"Фантастика 2025-155". Компиляция. Книги 1-32 - Сергей Александрович Плотников

выпад, а с интересом обвожу взглядом боярские лица, все ли согласны с крикуном. К своему удовлетворению отмечаю, что большинство орет лишь для вида, больше посматривая на мрачного старца Супоню, а тот пока предпочитает хранить молчание.

Дабы поставить все точки над и, обращаюсь непосредственно к нему:

— Ну, а ты что скажешь, Гавриил Еремеич⁈

Из того, что я узнал об этом старике, я понимаю, что хоть он и порядочная сволочь, но умом и рассудительностью его бог не обидел. Сейчас по его лицу я вижу, что он уже просчитал, какие возможности открывает перед ним новая система. С его авторитетом и деньгами он может не только занять место посадника, но и в собор протащить верных ему людей.

Оценив ситуацию, старый хрен не торопится с ответом, явно, набивая себе цену. Я не тороплю, даже наоборот легкой усмешкой демонстрирую полную уверенность, и она меня не подводит.

Насладившись своим звездным часом, боярин поднялся и огладил соболью шубу.

— Что сказать вам, уважаемые бояре…! — Колючий взгляд старика прошелся по лицам земляков. — Дело говорит тверичанин! Все мы здесь радеем за народ Мозырьский, дак не ему ли и оценку делам нашим давать!

Часть 1

Глава 11

Середина августа 1263 года

Раскинувшийся на правом берегу Днепра, военный лагерь издали смотрится огромным людским муравейником, заполненным беспорядочной суетой. Хотя такое может показаться только на первый взгляд, при более детальном рассмотрении все, кажущееся хаотичным и сумбурным, предстает четким и хорошо продуманным порядком.

Окопанный с шести сторон периметр щетинится частоколом и смотровыми вышками. На всех шести углах в полной боевой готовности стоят баллисты, а каждая из стен расширена под батарею из четырех пушек.

Внутри земляной крепости кварталы армейских палаток разделены прямыми, как струна, улицами, сходящимися к центру, где расположен плац, шатры штаба, командующего корпусом, ну и мой, конечно.

Внутри стен разместился пехотный полк корпуса и обоз, а кавалерия расположилась более вольготно на заливном лугу, давая лошадям подкормиться и отдохнуть после марша. Здесь же, кроме палаток конных стрелков Ивана Занозы, стоят и шатры многочисленных просителей, прибывших как по моему приглашению, так и без оного. Из тех, кто поспешил на встречу со мной по своему смотрению, в первую очередь выделяются богатые шатры Черниговского князя и Смоленского посольства.

С чем пожаловали эти гости для меня не секрет, но желания их мне мало интересны, куда более занятен приезд киевского боярина Кучума. О чем болит голова у киевлян, я тоже догадываюсь, но там есть нюансы.

Я знаю, что далеко не все в некогда стольном граде Киеве довольны правлением Александра Ярославича. Уж больно крут князюшка на суд и расправу. Еще я знаю, что Великий князь Киевский, уехавший просить помощи у Золотоордынского хана Берке, обратно живым уже не вернется. Если верить летописям, то Святой благоверный князь Александр Невский умрет четырнадцатого ноября сего года в городке Городец на обратном пути из Орды.

Это знание наталкивает меня на мысль, что лучшего момента для того, чтобы прибрать к рукам Киев, уже не будет. Сейчас все складывается как нельзя лучше. Вся южная и западная Русь вместе со степями северного Причерноморья ныне под властью Бурундая. После западного похода он здесь фактически независимый хозяин, и Берке даже не пытается это оспорить, понимая, что такой спор чреват для него крайне вероятным поражением в бою. Он предпочитает дождаться, когда время и судьба все решат самостоятельно, иными словами, когда чертовски старый по нынешним временам Бурундай сам отойдет в мир иной.

У меня есть источники в кочевье Бурундая, и они доносят, что Великий полководец сильно сдал в последнее время и много болеет. Из прошлой жизни у меня нет точной информации, когда Бурундай умрет, но по косвенным данным, я могу судить, что это произойдет либо в конце этого года, либо в начале следующего. Это еще один повод, почему именно сейчас следует браться за Киев.

И наконец, есть еще и третий немаловажный аргумент в пользу присоединения Киева к орбите моего влияния. Заключается он в том, что после возвращения из Западного похода оба князя — Киевский Александр Ярославич и Галицкий Даниил Романович — всеми правдами и неправдами мешают мне расширяться на юге.

Дело в том, что, заселив пленниками из Европы пустующие земли на севере Черниговского княжества, я не остановился, а двинулся дальше на юго-восток, осваивая под прикрытием новых крепостей черноземы некогда Новгород-Северского княжества. Для этого показавший себя отличным организатором Куранбаса был оставлен на юге моим специальным представителем по делам переселенцев.

Смеюсь, конечно! Так бы его назвали в веке двадцатом, а ныне он всего лишь скупщик живого товара. После окончания Западного похода поток рабов с Европы сильно поредел, но не усох окончательно. Храбрые батыры Бурундая продолжили набеги на земли Галича, Венгрии и королевства Польского, а Куранбаса продолжил скупать у них пленников.

Купленных людей перегоняли на север и селили на моих землях в Черниговщине и Новгород-Северском княжестве. Вот тут-то я и столкнулся с административным беспределом обоих князей.

Поскольку торная дорога от кочевий Бурундая на север проходила через их земли, то они не преминули наложить грабительские транзитные пошлины на проход караванов с моими невольниками. И ладно, если бы они этим ограничились, но нет, мне все чаще стали приходить жалобы на случаи открытого вымогательства, а то и прямого нападения на караваны. Причем с молчаливого одобрения старших, на подвиги потянуло и младших князьков. Всякая шелупонь и даже наместники с воеводами мелких городков обнаглели до того, что тоже не стеснялись запускать руку в мой карман.

С этим надо было что-то делать! Наезжать на Галич и Волынь у меня интереса пока нет, но вот приструнить амбиции Киева руки у меня давно чешутся. Инцидент с Мозырем пришелся как раз кстати, чтобы двинуть ударные силы на юг, не вызывая больших подозрений. Что я и сделал, а после установлении власти Союза в Мозыре корпус Соболя спустился по течению Припяти до самого Днепра, где и встал лагерем. Официально присутствие войск Союза здесь на южных рубежах оправдывалось защитой моих новых земель от набегов степных грабителей, не слушающихся ни Берке, ни Бурундая.

Брать Киев на щит в мои планы не входило. Я рассчитывал на поддержку разумных сил изнутри и взятие города без крови и разрушений. Для этого и была нужна остановка. Во-первых, чтобы панические настроения в Киеве, вызванные моим движением на юг, поуспокоились, а во-вторых, те, кто поумней,