю я, задумчиво: — и это все? Никаких фотографий, документов, семейных реликвий? — Нанасэ опускает голову. У нее все это было. Альбом с фотографиями семьи, документы о рождении, и даже семейная реликвия. Какая-то штуковина, вроде брошки или подвески — как говорит она из драгоценных камней. Понимая, что Нанасэ разбирается в драгоценных камнях как я в моделях одежды последнего писка моды весенне-летнего сезона — не делаем поспешных выводов о том, что «все-таки наследник империи!», а аккуратно интересуемся, что со всем этим добром стало.

Все это она хранила в чемодане, небольшом таком — она показывает руками. Чемодан она спрятала, зарыла где-то на своей родине, так как боялась, что ее с этим всем поймают и обвинят в воровстве, или того хуже — оповестят папашу Кроноса а тот уж…

— Я вот не понимаю. — говорю я, глядя на расстроенную Нанасэ: — и зачем нам тогда прятаться? По-моему ты как-то переборщила с конспирацией. Завязывай уже прятаться и жить в подполье. — вот сколько я себя помню, но жили мы с сестренкой всегда бедно. Это я как ребенок не понимал — вернее Синдзи не понимал. А как взрослый понимаю, что позволить себе лишний раз побаловать вкусной едой или просто выходным днем — сестричка не могла. Да и работа… она ж у меня вне закона практически, потому и вынуждена была работать нелегально — в квартальчике развлечений, фактически администратором в борделе. И заработная плата не так чтобы высокая, и никаких тебе оплачиваемых отпусков или медицинских страховок. Я ж говорю — всю жизнь на алтарь жертвы во имя меня положила. Чувствую себя неловко, это как обнаружить, что ты внезапно оказался в невероятном долгу перед человеком. И неважно, придумала она сама себе эту опасность, наслушавшись рассказов моей матери, или на самом деле мой папаша — Кронос, важно то, чем она пожертвовала, думая, что спасает меня. Или на самом деле спасая.

— Так. — говорю, взяв чистые салфетки (как знал, как знал — упаковку принес) и вытирая опухшее от слез лицо Нанасэ-онээсан: — хватит плакать и падать духом. Все, не переживай, я теперь большой мальчик, в состоянии и о себе и о тебе позаботиться.

Нанасэ опять плачет. Она почему мне не рассказывала — думала, что я как узнаю что у меня семья богатая — так сразу обвиню ее в том, что живем мы бедно, плюну так сказать ей на спину и уйду к родне. А там тебя убьююююют — всхлипывает Нанасэ, я обнимаю ее и глажу по спине.

— Никто никого не убьет. — говорю я: — я же не говорил тебе о своей способности? Так вот, чтобы убить меня — надо постараться. Хорошо так постараться. Вон, Сакура-тян меня и вовсе бессмертным кличет, а у нее хоть крыша и протекает, но в целом она очень точные оценки окружающей реальности дает. Да и вообще — ты обо мне все это время заботилась, онээсан, теперь мое время о тебе позаботиться. Никуда я от тебя не уйду, глупости какие. Ты была и есть и всегда останешься моей Нанасэ.

— Син! — опять слезы. Удивительные эти японские женщины в целом и Нанасэ в частности. Вот себя в бараний рог ради первого попавшегося ребенка свернуть, всю жизнь себе в сплошной кошмар превратить — тут даже глазом не моргнет. А скажешь, что нормального — в слезы. Я вздохнул и посмотрел в потолок своей комнатушки, поглаживая сестренку по спине и слушая ее всхлипы. Потолок, кстати облупился. Надо бы покрасить.

* * *

Вернулась Акира. Злая как черт и