Телохранитель Генсека. Том 1 - Петр Алмазный

— Куда бежишь по мытому? Не видишь, мокро? Ты навернёшься сейчас, а я потом за тебя отвечай?

— Прошу прощения, — я аккуратно обошел вымытый участок и дальше пошел медленно, стараясь ступать по сухому. Подойдя к окошку регистратуры, обратился к дежурной.

— Медведева? Светлана? — уточнила она, пролистав несколько страниц журнала. — А, вот, нашла! Прооперировали, состояние стабильное, находится в реанимации, но уже завтра переведут в палату. Вот завтра и сможете навестить.

— Как мне встретиться с Михаилом Ивановичем? Он же оперировал Медведеву? — спросил я.

— С Давыдовым? — уточнила медсестра. — Это вряд ли.

— А если по важному делу? Не люблю использовать удостоверение, как пропуск, но всё же? — я достал из кармана корочки и раскрыл их.

— Что ж вы сразу не сказали? — заволновалась девушка. Она поправила на носу очки, зачем-то взяла авторучку, но тут же бросила её. — Поговорить вы можете, но только по телефону. Михаил Иванович сейчас готовится к сложной операции. К нему никак нельзя, я при всём уважении к органам не могу вас пропустить.

Она набрала номер и протянула трубку в окошко.

— Алло?.. Медведев Владимир Тимофеевич, — представился я. — Хочу узнать о состоянии Медведевой Светланы.

Давыдов, услышав мою фамилию, зарокотал в ухо сочным баритоном:

— Медведева? Как же, уникальный случай. Хочу его отметить в своей статье! Вы представляете, раньше метастазы были практически во всех важных органах, а во время операции даже опухоль еле нашли, такая была крохотная. Она самостоятельно уменьшилась в разы, практически исчезла! Действительно чудо, уникальный случай.

— Удивительно, — поддержал я, хотя прекрасно понимал, что это чудо произошло благодаря моему уникальному дару. — А что по поводу её теперешнего состояния? Когда можно будет увидеться?

— Завтра уже переведем в послеоперационную палату. Недельку понаблюдаем и можете забирать супругу домой.

Я не сдерживал радости — улыбка растянулась до самых ушей. Медсестра из регистратуры тоже заулыбалась, глядя на меня.

— Вот видите, всё хорошо!

— Может, все-таки пропустите на минуточку? — подмигнул я дежурной, положив на стойку регистратуры плитку шоколада. Девушка с сожалением посмотрела на плитку «Вдохновения» и со вздохом ответила:

— Увы, нет. Таковы правила.

— Шоколадку возьмите. Это вам.

— За что? — удивилась она.

— За хорошую новость! — радостно ответил я и чуть ли не вприпрыжку выбежал на улицу.

Ничего, денек можно и потерпеть. Главное, что мы рак победили!

Возвращался обратно в приподнятом настроении — хорошие новости о здоровье Светланы вселяли оптимизм. Вдобавок на дворе стояла хорошая солнечная погода.

Я уже подходил к светофору, как заметил на углу желтую бочку с надписью «Пиво» на пузатом боку. Рядом толпилось десятка полтора мужиков. Многие пили тут же — на боках бочки. Те, кто никуда не спешил, неторопливо потягивали пиво за стоячими столиками неподалеку.

Мне спешить тоже было некуда. Потому направился к бочке, встал в хвост небольшой очереди.

Получив пузатую стеклянную кружку и расплатившись, сделал пару шагов в сторону. Слегка сдул пену и легонько пригубил чудесный напиток с ярко выраженным хлебным ароматом и легкой хмельной горечью. Вздохнул, наслаждаясь воспоминаниями, а потом тут же залпом опустошил всю кружку.

Вот тебе и самое простое пиво на розлив! И зачем нужны западные синтетические вкусы, когда есть натуральное «Жигулёвское»? Какое же оно вкусное!

Я вернулся к продавщице, отдал кружку. Тетка тут же сполоснула её в фонтанчике рядом с краном и спросила:

— Ещё?

Я охотно кивнул. Отсчитал ей двадцать две копейки, забрал повторно наполненную кружку. Эта будет последней — напиваться я не собирался.

Второе пиво смаковал уже медленно, стоя рядом с прочими ценителями возле столика.

Вдруг у меня за спиной кто-то громко отрыгнул.

— Привет из глубины души! — послышался за спиной знакомый голос.

Я обернулся и увидел того самого весельчака, который недавно стрелял сигареты. Мужик стоял с двумя кружками в руках. Одну он только что опустошил, а ко второй пока примеривался.

— Вот куда не пойду, везде Вовка друг! — мужичок поставил обе свои кружки рядом с моей. — Зазнался, брат, сам царь — не сват? Ходишь, как кум королю и сват министру? Своих в упор не признаешь? А ведь мы с тобой в школе за одной партой сидели. А потом я на завод пошёл, а ты, смотрю, в большие люди выбился.

Он нагло врал. И делал это весьма убедительно — с честным лицом, уверенным тоном. Но я без особого труда прочитал его мысли. Когда он сказал про «одну парту», то в голове его промелькнула отнюдь не деревенская школа. Медведев-то вырос в деревне, недалеко от Серпухова. А этот учился где-то в Замоскворечье.

— Эх, какие сыски у маей Лариски! — воскликнул он восторженно. Именно так: через «ы» и «а».

— Вся такая кровь с молоком под водку с огурцом! Да посмотри, Володь, какая женщина! — он махнул рукой, показывая на кого-то за моей спиной, а в голове его билась мысль: «Да оглянись же ты! Любой нормальный мужик уже бы забыл про пиво!»

Больше всего мужичка заботил пузырёк с клофелином, лежащий в его кармане. Он думал только о том, как бы незаметно подлить раствор мне в пиво. «Здоровый, чёрт! Сразу может не подействовать», — думал он про меня, не подозревая, что я читаю его мысли.

А типчик-то мутным оказался, с гнильцой! Я думал, что нормальный мужик. Может и доходяга, но балагур и весельчак. А оказалось…

Вместе с ним по поводу клофелина переживал водитель стоявшего неподалеку такси. Я едва не рассмеялся вслух, когда послушал мысли обоих и окончательно понял их план.

Я выпью пиво с клофелином — тут же выключусь. Меня посадят в такси, потом выбросят где-нибудь на окраине города. Но уже без табельного оружия и служебного удостоверения. А дальше дело техники: предложат вернуть украденное за оказание мной определенных услуг уважаемым людям.

Придвинувшись поближе к липовому однокласснику, я обнял его рукой за плечи. Сразу же заподозрив неладное, он резко дернулся. Но из тисков вырваться проще, чем из моих «дружеских» объятий.

— Вовка, Вовка, ты что творишь-то? — заволновался мужик, чуя беду.

Я сильнее сжал его плечи и, склонившись к самому уху, угрожающе прорычал:

— Сейчас откушу тебе ухо и скажу, что так и было. Ты мне веришь?

«Попал, кажись… А вдруг и вправду