Тайна пятой планеты - Борис Борисович Батыршин

якобы русские, проводя там исследования, неожиданно наткнулись на ещё один «звёздный обруч немыслимых размеров. Подробностей рыжий англичанин не знал; информация была закрытой и попала к его коллегам из ’неназванного источника» в американской штаб-квартире Проекта «Великое Кольцо». Узнав об этом, Стивен задумался — он-то полагал, что первый рейс «Фубуки» будет к другому, засолнечному «обручу», чтобы застолбить место для исследовательской базы, не дав конкурентам уволочь его, как они проделывали это уже не раз. Теперь, в связи с находкой в поясе появилась новая тема для размышлений. Хотя ему-то какая разница? Очевидно, что водители буксировщиков понадобились Гарнье для того, чтобы размещать возле «обручей» исследовательскую аппаратуру, а к какому из них это относится — не всё ли равно? К какому скажут, к тому и полетим, лишь бы заказчик оплачивал всё вовремя, не забывая о надбавках за риск, за длительное пребывание в Пространстве, за работы в период повышенной солнечной активности и о прочих, оговоренных контрактом выплатах.

Стивен сложил газету и сунул в сетку на спинке кресла впереди и извлёк из пластиковой папки листок бумаги. В списке, отпечатанном на матричном принтере, перечислялись члены экипажа планетолёта «Заря» — того самого, обнаружившего Поясе гигантский «обруч». Стивен пробежал список глазами и присвистнул от неожиданности — почти половину его составляли старые знакомые, друзья по артековской космической смене! Монахов, Кащеев, Травкина, Молодых, Середа… А вот фамилии д’Иври в списке нет, а ведь это Шарль порекомендовал Стивена с Гарнье — и как бы теперь не пожалеть, что повёлся на сверхщедрые премиальные… Но бизнес есть бизнес — и потом, работа в дальнем Внеземелье, пусть и странно попахивающая, всё же лучше чем катать вокруг орбитального отеля богатеньких туристов, попутно развлекая их байками об опасностях, поджидающих на каждом шагу покорителей космоса…

IV

В открытом верхе «буханки» медленно поворачивалось звёздный свод с громадой окольцованного Сатурна. Маневровые дюзы выстрелили прозрачными струйками выхлопов, и вид планеты-гиганта сменился на бело-серую поверхность Энцелада — неровную, изрезанную метеоритными кратерами и гребнями торосов. Никакие это, конечно, были не торосы — плавучих льдов здесь нет, океан жидкой воды скрывается в десятках километров под миллионнолетней толщей льда. Но в ней тоже случаются подвижки, вызванные глубинными вулканическими процессами, на которые Энцелад богат чрезвычайно — и в результате возникают такие вот ледяные гребни, подобно тому, как на линиях стыков земных тектонических плит образуются горные хребты и цепочки островов, вроде той же Японии. Время от времени внутренний жар Энцелада даёт о себе знать прорывающимися сквозь ледяной панцирь гейзерами — каждый из них выбрасывает в окружающее пространство гигантский столб пара и ледяного крошева. Зрелище это грандиозное и далеко небезопасное — Серёжа знал, что такой вот «ледогейзер» уже унёс жизнь одного из исследователей планетоида.

Было это давно, когда станция «Лагранж», заброшенная в систему Сатурна «звёздным обручем», кружила вокруг Энцелада, а её обитателям приходилось спускаться на его поверхность за ледяными брусками — из них получали воду и кислород, без которых у экипажа не было ни единого шанса дождаться спасения.

Всё это Серёжа узнал из лекций, которые устраивали для курсантов-«юниоров» планетолог Пьявко, а ледогейзеры видел сам — с орбиты, с безопасного удаления в сорок километров. Сегодня ему предстояло вновь оказаться на поверхности планетоида — к неудовольствию двух своих одногруппников, этой возможности лишённых. Таня Пичугина съязвила, что «хорошо быть любимчиком начальства — летаешь себе на Энцелад, тогда как другие вынуждены пересаживать кустики в рекреационной зоне…» Серёжа принялся оправдываться и даже напомнил, что придёт и их время помогать работающим в Дыре планетологам, жить в балках, брать пробы. Увы, собеседница его аргументом не вняла — фыркнула и сделала вид, что в упор не замечает выскочку. Это было неприятно: Татьяна Серёже нравилась, да и вообще, кому приятно, когда между тобой и товарищами пробегает чёрная кошка?

Но сейчас Серёже было не до отношений в «юниорской» группе. Все его мысли были заняты «Зарёй», дожидающейся где– то в Поясе Астероидов. Его новый куратор, Алексей Монахов обещал взять его с собой — как только учёные разберутся с таинственной находкой. В конце концов, это же он обнаружил таинственную панель — а значит, имеет полное право поучаствовать в её исследовании!

Никто этого и не оспаривал — потому Серёжа и сидел сейчас в распахнутом в Пространство «кузове» орбитального грузовика, неуважительно именуемого «буханкой» и ждал, когда кораблик, совершив все положенные манёвры, нырнёт в жерло Дыры туда, где из массива плотного, как гранит, льда выступают края «звёздного обруча».

В наушниках зашипело, забулькало. Обычное дело — «обруч», даже заблокированный, неработающий, создаёт вблизи себя неслабые помехи. Не пришлось бы переходить на инфракрасную связь…

— Леднёв, готовность!

Серёжа и продемонстрировал Зурлову гарпунный метатель — порядок, мол, готов! Запасные гарпуны с катушками линей высовывались из пластикового чехла. По бортам висели катушки с намотанными на них якорными линями — после того, как новый гарпун будет вставлен в ствол, следовало закрепить защёлкнуть карабин линя на кольце под зазубренным острием.

Сегодня им предстояло ответственное дело — после того, как «буханка» зависнет в нескольких метрах надо льдом, надо будет выпустить с каждого борта по паре гарпунов-якорей, после чего, включив лебёдки, подтянуться вплотную к поверхности. Не слишком сложная задача — Серёжа уже тренировался с метателем и в ангаре буксировщиков (тогда, правда, пришлось снять с гарпунов острые трёхлапые наконечники) и на поверхности Энцелада. Он производил выстрел, вися на багажной решётке «омара», а теперь придётся перегибаться через край «кузова» и стрелять вниз, в лёд под «буханкой», Ничего, он справится — ведь справлялся же Зурлов, обучавший его этой нехитрой операции…

Когда лини притянут «буханку» к ледяному дну (механизмы’, резавшие лёд, были предусмотрительно отведены к стенам и укрыты лёгкими кожухами) настанет время для следующего этапа «швартовки» — Серёжа и Зурлов оттолкнуться посильнее и вылетят прочь из «кузова», к стенке колодца, где протянуты вверх, к краю каверны, тросы-перила. Ещё два гарпуна — и получится своего рода трасса, по которой, перестёгивая страховочные фалы с одного троса на другой, пассажиры доберутся до жилых балков, спрятанных в глубине каверны. Там они смогут отдохнуть и собраться с мыслями перед тем, как браться за дело.

Мимо плыли вверх ледяные стены — цветные блики «габаритов» играли на их вогнутой, идеально гладкой поверхности — работа энергетических выбросов, проделавших эту грандиозную, глубиной почти восемьсот метров, дырищу в толще ледорита.

Грузовик затормозил и завис на месте.

— Начали!

Серёжа вскарабкался на борт упёр в кромку «кузова» метатель и,